Страница 9 из 19
Пытаясь отвлечься, я подошёл к скромно стоящему в углу телевизору, включил его, улёгся на кровать и стал пристально смотреть. За стеной из белого шума возникла реклама джакузи. Звука не было, только шакальная картинка, на которой с трудом можно было разглядеть огромную ванную, заполненную мыльной водой настолько, что та переливалась через край. Я пощёлкал другие кнопки на пульте — всё без толку, канал был только один. Посмотрев на то, как вода стекает по стенкам джакузи, я выключил телевизор, уставился в потолок, вспомнил перламутровые лица Масковой и провалился в сон.
Утром меня разбудил громкий стук. Вскочив, я подбежал к двери, распахнул её и тут же пожалел. На пороге, широко улыбаясь, стоял Варалица.
— Огледало мёртв, — торжественно заявил он, взмахнув руками, словно дирижёр.
Мне потребовалось немного времени, чтобы вспомнить молчаливого юношу, который шатался возле барной стойки.
— То есть как мёртв? — пробубнил я, протирая глаза. Мне казалось, что Варалица затеял какую-нибудь идиотскую шутку, чтобы вытащить меня из постели.
— Мертвее всех мёртвых. Кому как не тебе знать значение этого слова. И чему вас только на писательских курсах учат? — захохотал тот, хватая меня за руку и вытаскивая в коридор. — Пойдём, нам необходимо отыскать жмурика.
— Отыскать? Вы что, ещё даже тела его не видели, но уже заявляете, будто он мёртв?
— А ты догадливый писатель. Ну-ка, шагом марш!
— Да постой ты! — повысив голос, сказал я, останавливая Варалицу. — С чего ты вообще взял, будто Огледало мёртв?
— Я просто знаю, — захихикал хитрый трикстер. — Он пропустил завтрак, так что я хотел бы его проведать. Такая отговорка вас устроит? Невинная прогулочка, ничего более, клянусь вам. Мы дойдём до его номера, постучимся, вы убедитесь, что я говорю правду и… И пойдём обедать, я полагаю.
— Это просто идиотизм, — вздохнул я. — Вы в курсе, что ведёте себя как ребёнок?
— А вы не видите дальше своего носа, и что теперь? — парировал Варалица. — Пойдёмте, тут недалеко.
Равнодушно махнув рукой, я последовал за Варалице по коридорам Мотеля. Почему-то страшно чесались запястья. Мы шли минут пять, прежде чем достичь развилки.
— Так, — Варалица остановился и указал мне рукой в правый коридор, — отправляйтесь по этой тропе, а я двинусь по противоположной. Встретимся возле номера Огледало. Запомните — 3434!
Сказав это, он лёгкой походкой исчез за поворотом, а я двинулся дальше, надеясь, что Варалица навсегда заблудится в этом лабиринте. Я шёл долго, прикрыв глаза, постоянно повторяя про себя заветные цифры: 3434, 3434, 3434. Наконец мои ноги упёрлись в искомую дверь. Постучался — нет ответа. Постучался ещё раз и прислушался — тишина по ту сторону.
— Эй! — крикнул я, колошматя по двери. — Есть там кто-нибудь?
Огледало никак не отреагировал. Тогда я схватился за ручку и дёрнул на себя. К моему удивлению, дверь моментально открылась, вот только за ней была совершенно другая комната.
Голые бетонные стены. Валяющаяся под ногами безглазая кукла. Ребёнок, лежащий калачиком в тёмном углу. За спиной — звуки телевизора. Показывают какой-то футбольный матч, одна команда явно проигрывает. Трещины тянутся до потолка. Штукатурка отваливается кусками, половицы противно скрипят.
Я сделал несколько неуверенных шагов, глядя на то, как девочка в углу трясётся всем телом, удушаемая слезами. Обернулся, пощупал лицо, чтобы убедиться, что мне всё это не снится. Подойдя ещё ближе, я заметил покрытые глубокими порезами руки ребёнка. И тогда я позвал её, позвал по имени, которое знал, потому что сам его придумал:
— Джулия…
Девочка подняла на меня взгляд затянутых слезами глаз, после чего закричала:
— Убирайся отсюда! Оставь меня одну!
Я отшатнулся от своего персонажа, не зная, что мне делать. А Джулия, глотая слёзы, лишь продолжала кричать, иногда ударяя кулачками по грязному полу:
— Уходи! Оставь меня одну! Мы с тобой разные люди!
