Страница 23 из 25
Они встретились и классно поболтали, а потом незаметно сблизились. Во время их совместных встреч Наташа отдыхала душой еще и по причине того, что Илья воспринимал их дружбу просто и весело и не делал попыток завести отношения в другое русло, потому ей не приходилось фильтровать какие-то выражения или фразы, которые намекали бы на флирт.
Прежде всего Наташа интересовала Илью исключительно как остроумный и эрудированный собеседник, который понимает тебя с полуслова и лучше чему-то научит, чем посмеется над твоим невежеством. Да и жил Илья как-то легко, весело обходя мелкие неурядицы и делясь с Наташей способами их устранения. Он любил посмеяться над ерундой, научил ее пользоваться палочками для еды и рассказывал о своих неудачных свиданиях с девушками с таким отборным юмором, что Наташа покатывалась от смеха.
На жизнь Илья зарабатывал внештатным редактором одновременно в нескольких небольших издательствах и в силу разноплановости материала, с которым работал, интересовался многими темами.
Узнав о том, что Наташа помогает полиции в качестве консультанта, он напросился в помощники, но очень при этом смутился.
«Зачем я это сказал? Вы знаете больше меня, но мне было бы интересно», – и Наташа призналась, что она попробует договориться.
Ко всему прочему, она помогала ему с английским, который знала очень хорошо. Учила она Илью по-своему: давала ему журналы, которые заказывала из Великобритании, и просила перевести ту или иную статью на русский. Так, по ее мнению, сразу было видно, в каких местах «плавает» ученик.
Илья только что вернулся из Турции и хотел привезти Наташе сувениры. Сказал, что заскочит буквально на пять минут, но он всегда так говорил, а на деле задерживался у нее на час или два, то и дело находя новые темы для разговора.
Наташа понимала, что их общение со стороны выглядит странным хотя бы из-за разницы в возрасте. Илья был младше ее на двенадцать лет. Но просто сложилось вот так, и все. Если в отношениях с человеком все ровно, искренне и светло, то есть ли смысл искать подводные камни? И она не искала. Даже то, что он называл ее на «вы», а она говорила ему «ты», их не смущало.
Илья заявился не только с магнитами и коробкой рахат-лукума. Он принес Наташе огромный букет сирени, увидев который она едва сдержала смех.
– Что не так? – не понял Илья, вручая ей презент. – Даме не нравятся цветы?
– Дама в восторге. Заходи, – рассмеялась Наташа, обнимая букет.
Переступая порог, Илья слегка пригнулся. Он был очень высоким, почти под два метра ростом, и если бы он вытянул руки в стороны, Наташа легко бы прошла под ними, не задев их головой.
– Ты сказал, что и во время отпуска что-то там переводил.
– Да, – засуетился Илья. – Все перевел, но там есть один момент…
Он протянул ей журнал с вложенными под обложку бумажными распечатками.
– Посмотрю позже. Поставь чайник, пожалуйста. А я пока займусь цветами.
Они налили чай, и Наташа тут же бегло разобрала его перевод, не забыв похвалить. А потом она решила рассказать о Мигунове и о его сирени, которую он нагло своровал прямо возле ее дома.
Илья весело удивился такому совпадению, а Наташа вдруг незаметно для себя продолжила и выложила всю историю о старинном носовом платке, тем более что Илья однажды виделся с Мигуновым, когда завозил ему по просьбе Наташи дорогое лекарство, которое ей передали из-за границы.
– А что, тот платок действительно ценный? – заинтересованно спросил Илья.
– Да, Илюш. Чрезвычайно интересный экземпляр. И я, кажется, догадываюсь, почему у Михаила Ивановича поехала крыша, когда он попал к нему в руки.
– И почему же?
