Страница 46 из 92
— Ты совсем не изменился, — прервал его размышления Астанин. Кузар вскинул бровь: генерал все еще не мог пошевелить руками, но частично смог преодолеть наложенные чары, заговорил. — Неужели действительно ты…?
— Да, — не дал договорить Кузар. — Для тебя двадцать лет, для меня — миг. У тебя было столько времени, чтобы подготовиться ко встрече со мной. Что ты сделал? Решил, что побрякушки в городе помешают моим планам? — Кузар хмыкнул. — А послание мое так и не расшифровал, да? Я же для тебя два подарочка в Люнде оставил. Месяц назад.
Астанин напрягся еще больше. Сцепил зубы, буравил Кузара ненавидящим взглядом. И Кузар уже занес над ним руку: осталось отправить только импульс энергии, и тромб полетит к сердцу.
Но Астанин резко вскочил на ноги, ксифос из перстня на пальце перетек в тот же самый прямой меч, что и двадцать лет назад, и с него слетел десяток ярких искр. Кузар только руку перед собой выставил, и они осыпались о невидимый барьер. С усмешкой на губах повел пальцами в воздухе, и ксифос выпал из рук генерала, а самого его прибило потоком энергии к стене. Портрет Комиссарова покачнулся и с грохотом упал на пол, в метре от держащегося за голову генерала.
Кузар прислушался: не слышно ли топота ног, завывания сирен? Столько шума наделал. Тишина. Но и без того затянул, пора заканчивать.
Снова занес руку. Нахмурился. Глаза его вспыхнули, и Кузар опустил руку. Быстрым шагом подошел к Астанину и положил ладонь ему на голову. Глаза у генерала закатились, на миг наполнились вязкой темной жидкостью, всё его тело задрожало.
— Не захотел умереть, будешь мне служить, — процедил Кузар. — Будешь понимать всё, что делаешь, но не сможешь сопротивляться. И умрешь только тогда, когда я позволю. Садись за стол, быстро.
Тьма ушла из глаз Астанина. Он не спеша поднялся, как ни в чем не бывало поправил форму и послушно подошел к столу.
— Отдай команду: убрать из бакалеи и гастрономии все артефакты-колокольчики. Убрать рамку-детектор на входе в Управление полиции и все охранные артефакты в нем.
— Когда меня призовут к Комиссарову, меня не пропустит рамка. Я не могу заставить убрать ее и там, — вяло откликнулся Астанин, не поднимая стеклянного взгляда.
— Вот как призовут, так и повесишься. А пока сиди.
Астанин серьезно кивнул, поводил блестящей круглой коробочкой перед складным компьютером, они называли его ноутбуком. Зажегся экран, генерал-марионетка набрал несколько символов на клавиатуре.
Кузар следил за тем, как Астанин послушно исполняет его приказ. Если первому простому подчинению тело Астанина смогло сопротивляться, то с выпущенной частичкой самой Бездны он ничего не сможет поделать и будет живым, но послушным.
С одной стороны, это даже удобно: карманный глава полицейских надзирателей. С другой, его теперь придется проверять время от времени. Только хлопот себе прибавил.
Но это что же? Полиция пала. Можно готовить план взятия Палаты Председателя?
Кузар сидел за столом в бывшей спальне матери, водил пальцами по старому столу с местами облупившейся лакировкой, смотрел в окно. Таких талантливых магинь он больше никогда не встречал. Как не встречал и такого искреннего сочувствия к себе: «Как такому слабому магу выжить в Китеже?». Она полагала, что Китеж переломает ее старшего сына. Но даже она ошибалась. Это он, Кузар, переломает Китеж.
Нахмурился, отвернулся от окна. Вернулся к разложенным на столе бумагам: по памяти начеркал план Палат Председателя, известные точки охраны и обозначил объекты, где бы он сам приготовил ловушки для себя. Побарабанил указательным пальцем по столу. Что-то он не учел, что-то важное маячило на периферии сознания, но Кузар пока не мог нащупать, что именно.
В прихожей раздался звук отпираемого замка. Кузар нахмурился. Полевка собиралась к матери после работы. Зачем вернулась? Решить ли с ней вопрос сейчас? Теперь она бесполезна и терпеть ее назойливое присутствие рядом ни к чему. Но стоит ли, после того как артефакты вышли из строя, а генерал приказал очистить от них весь город? Пока все колокольчики не исчезнут в городе, ему нельзя подчинять каждого полицейского. Без подчинения толковые следователи могут что-то заподозрить. А тут еще им добавить тело (или просто исчезновение?) магички из пиар-отдела? Придется терпеть ее еще неделю-две рядом. На что только не пойдешь ради свободы Китежа.
— Дорогой, я дома! Котлеток тебе от мамы принесла. Когда же ты сможешь к ней заглянуть? Она очень хочет с тобой познакомиться.
Разве только чтобы придушить эту надоедливую старуху. Хотя бы можно больше не играть в галантность и заботу. Кузар пожелал, чтобы дверь в прихожую закрылась, и она бесшумно заняла необходимое место.
Но сосредоточиться на плане не удалось. Не прошло и минуты, как полевка приоткрыла дверь к нему в комнату:
— Добрая ночь, — с улыбкой прошептала она, посверкивая глазками-бусинками в проеме. — Работаешь, да? Ну, не буду отвлекать. Приходи на кухню, как проголодаешься. Ты хотя бы пообедал? На кухне ничего не тронуто.
Кузар вздохнул, внимательно посмотрел на полевку. Может, просто прогнать ее? Но точно ли она ничего не заподозрит до того, как от нее можно будет безопасно избавиться? Точно ли не расскажет кому-то более прозорливому о внезапно изменившемся Кузаре?
Хорошо, игра продолжается.
— Добрая ночь, — наконец сказал он, надевая очки. — Заработался. Как твоя работа? Не ждал тебя сегодня.
— Не могу теперь с ней долго оставаться, — поморщилась полевка. — И как столько лет ее рядом терпела? Давно пора было съехать. Есть хочешь?
Кузар взглянул на часы, скоро восход. Пора бы.
— Можно, — кивнул он и поднялся из-за стола.
— Сейчас подогрею.
Полевка суетно взмахнула руками и поспешила на кухню. По пути направляла ксифос на кристаллы, они загорались; с полок смахивала пыль, тянула за собой какие-то билеты, чеки, оказавшиеся на комоде. Когда Кузар прошел на кухню, нож на доске шинковал огурец, котлета с пюре вылетели из стеклянной банки, аккуратно уложились на тарелке, которая в это же время вращалась в воздухе и от нее поднимался горячий пар. Свежесваренный без огня черный кофе лился в чашку. А полевка стояла посреди кухни, как дирижер, управляя ксифосом сразу несколькими предметами.