Страница 37 из 60
Настоящая причина моего убийственного настроения вечером того дня для сира Бриса осталась загадкой. Он списал всё на мою болезнь и постарался быть нежным, думая, будто удовольствие поможет мне расслабиться и быстрее переработать его вчерашний ресурс.
— Ничего, сладкая, поем сегодня синей рыбы и как-нибудь потерплю, — он собрался пожертвовать собой ради поднятия моего духа. Разумеется, этого я ему не позволила, и вскоре мы лежали, слушая беснования бури, прижавшись друг к другу, и я, могло показаться со стороны, совершенно успокоилась.
Сон не шёл к нам — я выспалась днём, — а сира Бриса одолевали некие мысли.
— Вы что-то хотели сказать мне вчера, господин, — я перебирала пушистую рыжеватую поросль на его груди, умилявшую меня своей мягкостью и золотым отблеском от попадающего света.
Он помялся немного, взял меня за руку и скрестил пальцы с моими:
— Райан вчера обратился ко мне за разрешением, поскольку я официально твой покровитель. Он хочет за тобой ухаживать как мужчина за женщиной. Я не мог ему отказать, но последнее слово в любом случае, Ана, остаётся за тобой.
***
Утром, чтобы не разбудить сира Бриса, я взяла свою одежду и скрылась в купальне. Там оделась, взяла приготовленную корзину и мысленно уже была на побережье, но, выходя, наткнулась на господина, натягивающего штаны. Само собой, корзина и мой готовый выходной вид вызвал вопросы.
— Это сюрприз, — уклончиво ответила я, позволяя ненадолго приобнять себя и пройтись носом по изгибу шеи.
— Не ходи одна, — и без меня догадались о прогулке. — Возьми с собой Лею.
— Нет! — я вздрогнула при одном упоминании её имени. Сир Брис придержал меня за подбородок, с удивлением рассматривая мой очевидный страх, который вырвался невольно вместе с восклицанием. — Тогда возьми кого-нибудь другого. Кто тебе нравится?
Я оттолкнула его руку. Только не надо мне с утра напоминать о них! И, пока на глаза не навернулись слёзы, порывисто обняла сира Бриса, пожелала ему успешного дня и позорно сбежала, чувствуя вопросительный взгляд в спину.
Но по дороге к двери встретила всех, кто теперь вызывал у меня безотчётный ужас. Не поднимая головы и не отвечая на их вопросы, прошмыгнула мимо. А ведь мне сюда возвращаться!
Воспоминания о несчастьях, случившихся и грядущих, всё-таки достигли цели — я расплакалась. Рядом никого не было, сир Райан меня не преследовал, видимо, потому что в рабочий день ему было недосуг гоняться за мной, и я, выплёскивая накопившуюся на душе муть через слёзы, медленно пошла к океану, вытирая холодеющее от влаги лицо.
Чем предложение сира Райана отличалось от того, что делала со мною прислуга? Он не любил меня и я даже не нравилась ему так, как могла бы заслуживающая его внимания женщина. Пока я была в его глазах строптивой непокорённой игрушкой. А в случае согласия стану его второй лумеркой — только и всего.
От жалоб на судьбу немного отвлекла прогулка вдоль линии прибоя и сбор ценных морепродуктов. В корзину отправлялось всё, что выглядело свежим: устрицы, крабы, также я нашла две больших рыбины, чьи жабры ещё шевелились, и они сразу заполнили наполовину мою небольшую тару. Лист морской капусты порадовал особо — захотелось салата из неё, сдобренного кисловато-сладким соусом! Но для этого мне придётся унижаться перед кухаркой, да и пустит ли она меня на свою территорию? Я бы отдала ей всё собранное, лишь бы разрешила повозиться у плиты, почувствовать себя настоящей хозяйкой…
Заполнив корзину и перевязав её сверху платком, чтобы крабы не выползали, я ненадолго присела перед спокойными волнами, упиваясь мнимой свободой от всего, что пугало. Рядом с океаном всегда получалось отрешиться от проблем.
Заметила знакомую женщину с корзиной покрупнее. Женщина кивнула мне, я сделала то же самое. И, кажется, мы обе не стремились к разговору.
