Страница 61 из 90
— А когда вы свободны?
— Завтра утром.
— Хорошо, я заеду за вами в гостиницу, ну, скажем, к девяти утра. Ждите меня на улице.
— Извините, а можно я поеду со своей подругой Региной? Вас это не обременит? — спросила она.
— Нет. Ради Бога…
— Ой, большое спасибо.
Лиля пожала мне руку, повернулась и ушла, грациозно покачивая бедрами. Володя, закончив интервью, подошел ко мне.
— Что это у тебя в руках?
— Буханка черного хлеба и бутылка водки, которые привезла эта красавица от одной моей знакомой из Москвы.
— Прекрасное дополнение к сегодняшнему ужину в гостинице. Но ты с ней слишком долго разговаривал. О чем, не секрет?
— Нет. Завтра Лилю и ее подругу Регину нужно немного поразвлечь, повозить по окрестностям Генуи.
— Да?! Возьми меня в компанию, Ленечка, будь другом. Я дам своего шофера, Марио.
Из Генуи Володе нужно было передать для своей газеты несколько репортажей о первой в итальянской истории советской торгово-промышленной выставке, а мне, помимо репортажей, предстояла тайная встреча с очень ценным нашим агентом, видным итальянским политическим деятелем. А тут вот неожиданная просьба манекенщицы. А друг между тем не унимался.
— Возьми меня, старик, не пожалеешь. И место я придумал потрясающее. Неподалеку здесь городок Портофино. Удивительнейшее место, скажу тебе. Даже легенда такая существует. Однажды Господь Бог распределял, где кому жить на Апеннинском полуострове, Портофино он оставил себе. Но когда все было распределено, оказалось, что одному маленькому племени ничего не досталось. Пощелкал языком Господь от досады и, махнув рукой, сказал: «Бог с вами, владейте этим райским уголком, а я как-нибудь обойдусь…» Представляешь, старик, какая там красота!
— Ну ладно заливать-то, Володька! Черт с тобой, поехали. Только никому ни-ни.
Я знал, что в составе советской делегации находился один из представителей нашей контрразведывательной службы, которых в народе называли «искусствоведами в штатском». Знал его даже в лицо, хотя забыл по давности имя-отчество. Что-то этакое простое и исконно русское, вроде Василий Иванович. Но, честно говоря, я понадеялся на то, что и Василий Иванович знал, кто такой собственный корреспондент «Известий».
Ранним утром на другой день серебристый «Фиат-2300», принадлежавший корпункту «Известий», подкатил к гостинице, где проживали члены советской делегации. Лиля и Регина уже ждали нас на тротуаре. Увидев девушек, Володя потерял дар речи. «Мам-ма мия…» — только и сумел промолвить он. И мы по узкому шоссе, бегущему по скалистому берегу Лигурийского побережья, покатили в Портофино. За рулем сидел шофер корпункта «Правды» Марио Мольтони, рядом с ним я, а на заднем сиденье с двумя прелестными манекенщицами по бокам расположился уже обретший дар речи и не умолкавший всю дорогу сладкоречивый Володя Ермаков.
Удивительно красивый этот городок Портофино. Публики здесь не много. Не очень-то наездишься по дороге, где через каждые двести метров крутой поворот, а в самом широком месте с трудом могут разъехаться два автобуса. Так и превратился Портофино в фешенебельный курорт.
Выйдя из автомобиля и оглядевшись вокруг, наши прелестные спутницы выдохнули лишь: «Ох!!!» Да и мы, признаться, были тоже потрясены. Побродив немного по окрестностям и покатавшись на яхте, вся наша компания осела в небольшом уютном ресторанчике на берегу залива. Володя под ласковым взором кареглазой Регины стал диктовать обширную программу нашего обеда элегантному официанту. Обед прошел очень славно, и мы, благодушно развалясь в удобных креслах, ожидали официанта, чтобы расплатиться. Он не замедлил появиться и поставил тарелочку со счетом перед Володей. Судя по выражению его глаз, после того как он проштудировал весь счет, произошло что-то непоправимое. Ничего не подозревавшие девушки выпорхнули из ресторана вместе с шофером корпункта «Правды». Володя сурово посмотрел на меня.
— Сколько у тебя наличных денег, старик?
