Страница 42 из 67
— Не дождешься, заботливая ты моя. На твой век моей мачты хватит. За глаза. Еще будешь просить передышки. Ну и как тебе размерчик, кстати? Впечатлила мачта? — полюбопытствовал он, явно же чтобы в очередной раз задеть меня и вывести из равновесия, нарочно напомнив про ту фотографию.
— Видала и побольше. — солгала я с целью оскорбить.
— Сучка. У меня выше среднего вообще-то.
— Сволочь… — прошипела я спустя минуту тишины, до сих пор не веря тому, что Бейрут все-таки послал Насте фотку.
— Что? Я сволочь? — переспросил Бейрут, полагая, что не расслышал.
— Да ты. Ненавижу…
— Ничего-ничего. Это временно. Сегодня ненавидишь. Завтра полюбишь.
— Полюблю? Ха! Ты в своем уме?
Я захохотала на весь зал, искренне считая, что это Бейрут не дружит с головой, а не я.
— Естественно в своем. Полюбишь-полюбишь. Вот увидишь. С тобой это случится. — с завидным упорством стоял на своем Бейрут, убеждая меня прислушаться и поверить в то, что повторял он с уверенностью. — Все равно меня полюбишь, детка. Против воли и нет. Но полюбишь ты меня. Я это точно знаю.
— Что ты заладил! — раздраженно фыркнула я. — Полюбишь, полюбишь… Сто раз повторил уже. Не дождешься. Я не способна полюбить того, кто обращается со мной, как с вещью. Кто похитил меня и везет хер знает куда.
Оглянувшись назад, чтобы убедиться, что мои речи остались неуслышанными никем, кроме непосредственно его, Бейрут тихо продолжал.
— Ты угробила мою машину. И укусила меня за самое ценное. Как я должен обращаться с тобой после этого?
— А ты унизил меня. И держишь против моей воли. Ты хоть записываешь, сколько всего сделал мне ты? Или ты только свои обидки в расчёт берешь?
— Скажи спасибо, что вообще пощадил. Мог бы и убить на месте. БМВ стоит дороже тебя.
Приняв к сведению его заявление, ни во что меня не ставящее, я предпочла перестать разговаривать с Бейрутом вообще, раз у него сложилось такое мнение. Однако, надолго меня не хватило.
— Скажи, Бейрут. Только честно.
— Я не Бейрут.
— Хорошо. НЕ БЕЙРУТ. Хоть кто. Но скажи честно.
— Весь внимание. Спрашивай.
— Когда Бог раздавал мозги, ты зонтик что ли открыл?
Бейрут выпрямился и некоторое время смотрел в мои глаза не моргая.
— Ох и нарывистая ты, Мария. Не отдаешь отчет тому, что говорит твой язык. Знаешь, как в Рио разбираются с теми, кто не отвечает за базар? Слышала про «микроволновку»? Не выкупаешь, что это?
— Понятия не имею, что это.
— Гриль из покрышек. В человеческий рост. Туда помещают говоруна, а затем поджигают и смотрят, как он горит. Загугли на досуге, если появится интерес.
Бейрут все равно не засунет меня в импровизированный гриль из покрышек. У него покрышек столько свободных нет.
Однако, час от часу не легче. Если намекает — может и воплотить в реальность. Кто его знает, Бейрута этого, который и имя свое скрывает. Может у него крючки конкретно сносит, как у того Мясоруба?
— У тебя ко всем девушкам такое потреблядское отношение? — устав препираться и выяснять, у кого острее язык, я спокойно спросила.
— Не ко всем. Только к «Ш в кубе». Шкура, шлюха, шалава.
— Ты только что описал не меня. Потому что я не «Ш в кубе». У меня и парень был всего один.
— Хорошо, что ты не Ш. А то всякие, знаешь ли, попадаются. Нечистоплотные. Ты ей цветочек — она тебе букетик.
— Ой, ой… Ты глянь на него… — выжала я из себя последнее с дерзким сарказмом. — А у тебя есть справка, что ты не флорист?
— Нет. Зачем мне справка? У меня и девушка одна всего была.
— Да неужели… Всего одна? — едко усмехнулась я, ненароком уставившись на его приоткрытые губы. — Ну конечно. Так я и поверила!
— Истинно говорю тебе. Отвечаю. Одна.
Ни за что не поверю, что Бейрут до встречи с бывшей был девственником. Не мог он опыта в соблазнении набраться с одной-то пассией…
На ум снова пришел тот день в парке. Когда Бейрут спорил с бывшей по телефону. Оказывается, она была его первая.
