Страница 8 из 14
– Не для нас с Вами, разумеется. А для крупных теневых махинаций – уникальная валюта. На ограненных алмазах нет банковских номеров, они компактны. Отследить их перемещение почти невозможно.
Вот этот человек в Кисловодске и собирался построить спа-отель. С названием «Версаль».
– Эта многоэтажка – «Версаль»?
– Да. Странное представление о Версале, согласен. От особняка Калинкина оставили только фасад. Все остальное снесли начисто. Вплотную пристроили новое здание в семь этажей. Да, – старик посмотрел на гостя, – я не люблю дельцов и не одобряю порчу исторических памятников. Этот отель рядом с Каскадной лестницей был, как бельмо на глазу. Ну, так вот. В две тысячи девятом из-за кризиса стройка приостановилась. Недострой выставили на продажу.
А потом Валентина Матвиенко, председатель Совета Федерации инициировала восстановление Каскадной лестницы. Она, говорят, неофициально курирует Кисловодск.
Власти влили в ремонт лестницы больше шестидесяти миллионов. На открытие приезжала сама госпожа Матвиенко. А фотографы даже не могли найти ракурс, чтобы сделать снимок высоких гостей – всюду в кадр попадал недостроенный монстр. Матвиенко приказала его снести. Сначала, правда, для этого пришлось снести мэра Кулика и главного архитектора. Потом новая команда нового мэра проиграла все суды. Сделка-то купли-продажи здания была законной. Проект официально утвержден, земля приватизирована. Все-таки заставили застройщика разобрать пять этажей, оставили только два. Фирма-застройщик – ООО «Эйтан» в позапрошлом году, в 2015-м, ликвидирована. Теперь продают недостроенный остаток. Как, кто продает, не знаю.
– Как же мне связаться с хозяевами здания?
– Понятия не имею. Но обращаться к ним по поводу археологических изысканий на их объекте я бы не рискнул, – старик сухонько засмеялся. – И в мэрию идти по этому поводу не советую.
– Кто же яму копал? Может, это с ремонтом «Каскадки» связано?
– Может быть. – Старик снова засмеялся. – С другой стороны от вашего раскопа как раз Каскадная лестница. Там уголовное дело по растрате на 11 миллионов.
– Да ну?! – поразился Сергей.
– Да. Подрядчик положил дешевые материалы, а по документам их оформили как природный камень. Сразу после восстановления Каскадная лестница стала рушиться. Выбоины в ступенях, на площадках. Плиты стали трескаться.
Сейчас открыли уголовное дело о мошенничестве.
Откупятся, разумеется. Еще и новый подряд получат. На ремонт здания городского суда, – захихикал старик. – В любом случае, стоит только сунуться в мэрию, к собственникам, к подрядчикам, – с любой стороны от раскопа, и вам не позавидуешь.
Сергей в задумчивости поставил чашку на блюдце, посмотрел на большие настенные часы с золотистым циферблатом и качающимися маятниками, вздохнул.
– Ну, что ж. Ладно. Спасибо Вам огромное за рассказ, – поблагодарил он хозяина. – Я пойду, пожалуй.
– Не смею задерживать. – Семен Львович встал и проводил Сергея до двери.
***
На следующий день Инга снова встретилась с ребятами у них дома, чтобы читать найденные документы.
Хотелось найти хоть какую-то связь между их находкой и тэром. Ведь не случайно он включился в раскопе тем утром! Кроме того, довольно обнадеживающим было упоминание в немецком письме некоего артефакта. Возможно, остальные бумаги смогут пролить свет на историю потерянного прибора.
Полина достала сверток с машинописными листами, развернула и стала читать, переводя с немецкого:
«12 июня 1942 года, г. Мариуполь. Приказ о переводе командира Абвергруппы 103.
Хауптман (стало быть, капитан) Гесс Карл переводится в Абвергруппу 102.
Начальником Абвергруппы 103 назначается майор Альбрехт Фриц».
Девочка взяла следующий листок:
– Это приказ о переводе лейтенанта Борхерта Зигурда в эту разведгруппу.
В Абвергруппу № 103. Тоже 1942 год.