— Тысяч тридцать лир. — По тем временам это было не так уж мало.
— И у меня тридцать. А ты знаешь, сколько насчитали за обед? Семьдесят пять. Воспользовались тем, что мы иностранцы и с красивыми дамами. Что будем делать?
— Платить, разумеется.
— Чем, мой дорогой друг?
— У меня есть чековая книжка.
К счастью, прихватил я с собой чековую книжку Римского банка, где у меня был открыт счет для оплаты расходов по содержанию корпункта. Выписав чек, который официант принял без удовольствия, но потом смягчился, получив щедрые чаевые наличными, мы вышли из ресторана.
В автомобиле, чтобы двинуться в обратный путь, мы расселись уже по-иному: Володя с Региной заняли заднее сиденье нашей просторной машины, а мы с Лилей пристроились, тесно прижавшись бедрами друг к другу, рядом с шофером. Настроение было лирическое. Нам всем вдруг показалось, что мы с девушками знакомы уже много-много лет. Из динамиков приемника неслась страстная мелодия модной тогда песни. В результате мы немного опоздали к «сфилате» — показу мод. Я разыскал, как вы сами, конечно, догадались, Василия Ивановича.
— Извините, Василий Иванович, тут произошла небольшая накладка. Попали в автомобильную пробку и задержались немного. Вы уж по-товарищески защитите девушек от начальницы. Виноват во всем я.
Василий Иванович широко улыбнулся и ласково погладил меня по плечу.
— Ах ты, баловник! Я в курсе, что вы с Ермаковым катались в Портофино, — завидую. Ничего, не волнуйся, друг, все будет в порядке, и никто ничего не узнает. Выход девочек передвинули на конец показа мод. А вот ты мне помоги. У меня тут список разного барахла, — он вытащил из кармана мелко исписанный листочек бумаги, где, как сейчас помню, было 36 ширпотребовских позиций, — которое нужно купить родным на мои командировочные. Может, сходишь со мной в магазин завтра утром, а?
— Какие могут быть вопросы, Василий Иванович, конечно помогу. Все сделаем в самом лучшем виде.
Поздним вечером мы предложили нашим девушкам посидеть в обычной траттории, в которую ходит простой народ.
— Нет, — ответили наши прелестницы, — на этот раз мы приглашаем вас в наш номер в гостинице. У нас имеются разные московские вкусности, по которым вы наверняка соскучились в вашей благословенной Италии.
И отправились мы в гостиницу. Такого чудного, домашне-уютного, ласкового вечера у нас с Володей не было уже давно.
А утром я шастал с «искусствоведом» Василием Ивановичем по генуэзским магазинам и рынкам. Ему надо было купить много и подешевле. На последние пять пунктов, приходившихся на тещу, у Василия Ивановича не осталось денег. Он грустно и растерянно посмотрел на меня.
— Да, просчитались маненько. Теща мне этого не простит.
— Ничего, не огорчайтесь, — сказал я бодро, доставая бумажник, — я не обеднею, а тещу обижать нельзя.
Мне показалось, что Василий Иванович вот-вот заплачет и станет меня обнимать.
— Преогромное тебе русское спасибо, — прощаясь, произнес он, крепко пожимая руку, — будешь в отпуске в Москве, заходи обязательно.
Ну а я, побродив довольно долго по Генуе, дабы убедиться, что за мной нет «наружки», пошел на встречу с ценным агентом. Получив от него информацию, я отправился восвояси. Как стало потом известно, добытая мною политическая информация была срочно доведена до сведения аж самого Алексея Николаевича Косыгина и получила, как мне доложили, его благосклонное одобрение.
В отпуск в Москву я отправился, помню, в июне с неплохими, кстати, результатами по оперативной работе. Явившись в «контору», я предстал в тот же день перед своим шефом-начальником. Принял он меня суховато, хотя и похвалил за «достигнутые успехи». А после часовой беседы сказал:
— Леонид Сергеевич, вам надлежит завтра явиться на заседание парткома нашего управления в 11 часов 15 минут.
— Зачем?
Мой вопрос был, конечно, не только наивным, но и глупым. Начальник презрительно поглядел на меня:
— Не знаю, Колосов. На парткоме вам все объяснят.