Страница 6 из 17
Глава 3. Семейный раздор
В приподнятом настроении я поднялась к себе в комнату. Не раздумывая и не дожидаясь Джии, стала собираться в дорогу. В раздевальне раскрыла два чемодана и без разбора начала бросать в них платья. Серые строгие, бежевые в кружевах, синие с декольте и все, какие попадались на глаза, — совсем не задумываясь, пригодятся они или нет. Запихнув в чемоданы половину гардероба, я развернулась к потайному шкафчику между полок с одеждой. Прошептала слова заклинания, и дверца раскрылась. Но, услышав шорох в спальне, я резко обернулась. Скорее всего, Джия уже прознала про мой отъезд и пришла, чтобы помочь со сборами. Быстро достав из тайника пузырьки с зельями и настойками, я спрятала их в мешочек, завязав его тесьмой. Открыв боковой карман одного из чемоданов, сунула туда свои запасы, предварительно наложив заклинание от повреждений.
— Анна-Лея! — прозвучало мое полное имя в исполнении сердитой родительницы.
Хорошо, что не стала произносить фамилию и титулы. Может, все не так страшно. С опаской и в ожидании нотаций я вышла к матушке.
— Здравствуй, мама. С праздником тебя. Прости меня, если я тебя огорчила чем-то, я делала это невольно, — опустила голову, демонстрируя смирение.
— Анна-Лея, как ты можешь так поступать? Что подумают люди? Это же просто невозможно себе представить, чтобы высокородная девица училась с остальными!
Остальными матушка называла девушек, которые по некоторым обстоятельствам не могут себе позволить учиться на дому. Неблагородное это дело — молодой уважаемой эйте проживать со всеми и посещать совместные уроки не только с девушками, но и с молодыми людьми. С отцом у них были вечные споры на эту тему. Какое-то время назад, когда отец еще находился при дворе и служил королю, он усиленно занимался развитием образования. Предлагал расширить образовательную систему и дать возможность учиться не только аристократам, но и детям простых потданных. С лозунгом «Каждый ребенок в королевстве должен уметь читать и писать!» он добился выделения мест для обучения за счет казны. Многие были не согласны с таким развитием событий и высказывали протесты. Вот и матушка не всегда понимала супруга, каждый раз сообщая ему об этом. Отец же по своей натуре любил всех детей вне зависимости от их положения. Такой добряк, но всегда достигающий своих целей.
— Ты в очередной раз ставишь семью в неудобное положение. Ты должна остаться. И вообще, что ты там будешь делать? Ты прошла обучение у лучших профессоров. Ничему новому тебя там не научат. Что за блажь?
Все это матушка выговаривала, шагая по моей комнате из стороны в сторону. В этой привычке мельтешить перед глазами собеседника мы с ней похожи. В остальном же я больше папина дочь. Карие глаза, светлые, ничем не примечательные волосы средней длинны. Сама среднего роста, без выдающихся форм. Вполне обычная внешне. Мама и сестра, наоборот, красавицы с солнечными ликами и россыпями золотых волос. Стройные, высокие, знающие, что красивы.
— Ты меня слышишь, Анна-Лея? Это неприемлемо! Почему ты молчишь? Ты всегда так поступаешь, не задумываешься, как все это будет выглядеть со стороны!
Собственно, молчу я потому, что бессмысленно что-либо говорить и пытаться объяснить. Матушка на самом деле хорошая, она не желает зла ни мне, ни своей семье, но она зависима от мнения окружающих. От подруг, которые не могут принять изменения в мире и живут со старыми представлениями о нормах. Совместное с простолюдинами обучение вызывает у них ужасающий страх. Они не могут себе представить, что возможно жить в одной комнате со своей же служанкой и сидеть с ней за одним столом. В общем, они тоже не виноваты, что такие. Им с детства матери, бабушки и, богиня знает, кто еще, внушали стереотипы о правильности поведения.
Графиня смягчила тон.
— Анна, ты действительно желаешь ехать? — наконец-то поинтересовалась она.
Я едва заметно кивнула:
— Так будет лучше, мама. Это же совсем недолго, всего год.
— Но, Анна! Твой отец говорит, что тебе нельзя будет брать с собой Джию. Как ты будешь без ее помощи?
— Мама, — подошла я к ней и обняла, — не волнуйся, я все умею сама. А если не справлюсь, то вернусь быстрее срока, — пыталась я успокоить родительницу.
— Даже не знаю, Анна, все это неожиданно и так скоро. Матильда будет расстроена, что ее свадьба отложится на целый год. Да и ты тоже не выбрала жениха из отобранных претендентов.
— Обещаю тебе подумать о кандидатах во время учебы и остановить выбор на лучшем.
— Ты вся в отца, невозможно тебя переубедить, всегда стоишь на своем. Если для мужчины это считается хорошим качеством, то для девушки совершенно неправильно. Молодая эйта должна быть мягкой, понимающей и заботящейся о своей семье.
Что уж тут скажешь, она права, меня не волнует разница в статусах, в денежном достатке. Все блага нашего мира меркнут на фоне моего желания тишины и спокойствия. Может быть, я эгоистка, но и упустить шанс хоть на какое-то понимание, откуда берутся голоса в моей голове, я не могу.
— Обещаю, что после обучения в академии постараюсь быть более покладистой и подумать о муже, которого ты одобришь для меня.
— Ты хотя бы сама веришь в это, дорогая? Впрочем, уже ничего не поделаешь, твой отец дал согласие на твое обучение, и изменить это я не в силах.
Дверь в комнату вдруг распахнулась, и в нее вбежала Матильда. Слезы на глазах, кусает нижнюю губу, вся в образе несправедливо обиженной жертвы. Всё против нее, мир потух и краски померкли.
— Ты! Как ты могла так?! — сквозь рыдания и напускную истерику возмущалась Мати. — Ты всегда так! Только о себе думаешь! Анне плохо? Анне нужен самый лучший целитель? Конечно, все будет! Что? Анне нужен лучший пансионат? Значит, будет! Анна не хочет ехать ко двору, значит, не надо ей ехать! Анна хочет в академию? Пожалуйста! Анна то, Анна это!..
— Вот же штырь! — выругалась я.
Она не играет, она действительно так считает. Думает, что мне все это нравится, что это очередная моя прихоть и делаю я это специально!
— Мати… — двинулась я к сестре, чтобы успокоить ее и объясниться, но она резко одернула меня и выскочила за дверь, громко хлопнув ею.
— Анна-Лея! Что за грубые выражения! — ужаснулась матушка. — Приличная эйта не должна так ругаться. В самом деле, что за нрав у тебя?