Так бывшая она Бейруту или нет?
То, что Бейрут ее любит, тут все ясно и без микроскопа. А вот бывшая ли, или я у него вторая, даже не запасной аэродром, а так, игрушка на время? Меня разорвет от неведения. Я должна это выведать.
— Я не первая такая у тебя? Которую ты влюбил в себя таким вот образом? Которую ты заставил быть с тобой?
Бейрут промолчал.
Ничего важного из него не вытянуть. Вот уж… Собеседник.
— Тебя звать не Бейрут? — воспользовавшись второй попыткой разговорить его, начала я с простого.
— Нет.
О, уже что-то. Ответил. Я и так знаю, что его зовут иначе.
— А как тебя звать? Меня Мария Веснушкина. — я улыбнулась и, почти дружелюбно, но уже не из-под палки, как это было раньше, протянула руку, подталкивая его пойти на контакт.
— Знаю, что ты Мария. Веснушкина. Америку не открыла. Но я рад знакомству.
Бейрут пожал мне руку. И снова погрузился в свои думки.
Не хочет называть свое имя. Полагаю, потому что не доверяет мне. Все еще не доверяет.
— Вот ты общительный… Прям рот не закроешь…
— Какой есть.
— Хм. Все с тобой ясно. — отвернулась от него, демонстрируя обиду. — Скажешь, куда едем? Или это тайна века?
— Сама все обо всем узнаешь. Очень и очень скоро. А сейчас чуть помолчи. Нужно ответить.
Бейрут отвлекся на телефонный звонок, поглядел на номер, затем сразу встал из-за столика и торопливым шагом направился к выходу.
Ну что опять??? Кто ему постоянно названивает?
Эти тревожные звоночки уже начинают напрягать…
Глава 15
По возвращению в Вольво, телефон он мне так и не вернул, оставил возле себя лежать, на коробке передач. Хоть я очень просила телефон, чтобы послушать свою музыку. Ну и почитать, что ж там Настя настрочила. Пока дисплей светился, я удрученно наблюдала за тем, как от Насти, помимо текста, летело все больше реплик с удивленными смайликами и вагонами вопросительных знаков.
Я так не играю. Мы так не договаривались.
Все ж у нас было нормально вчера. Ну так, относительно. Но все ж лучше, чем обычно. Зачем Бейрут всё испортил? Зачем перед подругой унизил? Чтобы создать видимость, будто у нас страстный роман? Хоть на «стену» не догадался выложить ту фотографию, уже что-то.
— Дай телефон. Будь ты человеком. Булкин Бейрутович. — в очередной раз попросила я в надежде, что мне все-таки удастся уговорить его.
— Отвянь. Не до тебя сейчас.
Не успели толком и от кафешки отъехать, как Бейрут, от чего-то вспылив, схватил мой телефон и выскочил из Вольво прям на перекрестке.
— Кому ты всё время звонишь? — бросила я ему из приоткрытого окна. — Да еще и с моего телефона…
— Да так. Одному придурку. Я на границе. Где ты есть? — одновременно отвечая и мне и тому, кому позвонил, Бейрут принялся расхаживать туда-сюда и нервно жестикулировать. — Не сегодня? Что ты мне голову морочишь, блядина? Сам же кричал, что подъедешь!
— Это Антон? — вполголоса спросила я, внимательно наблюдая за Бейрутом. — Забудь. Он не приедет. Только и может, что языком трепаться.
Бейрут не отреагировал на мою реплику. Он продолжал скандалить с кем-то, кто водил его за нос на протяжении некоторого времени. Я почему-то решила, что он общается с Антоном, ведь Косорота, который преследует нас, он уж точно зазывать на встречу не будет. Да и откуда Косороту знать мой номер телефона.
— Так мне тебя ждать или не ждать? Не сегодня? А когда? Ух, мудила… Если не явишься завтра, я сам за тобой приду. Понял меня?
Томясь в ожидании, когда же мы наконец-то поедем дальше, от безделья я поглядела в боковое зеркало. Присмотрелась к своему отражению и ужаснулась.
— По-моему, я постарела. Вон, морщины полезли. Блин… Что ж теперь делать то…
— Постарела, говоришь? — Бейрут остановился возле моего окна и наклонился, рассматривая мое лицо близко. — А сколько тебе лет?
— Двадцать. — солгала я, так как имею на это право. Потому что неприлично спрашивать даму о ее возрасте.