Страница 13 из 86
Хотя, какое там! Если бы понимал, что делает, никогда бы не уехал.
— Мне очень жаль, что ты потерял деньги. Но как говорят в Иране, лучше деньгами от судьбы откупиться. Даже хорошо, что мы с Лешей просто ушли. Канули в лету. Я очень надеюсь, что жизнь без нас у тебя была хорошая.
Андрей молчал, но слушал. Или думал, что сказать. Хотя разговор-то совершенно бесполезный.
— Пришли мне время и место, — перебила я собственные мысли. — Я знаю, что это рабочий день. Не опоздаю.
И следом добавила второе “не”:
— Не провожай.
То ли в приказном тоне, то ли… Это была скорее просьба: тихая, но твердая. Мы все сказали друг другу. Все выяснили. Пазл сложился, но картинка в итоге не изменилась. Передо мной стоял чужой человек. Мы и были чужими, ведь родных не бросают. Никогда.
Цветы не виноваты — никогда и ни в чем. Они не выбирают, где вырасти и кому достаться в подарок. Мы просто обязаны о них заботятся, даже если ненавидим дарителя.
Я налила чужую воду в чужую вазу для чужого букета. Я его не ненавидела. Розы и Андрея. Повод для сильного чувство мелковат. Мне просто противно. Точно после поедания остывшей жирной еды.
Не мешало бы поесть перед сном, но мешает ком в горле, который я не могу позволить себе выплакать. Не дождется. Двадцать лет ждать, чтобы одним своим видом, одним словом довести меня до слез…
Нет, взрослые сильные девочки не плачут. А когда на глаза наворачиваются слезы, звонят подругам, чтобы услышать веское слово — ты дура. Можно и не набирать Романнин номер: могу легко воспроизвести ее речь перед зеркалом. Ну да, рожа типичной старой дуры. Идиотка ты, Марина, форменная!
Не нужно было встречаться. Надо было просто перевести американский документ на русский язык и пойти в паспортный стол. Или не пойти — действительно, ну какого фига мне нужен русский внутренний паспорт! Я всегда продлеваю загран вовремя и не планирую проводить в стране своего рождения больше десяти дней. Приехала же посмотреть балет — а в итоге сама хожу на задних лапках и перед кем — предателем, вольным, именно что вольным! Понимал, что делает гад, понимал…
Ну и я понимала, что ничего хорошего встреча не принесет. Так чего пошла в кафе? Убедиться в своих предположениях? А были иные варианты? Нет, он не сбежал от меня. Он уехал в своих интересах, требуя от меня забыть мои. Странно, что не сказал, что я его заставила уехать в Америку, а он, типа, сопротивлялся! Да, действительно ломался, но я его уломала — иного способа выйти из финансовой зависимости от дяди у нас не было. Наивность моя заключалась в том, что я свято верила в то, что Андрей тяготится дядей так же, как я. Ошиблась. Его все устраивало. Да, напрягали терки по поводу выбора жены, но Андрей считал, что у родственников перегорит. А в чем жена неправильная? В том, что нищая? Так у меня был реальный план, как законно разбогатеть! Уехать из страны, где все схвачено. Из страны — торговой лавки, а именно такой Россия была в конце девяностых.
Просто Андрей не дорос до таких решений, как профессиональная эмиграция. Не дорос и до мужа и, тем более, до отца. Женился, потому что друзья вокруг женились, и он не хотел отставать. Стал отцом, потому что так получилось… Вот оно, простое объяснение всему: из-под дядиной юбки выбраться не сумел. Будем считать, что я забрала ребенка и одна переехала в Штаты, будем так считать — чего же проще!
Я смотрела на экран телефона: на нем светилось фото ужина. Спаржа, тушеная морковь, жареный картофель, кусок говядины. Понимаю, Алекс хотел, как лучше — не думал, что мать голодная. Хотел доложить, что они справляются без моего надзора. Тогда и я справлюсь. Обязательно справлюсь. Сама с собой, с собственной слабостью.
