Страница 86 из 111
Эван ощущал эмоциональное выгорание и теперь ему стало сложно работать так же продуктивно, как в начале триместра. Радовало только одно – мама быстро шла на поправку.
– Сынок, как у тебя дела с той девушкой? – Каждый раз спрашивала она во время телефонного разговора.
– Да пока ничего нового, мам. Мы заняты учебой. Второй триместр гораздо сложнее первого, так что об остальном думать не приходится.
– Если всё сложится, приезжайте вместе на каникулы. На весенние или на летние – не важно. Я буду счастлива познакомиться с той, кто растопила твое сердце. Уверена – она совершенно особенная!
– Спасибо, конечно, но говорить о таких вещах пока рано. Правда. Лучше расскажи, как ты? Что у тебя нового?
Переключение на другую тему обычно помогало ненадолго. А именно до следующего телефонного звонка.
Не смотря на загруженность к концу триместра и на приближающуюся волну зачетов, Уилла, казалось, не волновало больше ничего, кроме личной жизни. Он упорно устраивал себе свидания, после которых был зол, как собака.
– Разве я многого жду? – Традиционно за завтраком сокрушался он, уплетая чипсы и запивая их колой, которые предусмотрительно купил по пути в столовую. – Я просто хочу, чтобы меня полюбили так же, как я обожаю лимонный чизкейк! Кстати, почему его сегодня не подали? Хм-м.
– Зачем ты ешь это? – Спросил друга Эван. Он искренне не мог понять, как можно променять вкуснейший завтрак Беллстрида на нечто иное. Учитывая, что сегодня выбор был особенно приятным, ведь помимо стандартных хлопьев, горячей овсяной каши, блинчиков и выпечки, сегодня жарили гамбургеры, луковые кольца и картошку фри. Такое случалось лишь пару раз в месяц.
– Меня это успокаивает. – Уилл хрустнул чипсом. – Так что? По-твоему, если я хочу, чтобы девушка была симпатичной, не глупой и не скучной – это уже повышенный запрос?
– Смотря что ты считаешь симпатичным, не глупым и не скучным. – Сказал Эван, после чего надкусил сочный горячий гамбургер и еще раз убедился – это куда вкуснее чипсов.
– Ну вот гляди. Вчерашняя девчонка весь вечер мне доказывала, что Земля плоская! – На эмоциях Уилл запихнул в рот сразу несколько чипсин. – Что горы – это пни гигантских деревьев, а Марк Цукерберг на самом деле рептилоид!
Эван прыснул:
– Что, серьезно?
– Серьезно! Она верит во всё это, представляешь?!
– Не может быть. Наверное, она так пыталась пошутить…
– Хочешь встретиться с ней, чтобы убедиться? – Уилл сверлил взглядом Эвана.
– Ну уж нет! Хотя признай: скучной эту девушку уж никак нельзя назвать!
Уилл пропустил это мимо ушей, с характерным пшиком открывая баночку колы. Плеснув себе в стакан немного газированного напитка, он залпом осушил его, после чего сказал:
– Я тут подумал… Пусть в Беллстриде учатся одни психи, но сюда вряд ли смогли просочиться те, кто всерьез опасается рептилоидов! Нужно добавить в свою анкету что-то вроде «
– У тебя там, наверное, уже столько поправок, что скоро некому будет откликаться.
– Это да. Но еще одно подобное свидание я уже просто не вывезу. – Вздохнул Уилл.
Пора было отправлять на занятия.
Творческое письмо Эван ждал. Еще не зная темы, он намеревался в любом случае адресовать новое сочинение Эйприл. И когда профессор Верзяк огласил задание, Эван мысленно возблагодарил его.
– День святого Валентина… Для каждого он свой. – Нараспев возвестил Верзяк, мечтательно глядя в пространство перед учениками. – Сейчас вы в таком возрасте, когда любовь только-только начинает расцветать в сердце. Славный возраст. Да-да… – Он вздохнул, улыбнувшись. – Расскажите мне о том, как вы впервые ощутили влюбленность. Передайте само ощущение. Прочувствуйте его заново. Каким оно было для вас? Сладким или горьким. Тревожным или умиротворяющим… Я хочу погрузиться в этот омут вместе с вами. Взбудоражьте меня, и я буду очень щедр на призовые баллы!
Через пятнадцать минут, когда все уже закончили свои очерки, профессор Верзяк начал приглашать желающих зачитать работы. Студенты, в погоне за баллами, охотно тянули руки. Все знали – каким бы ни было сочинение, профессор Верзяк не жалеет оценок хотя бы за смелость прочитать его перед другими.
Вытянул руку и Эван.
– Мистер Грейсен, пожалуйста. – Верзяк махнул рукой, приглашая Эвана в центр аудитории. – Всегда рад вашей активности. И творчеству, разумеется.
Схватив исписанный листок с парты, Эван поднялся и прошел вперед. Не глядя на сокурсников, приготовившихся внимательно слушать, он прочистил горло, и начал читать свое сочинение:
«