Страница 10 из 21
Федоров впал в отчаяние — он прекрасно видел возможные перспективы, вот только непонятно откуда взялось скрытое противодействие, которое однажды в сердцах великий князь назвал «откровенным саботажем и вредительством». И Николай Николаевич оказался прав — так и было на самом деле, ибо в ноябре прошлого года его застрелил прямо в театре эсеровский боевик, а беседующего с ним Председателя Совета Министров Столыпина тяжко ранил. Петр Аркадьевич до сих пор находится на лечении. Вместо него назначили старика Горемыкина, а на Военное министерство поставили генерала Сухомлинова, отстранив генерала Редигера, при котором были приняты самые важные решения о перевооружении.
И что непонятно и страшно — террорист, который на самом деле оказался агентом «охранного отделения», почему-то повесился в камере, покончив жизнь самоубийством. А может ему в том «помогли», ведь на суде эсеры любят выступать с громкими речами. И сделали это потому, чтобы не прояснились истинные мотивы покушения. Ведь жандармский полковник, выписавший пропуск в театр, узнав о покушении, застрелился, не оставив предсмертной записки, хотя должен был ее написать.
Странно все это, непонятно и очень страшно — они столкнулись с тайным врагом, который не брезглив в средствах и готов к любому преступлению, лишь бы ослабить русскую армию. Вот и сейчас его самого тревожит судьба последнего детища, одобренного убитым великим князем — пулемет Дегтярева на войсковых испытаниях. Но уже идут речи, что датчане, продавшие оборудование для оружейного завода, который достраивают в Коврове, требуют производства на нем ружья-пулемета системы Мадсена, которое по стоимости куда дороже станкового «максима». И что странно — ни всесильный Сухомлинов, ни всемогущий министр финансов не возражают против этого возможного решения, и сейчас уже не ссылаются на пресловутую «экономию средств».
Федоров тяжело вздохнул, в голосе вырвалась жуткая тоска, чуть ли не со слезами, от всего того, что он пережил за это короткое время, видя, как все их старания и труды обращены в прах:
— Все наши труды похерили всего за полгода!
Датский пулемет системы генерала Мадсена. Военное министерство закупило более тысячи двухсот этих изделий во время войны с японцами, к которым войсках было двоякое отношение — от сдержанно-положительного, до «чертовой балалайки», и на то имелись веские причины. Но история сего «детища» в России получила продолжение с первыми залпами мировой войны…