Так, посмотрим, что там еще:
– Документ о передислокациях подразделения за июль-август 1942 года: сначала станица Мечетинская Ростовской области. Затем располагались на хуторе Садовом Ростовской области, а потом в станице Михайловской и городе Невинномысске Ставропольского края.
Ладно, следующий лист. Отчет о создании группой 103 мельдекопфа. Непонятно.
– Это передовой разведывательный пункт – пояснил Сергей.
– Датировано августом 1942 года, станица Николаевская, бывший санаторий «Машук».
– Это в шести километрах от Пятигорска.
– Так, – продолжила перелистывать Полина:
« Штатно-должностной состав Абвергруппы 103. Сентябрь 1942 г».
Альбрехт Фриц – майор. Начальник абвергруппы.
Фрич Адольф – оберлейтенант. Заместитель начальника группы».
– Оберлейтенант – это подполковник? – уточнила Поля.
– Нет. Оберлейтенант – это старший лейтенант. Подполковник – это оберстлейтенант.
– Сложно у них. Ладно:
«Хензель Петер – лейтенант штаба группы.
Борхерт Зигурд – лейтенант штаба группы.
Рудель Мартин – капитан, начальник мельдекопфа.
Штайн Бруно, он же «Каменев Борис Васильевич» – оберлейтенант, зам. начальника мельдекопфа.
Бергерд Уве – оберлейтенант, преподаватель разведывательного дела.
Штурнер Гельмут – оберлейтенант. Начальник оперативного отдела.
Кунижев Анатолий Татович, он же «Князев». – Ух ты! Тот самый Кунижев из письма! – Белоэмигрант. Оберлейтенант.
– А что у него по должности? – спросил Сергей.
– Оперативник. Вербовка и забрасывание агентуры в тыл противника.
– Что там еще?
– Дальше еще полтора листа со списком абвергруппы. Но уже чины небольшие. Фельдфебели, ефрейторы. Много перебежчиков. Вот, например: Андреев Иван Тихонович, он же «Волков Николай». Бывший лейтенант Красной Армии. Тут их до конца страницы.
Полина взяла следующий лист.
– Тут снова немцы: радисты, переводчики, сотрудники канцелярии, кладовщики. Пятеро шоферов.
– Любопытный документ, – покачал головой ее брат. – Его бы нашим во время войны! Кстати, я навел справки по поводу этого «Института военных исследований» на Пюклерштрассе, 16.
– Ну, и что это за институт такой?
– Это особняк Вилла Вурмбах. Сейчас – правительственная резиденция. А во времена фашистской Германии – штаб-квартира «Аненербе».
– Что такое «Аненербе»? – спросила Инга.
– Организация такая: «Наследие предков». Общество по изучению древней германской истории.
– Так это коллеги твои, историки? – засмеялась Полина.
– Там и историки были. Члены общества увлекались оккультизмом, оформляли идеологию Третьего рейха. Занимались изучением «германской расы»: всякие готы и викинги, Валгалла, руны. Проповедовали превосходство германцев над «недолюдьми». Еще возрождали древнегерманское язычество. Хотели заменить христианство на поклонение Одину и Тору. Кроме этого, искали следы Атлантиды в Северном море. Отправляли экспедиции на Тибет, в Латинскую Америку.
– Ух ты! – восхитилась Поля.
– К нам на Кавказ тоже. На Кавказе их особенно интересовали дольмены.
– Почему?
– Они думали, что дольмены могут быть порталами в параллельные миры.
– Рен-ТВ и ТВ3, – фыркнула Полина. – Непознанное и сверхестественное. А причем тут «институт военных исследований»?
– С 42-го года организацию передали в состав штаба рейхсфюрера СС Гиммлера. Они стали военным институтом, работали на армию. Снимали для СС пропагандистские фильмы, занимались партийно-воспитательной работой. Читали лекции бойцам зондеркоманд и охране концлагерей.
– Так ведь это не исследования.
– Исследования тоже были. Они занимались опытами над пленными. Изучали, например, как долго люди умирают от холода при разных температурах, когда у них начинается обморожение конечностей и тому подобное.
– Мрази! – передернула плечами Полина. – Фу. Хватит про них рассказывать, – она отложила пачку листов в сторону. – Пошли гулять.