Страница 6 из 41
Поднялась луна. Волга заблестела, как зеркало. Сразу стало веселее. Где-то далеко летает самолет. Его не слышно, но на небе вспыхивают и гаснут лампочки.
— Зенитки бьют, — прошептал Митя.
И вдруг большая красная вспышка на земле.
— Бомбит, — догадался Митя.
Ночь тянется долго. В кустах мелькают светлые точки. Они то удаляются, то приближаются. Ребята их не боятся: это лисицы бегают. У них там, в балке, между корнями глубокие норы.
— Коля, а Коля, — спрашивает Митя, — ты спать хочешь?
— Немного… А ты?
— Чуть-чуть, — ответил Митя и подавил зевок.
Спать хочется очень, но папа сказал, что сон на посту — самое последнее дело. Митя не спит, он видит, что и Коля борется со сном. Он то трет глаза, то тяжело вздыхает и внимательно рассматривает свои пальцы, поднося их к глазам.
В реке недалеко от берега раздался сильный всплеск. Ребята вздрогнули от неожиданности. Всплески следуют один за другим.
— Ишь, разыгрался сомина, — ворчит Коля, стараясь подражать взрослым, настоящим рыбакам, видавшим всякую рыбу.
— А знаешь, отец один раз вот такого сома домой принес! — неожиданно для себя соврал Митя и широко развел руками. — Голова — во! Глазищи тоже, а усы — длинные, предлинные!
— Они и не такие еще бывают, — ответил Коля. — У меня брат поймал в два раза больше… Мы его потом еле на стол положили, когда мамка чистить стала.
Митя не спорил. От папы он слышал, что в Волге встречается рыба весом в несколько пудов. Может, одну из таких и поймал Колин брат. Он лучший рыбак в деревне… А может, и не ловил он такого…
— А гуся он в воду утащит? — спросил Митя после небольшой паузы.
— Запросто. У нас…
— А человека? Вот такого, как мы с тобой?
Коля задумался. Об этом он ничего не слышал от взрослых.
— Кто его знает… У нас…
— Тихо! — прошептал Митя и схватил приятеля за руку. Послышалось прерывистое гудение моторов. Вот оно все ближе, ближе.
— Идет! Смотри! — указал Митя.
Во рту сразу стало сухо. Со страшным ревом, почти над самой водой мелькнула большая черная тень. Митя увидел даже красные точки там, где обычно бывают пропеллеры.
— Как накалились… — начал Коля, но Митя зашикал на него:
— Молчи! Услышит!
— Не услышит.
— А если ракетчиц рядом спрятался?
— Это другое дело.
Ребята прижались к земле и осмотрелись. Нет, никого не видно. Поблескивают от лунного света отдельные гальки. Самолета не слышно. Снова плещется рыба, тявкают в балке лисицы. Спать уже не хочется.
— Скоро светать будет.
— Ага…
Потянул прохладный ветерок, а вместе с ним донесся и шум летящего самолета. Теперь он идет высоко, и его не видно.
— Ой! Что это? — вскрикнул Коля.
Над Волгой летит что-то большое, темное, покачиваясь на стропах парашюта. Очень похоже на человека, но почему он не кричит? Ведь падает в реку, а тут очень глубоко. И вдруг Митя понял, что не человек, а мина опускается в воду. Вот она уже у самой поверхности реки… Еще немного — и ударится о нее. Вдруг взорвется?
Митя зажмурил глаза и прижался лицом к земле. Тихий всплеск, а потом бульканье. Митя приподнял голову.
…Вторая мина легла около самого яра. Сначала даже казалось, что она падает на берег. Напрасно ребята ждали еще час. Самолетов больше не было и мин тоже…
Из темноты выплыл противоположный берег. Ночных страхов как не бывало. Что делать дальше? Бежать к папе? А вдруг он еще не пришел со своего поста… Может, здесь посидеть и подождать, не придет ли кто…
А в ушах звучат слова отца:
— Первое дело — заметить мину. Потом немедля доложить на матросский пост.
— Бежим к матросам! — крикнул Митя и вскочил на ноги.
По галькам бежать босиком не совсем удобно, и ребята вскарабкались на яр. Вот и тропинка. Ноги сразу вымокли в холодной росе.
— А удочки? — спросил Коля, глядя с обрыва на лежащие на гальках удилища.
Митя остановился в нерешительности. И удочки оставлять жалко, и спускаться за ними не хочется.
