Тайга

— Погоди, — остановил его Эдик, — давай сначала перевернем. Есть у меня одна мыслишка…

Договаривать он стал, подхватил мертвеца за джемпер, потянул на себя. Тоха молча ему помог. Сразу стало ясно, что раздевать покойника не придется. На затылке у Генки Белова красовалась громадная вмятая рана. Крови не было, да и откуда ей взяться в воде? За эти дни все вымыло, отмочило. Были раздутые, размокшие ткани. Была дыра. Виднелись осколки кости.

Эдик руками туда не полез. Глянул с расстояния, наморщил лоб. Сказал негромко:

— Так я и думал.

— Что думал? — словно очнулся Санжай.

— Генке нашему проломили череп.

Тоха кивнул, отвернулся, оттянул ворот рубашки, словно хотел глотнуть свежего воздуха.

— Гадость какая… — просипел он, — никогда не думал, что увижу такое.

Он помолчал, довольно быстро взял себя в руки.

— Эдик, а что за мыслишка была у тебя?

— Погоди.

Эдик устремился прочь, нырнул под навес, чем-то там зазвенел, вскоре показался со штормовкой в руках. Велел Тохе:

— Переворачивай назад.

На этот раз Антону помог Колька. Вдвоем они справились легко. Генка вновь лежал, уставившись объеденным лицом с пустыми глазницами в небо. Эдик поспешно накинул на голову другу куртку.

— Не могу, — сказал он. — Не хочу, чтобы он смотрел так…

Он подошел к озеру стал намывать руки. Тоха присел рядом. Напомнил:

— Так что за мысль?

Мне подумалось, что я угадал, каким будет ответ. Так оно и вышло.

Эдик сказал:

— Генку и Мишку и ударил один и тот же человек.

— Удивил, — усмехнулся Санжай. — Это и так ясно.

— И этот человек среди нас. Кто-то из нас! Ясно?

Эдик резко поднялся, встряхнул мокрыми руками и с тоской оглядел лагерь.