В этот же момент нечто сидящее под её кроватью зарычало. Заметив два красных глаза монстра, я развернулся и в панике раскрыл дверь комнаты.
Крик Джулии утих. Передо мной стоял слегка ошарашенный Варалица.
— Какого чёрта? — выдохнул я, глядя на него.
— Это я у тебя хотел спросить, — усмехнулся он. — Пробовали стучать? Он отвечает?
Всё ещё слегка напуганный, я глянул на номер комнаты — 3434.
— Нет… — пролепетал я, завороженно пялясь на дверь перед собой. Сказать ему или нет? Стоит ли вообще об этом думать? Или просто решить, что мне показалось?
— А ещё меня называете ребёнком. Дайте-ка…
Варалица подвинул меня в сторону. Он постучал — вновь никакого ответа не последовало. Тогда Варалица дёрнул за ручку, и в этот раз дверь не поддалась.
— Эй, милый мой! — крикнул мой спутник. — Вы не против, если мы выбьем дверь?
Прежде, чем я успел спросить «выбьем что?», Варалица с разбегу снёс преграду с петель, открыв нам путь. Вопреки моим опасениям, внутри была всего лишь ещё одна из многочисленных комнат Мотеля. Ничего необычного, если не считать огромной кроваво-чёрной лужи в центре.
Варалица присел на корточки возле этой странной жидкости, наклонил голову и хохотнул:
— Кажется, вот и всё, что осталось от нашего скромного гостя.
— Думаете, это и есть Огледало? — спросил я, подходя сзади и с опаской поглядывая на лужу.
— Либо он, либо у меня к нему большие вопросы, — подытожил Варалица, вставая на ноги. — Или у вас тоже в комнате появилась такая вот лужица? Что-то я не успел заметить.
— Так его что… убили? Убили и растворили в какой-то жидкости?
— Мне не нравится ваше «какой-то». Но да, основная версия будет звучать именно так. Только если у вас нет внезапной степени доктора химии, способного подручными средствами узнать состав этой мерзости. Ну или хотя бы смелости дотронуться, уже этого бы хватило. У меня необходимых знаний тоже нет, вы уж извините, я могу только посмеяться над этими… останками. Однако что-то мне подсказывает, что вот эти красные разводы принадлежат Огледало. Ну так, знаете, всего лишь скромное предположение. А вы что думаете, Ватсон?
— Я думаю, что нам следует как можно скорее рассказать обо всём Вуйковичу. Пускай он решает, что делать. Всё-таки это его гость и его Мотель.
— Тоже любите перекидывать ответственность? — засмеялся Варалица. — Одобряю такой подход. Тогда пойдёмте, а то мне как-то неуютно находиться рядом с этой… субстанцией.
— А что, если Огледало жив? — спросил я, догоняя Варалице, когда мы искали выход из лабиринта бесконечных коридоров. — Что, если его никто не убивал?
— Если он жив, в чём я сильно сомневаюсь, мы встретим его радостными воплями, — заявил Варалица, не оборачиваясь. — Но пока что будем исходить из того, что вон та жижа и есть некогда здравствующий Огледало. А по поводу убийства… Ну, как хотите, Кровник. Считайте, что нашего приятеля убило что-то, нечто, не имеющее имени. Или что он сам себя растворил, вам так будет даже легче мыслить. Лично мне нравится думать, что теперь у нас вместо одной загадки запертой комнаты целых две.
Наконец мы спустились на первый этаж и рассказали о своей находке Вуйковичу. Вернее, Варалица вышел в центр комнаты и прокричал о том, что Огледало мёртв. Взоры остальных постояльцев тут же обратились в нашу сторону.
— Кровник подтвердит, — отмахнулся Варалица от вопросов, усаживаясь за барную стойку.
— Да, кхм, — я прочистил горло, глядя сразу на всех собравшихся, прежде чем выхватить взглядом пребывающее в прострации лицо Вуйковича. — Это правда. Мы проверили комнату, пришлось выбить дверь, вы уж извините. Но Варалица не врёт — Огледало, кажется, мёртв, насколько мы можем судить…
— Кажется? — переспросил Вуйкович. — То есть вы сами точно не знаете?
— Скажем так, — я устало вздохнул, весь этот переполох мне совершенно не нравился, — он скорее мёртв, чем жив. Мы не знаем, что его убило, но…
— Вы нашли тело? — крикнул Туманов.