Страница 28 из 90
— Конечно, сын мой.
— А если я напишу о мафии так, что вам не понравится?
— Это дело твоей совести, фильо мио (сын мой).
— А наказание мне не грозит в этом случае?
— Конечно нет, сын мой. Как бы ты ни написал о мафии в своей книге, это будет нам хорошей рекламой. Ведь о нас так мало знают в России.
Кстати, слово «джентиле» переводится как «вежливый». Ничего не скажешь. Никкола Джентиле был вежливым человеком, а в облике его не было ничего злодейского. Этакий аккуратный старичок-пенсионер со слезящимися глазами. Правда, как по секрету сообщил мне Киланти, на совести «пенсионера» с десяток убийств. Но о них Джентиле предпочел не вспоминать. По его словам, он «всегда соблюдал законы, справедливость и честь». Конечно, эти категории старый ас мафии рассматривал несколько специфически.
Вот он и поведал мне о том, какова организационная структура мафии. Ее первичная ячейка — «десятка», во главе которой стоит полновластный хозяин — «капо». Десятки объединены в более крупные сообщества. Их называют на Сицилии по-разному, но чаще всего «семьей». Глава «семьи» командует мафией селения, города, провинции. На случай своего отсутствия, болезни или отсидки в тюрьме он самолично назначает своего заместителя из «высоких и почтенных братьев». Руководители «десяток», входящих в «семью», занимают посты «советников». Олимп власти возглавляет «капо дей капи», или «король», — неограниченный диктатор. Руководитель «десятки» выбирается тайным голосованием. Главу «семьи» избирают «капи», а «короля» — главы «семей» и их заместители.
— Да, сын мой, мафия — это семья. Большая семья, со своими традициями, понятиями о долге, справедливости и чести. Расскажу тебе один случай, который произошел еще в конце 20-х годов, когда я работал в Америке с самим Аль Капоне. Его называли «королем Чикаго». И не зря, потому что это был настоящий джентльмен, уважавший законы нашего дела, никогда не подводивший своих братьев, но и не прощавший им предательства. Когда один из них стал осведомителем полиции и, разоблаченный нами, бежал за границу, Аль Капоне поклялся найти его и нашел.
Я участвовал в той операции. Мы отыскали предателя в Европе, когда он собирался отбыть из Парижа в вагоне международного экспресса. У нас тоже оказались билеты в тот вагон. Не случайно, конечно. Мой шеф взял все на себя. Ночью он вошел в купе отступника, около часа беседовал с ним, пытаясь выяснить и понять причины его поступка, а потом перерезал ему горло. Жестоко? Нет, сын мой, такова жизнь в нашей семье. Кстати, никто из высшей иерархии мафии не умер спокойно в своей постели, во всяком случае за тридцатилетний период между Первой и Второй мировыми войнами. Все «короли» погибли от рук киллеров, ибо не умели достойно нести бремя предоставленной им высшей власти. Свирепый Тото д’Акуила еще до Первой мировой войны погиб от руки Массария, который занял место «короля». Но и Массария перестарался в одной из операций по продаже контрабандного виски и был убит Аль Капоне, моим шефом.
Да, сын мой, мафия родилась не сегодня и не завтра умрет. Потому что она — образ жизни. Потому что у нее везде корни, и она никому ничего не прощает. Однако я немного утомился и поэтому пожелаю удачи в твоей журналистской деятельности.
