Еретик Жоффруа Валле

Тем временем французы не переставали яростно спорить относительно евхаристии. Превращаются все-таки хлеб и вино в тело и кровь Христа или нет? По спорному вопросу начали тайно издаваться книги, от которых у смиренных христиан по коже продирал мороз. И неожиданно снова возникло имя Жоффруа Валле. По рукам начала гулять книга, на обложке которой стояло: Жоффруа Валле. За ней еще одна. И еще. Разговор в тех книгах шел уже не столько о насилии, как о самом господе боге. Существует ли он на самом деле? Или выдуман человеком?

— Кто такой Жоффруа Валле? — не на шутку всполошились церковники.

Поискали — и нашли. Оказалось, автор давным-давно сгорел на костре. Откуда же книги? Неужели он написал их так много, а теперь кто-то их потихоньку издает?

Нет, не писал Жоффруа Валле тех книг. Он написал одну-единственную. А те книги написали другие люди, о которых история никогда не узнает. Они писали книги и для безопасности подписывали их именем сгоревшего Жоффруа Валле. Многие из появившихся после Жоффруа Валле книг, будем справедливы, и ярче, и глубже, и смелее, чем малюсенькая «Блаженство христиан». Но... имен их авторов мы не знаем. И увы, никогда не узнаем. Никогда! Их словно и не было, тех осторожных авторов, которые, боясь сгореть на костре, прикрылись чужим именем. Их, боязливых, не сожгли. Они благополучно умерли в своих постелях. Умерли и исчезли. Словно никогда не жили.

А Жоффруа Валле жил. Жил и остался. Суровый приговор вынесли ему и его книге. В приговоре было указано на то, что на костре должны сгореть все до единого экземпляра книги и сама рукопись. Все до единого! А ежели кто осмелится оставить хоть один экземпляр, то не избежит участи автора. «Кто сохранит, — сказано в приговоре, — хотя бы один экземпляр книги, будет объявлен злоумышленником и сообщником и будет наказан так же, как названный Жоффруа Валле».

Кому хочется за чью-то книжонку сгореть на костре? Желающих, естественно, не нашлось. Но откуда же тогда взялся единственный, чудом уцелевший экземпляр книги, который хранится сегодня в библиотеке города Экс в Провансе?

Ту книжку своего старшего друга с риском для собственной жизни уберег от огня Базиль Пьер Ксавье Флоко. Он взял у Жоффруа две книги. Одну сдал в уголовный суд, а вторую надежно спрятал.

От Базиля Пьера Ксавье Флоко «Бич веры» перешел к внучатому племяннику Жоффруа Валле, Жаку Валле де Барро, знаменитому Дебоширу. Жак Валле де Барро оставил книгу кому-то из своих друзей, советников Дижонского парламента — или Легу, или Лантену. Затем, уже одетая в красный сафьян с полосками на переплете и с золотым обрезом, книжка попала к кардиналу Эстре, который умер в 1718 году архиепископом города Камбре. После смерти архиепископа она оказалась у маркиза Эстре. Затем — у хранителя королевских медалей де Бозе. В 1753 году книгу приобрел де ля Коломбер. После него она покоилась на книжной полке богатого финансиста Генья. В 1769 году герцог де ля Вальер купил ее по цене баснословной для того времени — за 850 франков! Через четырнадцать лет, при распродаже имущества герцога, книга досталась провансальскому дворянину маркизу де Межан, который и завещал собранные им книги городу Эксу.

Так написанное Жоффруа Валле навсегда нашло свое пристанище в одной из библиотек Франции.

Изменилось ли что-нибудь в католической религии за минувшие сто — двести лет? В основе своей — ничего. А некогда кощунственная книга открыто переходила из рук в руки — от архиепископа к маршалу, от финансиста к герцогу. Из рук в руки тех, деды которых прокляли Жоффруа Валле и убили его. Мало того. Ровно через двести лет после гибели Валле, в 1774 году, книга «Блаженство христиан, или Бич веры» была открыто переиздана. И вторично переиздана в 1867 году. При этом никаких проклятий и смертельных кар на издателей не обрушилось.

Почему?