Просто устала от перелета. Смена часовых поясов расшатала нервы, да и вообще тяжелая акклиматизация — из двадцати пяти попасть в плюс пять не так уж и легко. Завтра будет лучше, завтра буду другим человеком. Не дам раскрутить себя на нервы, которые бывший муженек так ловко наматывает на… На железный зуб, который на меня имеет, а не на то место, о котором вы могли подумать…
Позвонил, как увидел пост от Даши. Значит, подписан на соцсети, а сидит с левого аккаунта, чтобы не засекли, кто не надо. Тут же набрал знакомый номер, чтобы не передумать на утро? Или день не задался и решил добить его окончательно? Или вдруг испугался, что я упорхну, не дав поводить себя мордой об стол.
Я его бросила! Променяла на другого мужика! Вот оно как… Не он собрал монатки и свалил, свалив на меня всю заботу о маленьком ребенке, чтобы самому развлекаться с бабами на дядины деньги. Я — плохая. Ну кто б сомневался!
Я действительно плохая. Плохая я, потому что не люблю себя, треплю себе нервы и порчу себе отпуск. Это у Андрея должно быть плохое настроение. Не получилось увидеть меня побитой собачкой у хозяйского сапога. Я сказала, что буду жить и работать в Америке, и стала жить и работать. Главное, конечно, жить — с хорошими друзьями, с достойным мужчиной рядом, с высокооплачиваемой работой, с высокой самооценкой, которую Андрей обязательно загнал бы под плинтус.
Ну как можно о таком мужике жалеть?! Скажи, кто твой друг… Такой же вор: один без зазрения совести увел “новую машину” у матери-одиночки, а другой забрал мое сердце и веру в любовь и выкинул на помойку в Питере. Да, поиграл с ним немного и отфутболил…
Зачем? Зачем я только приехала к нему…
Глава 7. Дождь в душе
Я почти не спала ночью: ничего не делала, не вылезала из-под одеяла, просто лежала с закрытыми глазами, горя желанием закрыть заодно и сердце — для воспоминаний. Они были мучительными. Они втягивали на поверхность девочку, которая влюбившись в мальчика, будучи уверенной, что это навсегда. И что намного ужаснее — та Марина не сомневалась в правильности сделанного выбора. Я действительно считала Андрея совершенно другим человеком, разделяющим мои немного наивные мечты о заокеанской жизни, где можно заработать на кусок хлеба без всяких связей — только мозгами.
Даже на минуту молодая я не задумалась, что виза Андрея по сути своей договорная: что он ни с кем не конкурировал, его привели за ручку, все показали, всему научили — а он потом по-хамски вильнул хвостом, потому что его заставляли, как и других, много работать. Ну да, я тоже неприятно удивилась, что годовая зарплата в восемьдесят тысяч после уплаты налогов и коммуналки оказалась пших… Но я затянула пояс, понимая, что не в деньгах счастье, а в обретенной свободе. Андрей же не оценил, что к этому ко всему бонусом шла Америка, абсолютно другой мир, офигенные коллеги и винегрет из мировых культур. Но чтобы оценить подобное, для начала необходимо быть носителем культуры самому…
Андрей бросил не только меня, но и проект — подвел человека, который за него поручился, команду, которая должна была разбираться в его незаконченной части самостоятельно. Взбрыкнул, точно необъезженный жеребец, и уехал. Мы с ним хотя бы месяц обсуждали будущее, а на работе, как позже выяснилось, он никому ничего не сказал. Конечно, в Калифорнии ни работодатель, ни работник не обязаны сообщать причину прекращения контракта, но это же дела юридические, а вот просто по-человечески так поступать нельзя. Некрасиво, даже подло. Без него, конечно, справились, компания продалась, все работники получили навар. Больший процент акций Андрей не выкупил, но что-то у него все же было на счету — интересно, он успел их продать, когда они были на пике? Если он так хорошо считает деньги, то должен был следить за “стоками”…
Имею ли я право претендовать на часть заработанного на бирже? Не знаю, как там по закону должно быть. К моменту развода на общем счету от тех тридцати тысяч не осталось уже ничего, а все заработанное мною мы с сыном “проедали”, так что делить пополам было собственно нечего. Сейчас я спокойно могу отдать ему три тысячи баксов, которые полагаются ему по закону. Нет, половину пошлины я все же удержу, да и вообще на двести баксов все равно не разгуляется. Я подписала отказ от каких-либо будущих материальных претензий к бывшему мужу в обмен на полную опеку над сыном, то есть задним числом ни он, ни я никого обвинить в денежном мухлеже не можем…