С трудом подняв корзину, я пошла назад, во дворец. Возвращаться с ношей да ещё в гору оказалось не так-то просто, приходилось часто останавливаться и отдыхать. Последней остановкой стал фонтан на площадке перед зданием, я присела на бортик и некоторое время просто наслаждалась тишиной. Повозка, на которой уезжали и возвращались с рудника сиры Брис и Райан, отсутствовала, значит шёл десятый час.
Мои размышления о том, как ухитриться не вызвать беснования кухарки и приготовить самостоятельно что-нибудь, не склоняющее ко сну, прервал удивлённый голос Тибо:
— Благостного дня, госпожа Ана. Это у вас такой богатый улов? — девушка рассматривала шевелящуюся поверхность платка.
Мы разговорились, я вдруг вспомнила о предложении поучаствовать в пятничной акции с пирогами для рудокопов и спросила, в силе или нет сегодняшнее мероприятие.
— Конечно, госпожа! Тесто почти подошло, если хотите, можете присоединиться к нам.
Я с радостью согласилась. Вот где было уютно на кухне, так это у герцога! Кухарка Нерис сразу мне понравилась, она оценила содержимое корзины и через несколько минут мы уже договорились, что я угощу похлёбкой «мису», которую мы в Лапеше готовили дома в белый день (Белый — выходной, прим. автора), и салатом из маринованной морской капусты. То, как я ловко разделалась с рыбой, вызвало уважение у работавших на кухне. А я словно вернулась в прежнюю безмятежную жизнь, наполненную простым трудом и мечтами о будущем, в котором не планировалось место для унижений.
Для разнообразия предложила остатки моей добычи, не задействованной в похлёбке, использовать для пирогов. Долго кухарку уговаривать не пришлось — и крабы, и вторая рыба пошли в расход. Работы у меня было много, и взгляды Нерис, с уважением и улыбкой посматривающей в мою сторону, в то время как я разделывала морские дары, грела мне душу сильнее комплиментов сира Бриса. Я была наконец на своём месте.
Тибо отправила господина Дормана, управляющего сира Райана, предупредить господина Уриэна о том, что я задерживаюсь у Риза, и вскоре я почти забыла о горестях, помогая делать пироги и колдуя у очага. А когда испёкся первый пирог, Нерис разрезала его и положила на пробу всем, кто находился на кухне, по куску.
Свежий, с пылу-жару, он таял во рту, и я закатила глаза от удовольствия. Наконец допекались последние пироги, мой суп и салат были готов. Нерис первая попробовала и оценила, посоветовав для вкуса добавить ещё одну специю, которая для нас, лумеров, была слишком дорогая, поэтому мы дома ею не пользовались, и сейчас, само собой, я про неё не вспомнила.
Прислуга сира Райана дружной семьёй уселась за стол. Ещё хватало времени до отправки на рудник, поэтому все спокойно пообедали. А Тибо отнесла Йаре её порцию, мимоходом поинтересовавшись у меня, не хочу ли я присоединиться к госпоже. Мой взгляд вызвал добродушный смех у Тибо, и, слава богам, за этим не последовали ни обсуждение субординации, ни уговаривания меня уйти, чтобы отдохнуть. Кстати, Йара знала, что я здесь, но спуститься к прислуге не пожелала, передав через Тибо просьбу заглянуть к ней, когда я освобожусь.
За час до отъезда всё же мне пришлось сходить к себе, чтобы переодеться и уложить волосы в более сложную причёску, чем коса. Моё возвращение с красными щёками и расстроенным видом, как я ни старалась скрыть это, Тибо истолковала верно, не зная подробностей:
— Потерпите, госпожа. Я уверена, всё скоро изменится.
Я улыбнулась ей, сглатывая ком. Иштван, попавшийся в коридоре, не смел поднять на меня глаз, старательно делая вид занятого слуги. Зато Овена с Леей ухмыльнулись, делая демонстративный глубокий книксен.
По счастью, в дороге эти нежеланные встречи забылись. Тибо заболтала меня, и мы вчетвером въехали на территорию рудника в хорошем настроении: господин Дорман, Тибо, я и Эва, служанка лет двадцати пяти, понравившаяся мне своей сдержанностью.
Нас уже ждали в столовой, где накрывались столы для первой смены рудокопов. Не хватало лишь горячей похлёбки, и Тибо предупредила: как только мужчины выйдут, мы тоже будем помогать разносить чашки, а пока нужно разрезать пироги на равные куски и разложить их возле столовых приборов на каждого едока.