Так завершилось мое первое интервью, которое я брал у восьмидесятилетнего ветерана мафии Никкола Джентиле на его вилле. Кто такой Никкола Джентиле? Итальянец, эмигрировавший в Америку и ставший одним из ближайших соратников босса американского филиала сицилийской мафии. Дела итальянских мафиозных эмигрантов стали особенно широко разворачиваться в 20-х годах. В период «сухого закона», введенного американцами, мафиози молниеносно наладили изготовление спиртного, зарабатывая на тайной его продаже баснословные барыши. Затем пришла очередь наркотиков, тайных притонов, шантажа, насилия. Достоянием американской полиции стал своеобразный прейскурант, который гангстеры предлагали своим клиентам, желающим расквитаться с противниками. Итак: «Избиение — 2 доллара; два подбитых глаза — 4; сломанный нос и разбитая челюсть — 10 долларов; отрыв уха — 15; сломанная рука или нога — 19; пуля в ногу — 25; ножевая рана — 25; «крупная работа» — 199 долларов». Прейскурант, кстати, был изобретен «семьей», которую возглавлял Аль Капоне. К 1928 году гангстер завоевал в уголовном мире огромную популярность. «Король Чикаго» весил в те времена 130 килограммов, носил специальные костюмы, в карманах которых незаметно умещалось два пистолета; он принял участие и организовал за несколько лет 215 убийств. Одновременно, как утверждают исследователи уголовного мира, он был «удивительно деликатным» человеком и приходил в обморочное состояние при виде шприца.
Ну а Никкола Джентиле? Проработав в «Коза ностра» многие годы, он возвратился уже после окончания Второй мировой войны в родные сицилийские края, чтобы доживать свои годы «на пенсии», как сказал старый мафиози. Есть, оказывается, такое понятие в мафиозной «семье». Но для того чтобы заработать «пенсию», нужно соблюдать законы «семьи». Такова неписаная демократия мафии. Правда, главы «десяток» и сам «король» официально занимают посты только тогда, когда фактическая власть уже находится в их руках. А путь к власти в мафии — только через трупы. И это никоим образом не скрывал Никкола Джентиле, когда делился богатым опытом из своего американского периода жизни.
Убирать с дороги конкурентов может только тот, кто договорился об этом с ассамблеей мафии. Есть у нее такой нелегальный парламент, куда входят представители наиболее могущественных группировок. Ассамблея приговаривает к смерти ослушников и неугодных людей (после вынесения смертных приговоров их называют «обреченными»), она дает согласие на совершение больших и малых дворцовых переворотов. Тот, кто пытается игнорировать ассамблею, рискует потерять голову.
— Убивали, чтобы стать «капо», — тихим голосом рассказывал при нашей очередной встрече Никкола Джентиле, — или чтобы сохранить за собой место, или для того, чтобы исключить возможность вендетты, чтобы убрать с дороги конкурента, чтобы ликвидировать свидетеля совершенного преступления, наконец, просто из антипатии. Правда, эту роскошь могли позволить себе только те, кто обладал абсолютной властью. Нет, мафиози не знают спокойной жизни. Смерть всегда рядом с ними — когда они дома в постели и когда они в гостях у своих братьев за банкетным столом. К этому привыкаешь.
Никкола Джентиле показал мне два любопытнейших старинных документа на полуистлевшей бумаге. Один — тайный устав мафии, другой — описание ритуала приема нового члена в «онората сочьета» — «почтенное общество» — и текст его клятвы. Старый мафиози не разрешил их сфотографировать или хотя бы переписать их текст дословно. «Ты сделаешь это потом», — строго сказал он.
Привожу эти документы так, как записал позднее в своем блокноте. Итак, вот что написано в уставе: «Безотказно помогать друг другу в осуществлении кровавой мести за оскорбление любого члена братства.
Не жалеть ничего для освобождения любого брата, попавшего в руки правосудия, используя лжесвидетелей, подкуп полицейских и судей.
Справедливо распределять между братьями по решению главы «семьи» все, что заработано и получено в виде любых ценностей законными и незаконными путями.
Быть верными данной клятве и сохранять все секреты «семьи», помня, что любое отступление от законов братства будет караться неизбежной смертью в течение двадцати четырех часов».
А вот как обставлялся ритуал приема нового брата в члены «семьи». Сделав ножом надрез на своей правой руке и сжигая над свечой клочок бумаги с нарисованными на нем черепом и перекрещенными костями, кандидат в братья говорил: «Клянусь своей честью быть верным братству, так же как и братство будет верным мне. Как превращается в пепел это изображение и уходят безвозвратно капли моей крови, так и я обязуюсь отдать всю мою кровь братству. Как не может пепел превратиться в бумагу, так и я не смогу никогда выйти из рядов братства…»