— Никто не возьмет. Побежали!
…У входа в землянку сидит матрос и подкладывает ветки в небольшой костер, над которым висит закопченный котелок.
Заметив бегущих ребят, матрос встал и крикнул в землянку:
— Старшина! Никак еще гонцы!
Из низкой двери, согнувшись чуть не вдвое, вышел старшина. На его груди несколько медалей. Ленточки их потемнели, полосок не видно, и нельзя узнать, какие это медали. Но это и не так важно: главное — награжденный.
Перебивая друг друга, ребята рассказали старшине, что видели, как самолет поставил две мины. Они думали, что старшина выслушает их, похвалит и отпустит, но вышло иначе.
— Пойдемте, — сказал старшина и пропустил ребят в землянку.
Ребята робко переступили порог. Как ни говори, ведь не в простую землянку зашли: фронтовая землянка. Митя осмотрелся по сторонам. Ничего особенного — в углу нары, закрытые серыми одеялами, потолок из бревен, только вот разве то, что на гвоздиках висят автоматы да под столиком стоят железные коробки.
Старшина сразу подошел к телефону и стал вызывать какого-то агронома. Агроном, видимо, ответил, так как старшина перестал вызывать и начал говорить. Ребята ничего не поняли из их разговора: слова знакомые, русские, но зачем они? Вместо того, чтобы рассказать, что Коля и Митя видели, как у Марьина яра поставили две мины, и нужно их взорвать, старшина говорит, что на бахче у Никифора сегодня ночью градом разбило два арбуза! Зачем обманывать? Града вовсе не было, а бахчи и близко не найдешь! Уж кто-кто, а Митя об этом знал бы!
Потом старшина начал спрашивать всякие мелочи: сколько летало самолетов, в каком направлении, на какой высоте, стреляли или нет, была луна или нет, как падали мины и многое другое. Уж очень это — было неинтересно, и ребята приуныли. А Митя даже подумал:
«Старался, старался, а что из этого вышло? Старшина занялся пустыми разговорами, а мины лежат. Знать бы, что так получится — сидел бы дома! И рыбы не поймал, и домой идти надо…»
Старшина записал все сказанное ребятами в толстый журнал, отодвинул его в сторону и спросил:
— Что носы повесили, хлопчики? Такое большое дело сделали, радоваться надо! Если бы не вы — не знали бы мы об этих минах и мог бы пароход взорваться… Ну, улыбнитесь! — Старшина подошел к Коле, взял его за плечи и потряс.
— Да-а-а, — сказал тот, — говорите, что дело большое, а сами по телефону с агрономом о каких-то арбузах говорили… А о минах ничего не доложили.
— Как не доложили? — У старшины в глазах появилась усмешка. — Агроном-то ведь это условно! Это командир тральщиков! Он сейчас здесь будет. А про арбузы я говорил для маскировки. Вдруг фашистский разведчик подключился к линии и подслушивает. И пусть слушает! Ничего он не поймет из моего доклада! Ясно?
Конечно, ясно! Теперь всякий поймет. И ребята заулыбались.
— Товарищ старшина, — спросил Митя после небольшой паузы. — А вам здесь очень скучно?
— Почему так думаешь? Кино, театров нет, но скучать не приходится.
— А зачем вы тогда у нас про луну спрашивали? — Митя хитро прищурился. «Вот и поймал я вас!» — подумал он.
Старшина покраснел да как захохочет! Смеялся он так хорошо, медали так приятно звенели, что ребята не выдержали и тоже засмеялись.
— Это длинная история, — сказал старшина, вытирая платком влажные глаза. — Так нужно. Эти сведения я подам в штаб. Туда все сообщают. Сравнят их с другими, изучат, смотришь, и разгадали фашистскую тактику!.. Пусть потом попробует что-нибудь сделать! Он так, а мы ему в ответ свое! Вот, к примеру, первое время он ставил мины по бакенам. А мы взяли и потушили их! Он теперь и бросает куда попало. Поняли?
— Поняли!
— Ну, то-то… Теперь пошли. Пока мы с вами тут разговаривали, тральщики подошли.
Митя и раньше видел тральщики, но так близко — никогда. Теперь юн жадно смотрел на катер. На машинной надстройке задрали в небо свои стволы пулеметы. На корме стоят глубинные бомбы, похожие на ведра, а еще дальше, на длинном, длинном буксире — тралы. Тралами и взрывают мины.