– Такие вещи очень редко можно встретить, за ними музеи охотятся. Это не картины или вазы, не старинная мебель, не драгоценности, а вполне себе обычные предметы обихода. Поэтому их не берегли даже представители высшего общества. Порвался платочек ‒ выбросили, предварительно срезав с него украшения, понимаешь? После украсили ими новый платок, но повторения узора при вышивке не будет. Я заглянула на пару сайтов, где хранятся описи музейных экспонатов, и вот что поняла. Платочку, похоже, несколько сотен лет. При беглом осмотре я не обнаружила следов использования человеком, он девственно чист в этом плане. На него пару раз попала вода, на этих местах остались едва заметные следы разводов, но это не страшно. Этот отпечаток оставило на нем время, но никак не человек. Получается, что его не использовали по назначению, а долгие годы бережно хранили. Опять же ‒ жемчуг. Морской вперемешку с речным. Но если речной не был дефицитом ни в какие времена, то морской доставался трудно и всегда стоил дорого. Значит, платок принадлежал богатому человеку. Стежки, которыми жемчужины прикреплены к платку, сделаны неумелой рукой, как бы нáскоро. Они кривые. То есть тот, кто вышивал платок, не часто занимался этим делом либо спешил закончить работу. Три стороны платка украшены жемчугом, а четвертая ‒ нет. Будто бы того, кто вышивал, оторвали от занятия, после которого он к нему уже не вернулся. Ну, и сам материал, Илюш. Это же настоящий шелк. Он хоть и выцвел, но раньше имел благородный цвет. Темно-серый, под стать цвету жемчужин. Такой цвет носили обеспеченные люди, стоит лишь взглянуть на их портреты. Нет, Илюш, этот носовой платок совсем не дешевка.
– Думаете, Мигунов все-таки вернет его Эдуарду?
– Я не знаю, – ответила Наташа. – Мою реакцию Михаил Иванович видел, она ему не понравилась, но только из-за меня он вряд ли станет менять свои планы. Просто я не ожидала от него такого, знала его другим. Честным. Порядочным. Это звучит смешно, я понимаю, потому что там, где крутятся большие деньги, об этих понятиях предпочитают не вспоминать.
– А кому мог принадлежать этот платок, как вы думаете? – спросил Илья. – Ну, навскидку?
– Он проделал долгий путь до наших дней, мог побывать где угодно и в чьих угодно руках. Чтобы все выяснить, нужно перелопатить кучу архивных записей, найти доказательства, провести экспертизу.
– Платок, получается, он оставил у себя и теперь ищет покупателя, – заключил Илья. – И как он его собирается продать без всех исследований? Только если дилетанту, но покупателя нужно будет еще найти.
– У него связи, много знакомых коллекционеров. Но дело не в этом, Илюш.
– Да я понимаю, что вы о другом. Поможете ему с продажей?
– Я подумаю, но не уверена, что хочу участвовать в его плане относительно Эдика, – честно ответила Наташа. – Мне это совсем не по душе. Возможно, сама позвоню ему через пару дней, не раньше. Но пока что отказалась ‒ не хочу никого обманывать. А вообще Михаил Иванович из тех людей, которые редко просят о помощи. Если уж пришел за ней, значит, дело серьезное.
– Понял. Принципиальный, – хмыкнул Илья.
– А кто из нас не такой? – улыбнулась Наташа. – Ладно, закончим о платке. Какие у тебя планы на сегодня? Расскажи, а то я засыхаю от безделья.
– Как непривычно теперь пить этот чай, – вдруг радостно заявил Илья. – В Турции у него совершенно другой вкус.
– Я после Англии долго к нашим продуктам привыкала, – вспомнила Наташа. – Знаешь, в Лондоне есть старый блошиный рынок Кэмден-маркет. Там, перед самым Рождеством, в одном из кафе я заказала кружку чая с обычным молоком. Но это дело привычное для них, если чай и с молоком. Интересно не это, а то, что посреди зимы в открытом кафе, прямо на прилавке стояли в вазочке веточки свежей мяты. Можно было отщипнуть листочек и бросить в чай.
– Чай с молоком и мятой? Надо попробовать.
– Везде свои особенности. Давай уже, расскажи про отпуск. Я же в Турции ни разу не была.
– А мне вообще завтра на работу, – вздохнул Илья. – Но я хотя бы весь отпуск потратил с пользой, еще и обгореть на солнце два раза умудрился.
Еще издалека Эдик заметил возле дверей «Фенестры» две фигуры ‒ длинную и тощую и низенькую, но кругленькую. Парень и девушка стояли к нему спиной, но он сразу их узнал и помогли ему в этом Катины рыжие волосы.