Потому что обо всем можно говорить лишь тогда, когда о том говорить дозволено, когда придет время.

Жоффруа Валле несколько поспешил родиться. Ему бы повременить годков на сто. Но, с другой стороны, родись он позднее годиков на сто, может, подзадержался бы и бег времени?

Что сделалось с остальными героями нашего романа?

У Клода Борне и его жены Мари родилось еще двое детей. И лишь в старости, когда дети обрели свои семьи, Клод пришел к окончательному выводу, что лучше иметь пусть совсем лишенную нежности, но зато верную жену-мать. С этой мыслью он и скончался, приняв перед смертью покаяние и до последнего мгновения сжимая в руке холодную и сухую руку Мари.

— Ты помнишь, как мы встретились с тобой? — сказал он Мари за несколько дней до смерти. — Ты испугалась и закричала. Ты закричала вот так. Помнишь?

Клод хотел воспроизвести голос молодой Мари и не сумел. По щеке у Мари скользнула слезинка. Мари незаметно вытерла ее и, поправив на Клоде одеяло, сказала, что ему вредно волноваться.

А на исповеди Клод вспомнил Диди, попросив у господа бога прощения за то, что он долгие годы не мог избавиться от чар той недостойной женщины.

У Раймона Ариньи с Сандрезой детей не было. Потрясение, вызванное огненной маской, подорвало здоровье Сандрезы. Тяжелый недуг вскоре свалил ее в постель. Сандреза умерла в муках, совершенно высохшая и лишившаяся от снедавшей ее боли рассудка. В последние дни она не узнавала Раймона, называла его Базилем и просила, чтобы он непременно похоронил ее в маске. В память о Сандрезе Раймон Ариньи построил в центре города пышную часовню, а весь капитал завещал отдать после своей смерти церкви.

Палач Люсьен Ледром, который слышал последние слова, произнесенные Жоффруа Валле, не умер. Потому что палачи не умирают. Они ловко избегают наказаний и остаются вечно живыми. Палачи появляются на эшафотах в масках, и когда на смену одному палачу приходит другой, никто не замечает подмены.

Знаменитую тюрьму Бастилию, где скончался в одиночной камере капитан Жерар де Жийю, взяли штурмом восставшие парижане и до основания разрушили ее. С падения Бастилии началась Великая французская революция. Произошло это в 1789 году, через пятнадцать лет после открытого переиздания книги Жоффруа Валле «Блаженство христиан, или Бич веры». Совпадение? Нет. Сначала всегда пробивается на свет слово, а уже затем ниспадают оковы. Из камней Бастилии построили мост через Сену. По нему, попирая ногами тюремные камни, ходят сегодня с берега на берег французские католики. Одни из них верят, что во время причастия хлеб и вино в руках священника превращаются в тело и кровь Христа, другие считают то превращение символом. Но ни у одного из французов не возникает из-за расхождения во взглядах кровной вражды друг к другу. И страна ежегодно отмечает День взятия Бастилии как свой самый большой национальный праздник.

А Базиль Пьер Ксавье Флоко до своих последних дней остался верен Анжелике. Они жили как брат с сестрой, нежно заботясь друг о друге, и никогда не забывали о самом дорогом для них человеке. 5 ноября 1574 года у Анжелики родился сын, которого она назвала Жоффруа Валле. К сыну Анжелики сначала и перешла от Базиля Пьера Ксавье Флоко спасенная от огня книга. А уже от Жоффруа Валле-сына она попала к Жаку Валле де Барро, знаменитому Дебоширу, чтобы через столетия навсегда осесть в библиотеке города Экс в Провансе.

Жоффруа Валле-сын вырос верным, как мать, мудрым, смелым и мыслящим, как его отец. К восемнадцати годам он научился столь же виртуозно владеть шпагой, как маркиз де Бук или некогда известный, нашумевший своими похождениями парижский учитель фехтования Базиль Пьер Ксавье Флоко, который воспитал его. Все эти качества в дальнейшем оказали молодому Жоффруа Валле неоценимую услугу и помогли ему добиться в жизни всего, о чем он мечтал.

Но впрочем, это уже совсем другая книга.

1975—1984 гг.

Ленинград