Любовник змеи

Я тоже – бывало – захаживал в столовую перехватить чашку кофе и бутерброд с беконом. