Страница 2 из 65
«Парижская кровавая свадьба» явилась лишь самой крупной из них. Силою вещей резню 24 августа возглавили лидеры католической партии. В ней погибли многие предводители гугенотов, не говоря о нескольких тысячах рядовых протестантов (точное число жертв неизвестно). Она произвела ошеломляющее впечатление на современников, вызвав новые ожесточенные кровопролития, затянувшиеся еще на четверть столетия. В памяти человечества Варфоломеевская ночь навсегда останется как одно из самых тяжких злодеяний, совершенных во имя религии.
Таков исторический фон, на котором происходит действие романа Константина Курбатова. Писатель широко вводит в повествование исторические персонажи — Карла IX, Екатерину Медичи, Генриха Наваррского и других. Картины жизни позднесредневекового Парижа, атмосфера религиозной нетерпимости и насилия, придворных интриг и политической борьбы воссозданы в романе ярко и убедительно. Но роман не история. Исторические персонажи живут и действуют в нем по своим особым законам. Константин Курбатов, на мой взгляд, удачно пользуется правом писателя на домысел, и под его пером фигуры государственных людей XVI века, не теряя в исторической достоверности, «подключаются» к вымышленному сюжету романа, построенному вокруг приключений придуманного героя Базиля Флоко и подлинной истории жизни Жоффруа Валле. Исторические персонажи становятся литературными героями. Их портреты, как и весь роман, написаны им в единой манере, внешне легкой, шутливой, порой ироничной, но по сути серьезной и правдивой. Историческая правда характеров сочетается в героях романа с человеческой правдой.
Имя главного героя романа, Жоффруа Валле, сейчас мало известно. Он оставил после себя лишь одну маленькую книжечку — ту самую, за которую он попал на костер 9 февраля 1574 года. Книжечка называлась «Блаженство христиан, или Бич веры». В ней всего шестнадцать страниц. Она была издана в Париже в 1573 году. Валле не побоялся поставить на титульном листе свое имя, в то время как имя и адрес издателя, Прижана Годека, указаны не были. Их установили позднее, во время следствия по делу Жоффруа Валле.
О жизни Жоффруа Валле мы знаем немного. Он родился в Орлеане между 1535 и 1540 годами. Его отец был финансовым чиновником. Семья быстро богатела, обзаводилась связями. Родная тетка Жоффруа Валле была женой Клода де Лобеспина — государственного секретаря и фактического министра иностранных дел начала правления Карла IX. Одна из сестер вышла замуж за видного финансового чиновника, члена богатой парижской семьи Миронов, а братья сделали блестящую карьеру на королевской службе.
В 1563 году Жоффруа Валле занял высокую должность «нотариуса и секретаря короля, королевского дома и короны Франции». Обычно с этой должности в XVI веке начинались политические карьеры. Жоффруа Валле переехал в Париж, попал в круг избранной молодежи. Однако вскоре порывистый, независимый характер и оригинальный склад ума привели его к разрыву и со средой, в которой он вращался, и с семьей. В 1566 году Валле отказался от перспективной должности. Возможно, на некоторое время он сблизился с кальвинистами. В «Блаженстве христиан» есть фраза о том, что путь к свободомыслию облегчается кальвинизмом. Однако новая религия не удовлетворила Жоффруа. Продолжая внешне соблюдать привычные католические обряды, в душе он все больше и больше разочаровывается в христианстве вообще.
Путь духовных исканий Жоффруа Валле нам почти неизвестен. Мы можем только предполагать, что безумства, совершаемые во имя веры, порождали у него сомнения в правомерности религии, по крайней мере религии, основанной на страхе и насилии. Большое впечатление произвело на него, вероятно, путешествие в Рим в 1568 или 1569 году. Там он явился свидетелем распущенности и пороков высшего католического духовенства.
По-видимому, Жоффруа Валле не старался особенно скрывать свои взгляды. Думая не как все, он и вел себя не как все. Он хотел, чтобы вера была чиста и разумна, и стремился к чистоте и разумности в жизни. Современники отмечали как курьез его редкостную опрятность, в частности пристрастие к чистому белью, необычное в те времена (тогдашние представления о гигиене отличались крайней упрощенностью).
Отказавшийся от заманчивой карьеры, не заботившийся об увеличении своих богатств, ведший странные речи и ежедневно менявший рубашки, Жоффруа Валле вскоре стал известен как опасный оригинал, по мнению многих, не вполне психически нормальный. Последнее, возможно, было отчасти справедливо. Во всяком случае, Валле был человеком весьма неуравновешенным и легко возбудимым (так, сохранились сведения, что однажды он пытался покончить с собой, выбросившись из окна). После двух судебных процессов Жоффруа Валле был признан невменяемым и над ним была учреждена опека. Впрочем, опекуны интересовались прежде всего его имуществом, а самому Жоффруа была предоставлена относительная свобода.
Свою книжку «Блаженство христиан, или Бич веры» Жоффруа Валле написал через несколько месяцев после Варфоломеевской ночи и, вероятно, под ее впечатлением. Некоторые из современников считали его атеистом, то есть человеком, отрицающим существование бога, а его сочинение называли «О том, как ни во что не верить». Это неправильная оценка. На самом деле Валле не сомневался в существовании бога. Но его не устраивала ни одна из известных ему религий.
Валле совершенно не касается догматических споров, волновавших богословов XVI века. Его книжечка посвящена лишь одному вопросу: что является подлинным основанием веры.
То, что вера необходима для блаженства людей и для существования общества, сомнений у Жоффруа Валле не вызывало. Но что является основой веры? По мнению автора «Блаженства христиан», существуют две формы веры. Одна из них основывается на знании. К ней приходят путем длительных размышлений о боге. Она рождается как бы внутри человека, и потому человек в ней тверд. Он разумен, нравствен и, следовательно, счастлив. Получив свою веру благодаря знаниям, он и защищает ее разумом, а не шпагой, не силой и не принуждением.
Однако такая вера — редкость. Обычно люди верят в бога по невежеству, принуждению и страху. Они трепещут при мысли о загробном воздаянии за неверие. Они страшатся обвинения в ереси и смерти на костре. Они не проникаются любовью к ближнему, которой учит подлинная вера, но, как попугаи, повторяют непонятные им положения религии. Их жизнь протекает в постоянном страхе. Следовательно, они несчастливы. Ибо «не может быть счастлив тот, кто живет в страхе чего бы то ни было». Они безумны и злобны. Защищать свою веру они могут только лишь тем, чем и обрели ее, — насилием. А насилие — бич веры.
Жоффруа Валле не был ни первым, ни единственным мыслителем, осуждавшим невежество и пороки церкви, призывавшим к очищению веры, к нравственному совершенствованию. Многие философы-гуманисты XVI века, и в первую очередь выдающийся нидерландский мыслитель Эразм Роттердамский, развивали в своих трудах схожие мысли. Однако Жоффруа Валле отличался от них по крайней мере в двух отношениях. Во-первых, он гораздо более резко и откровенно осудил веру, основанную на страхе. Его анализ психологического основания религии местами удивительно глубок. Во-вторых, призывая к вере, основанной на разуме, он предлагал не усовершенствовать существующую религию, а отказаться от нее.
Одним из центральных положений христианства является, как мы знаем, идея божественного откровения. Бог, считают христиане, открыл людям в Библии истину и свою волю. Для Валле же источником веры является не божественное откровение, а знание. По-видимому, Валле отвергал и другое важнейшее положение христианского вероучения — о загробном воздаянии по грехам. Его книжечка слишком тонка, чтобы можно было в деталях представить себе его религиозные взгляды. Но видимо, считая себя христианином, Валле скорее был деистом. Он верил в абстрактного бога, видел в вере источник нравственности.
Краткое и смелое изложение этих взглядов уникально для XVI века. Идеи Валле предвосхищают религиозные взгляды просветителей XVIII века и великих борцов французской буржуазной революции. Автор «Бича веры» на два столетия опередил свое время. Он был одним из первых во Франции, кто осмелился открыто выступить с подобными взглядами. Его идеи безусловно внесли немалый вклад в развитие французского свободомыслия. По верному замечанию французского историка Лашевра, Жоффруа Валле «образует первое звено в цепи, которая проходит через вольнодумцев XVII века и завершается Вольтером и Дидро».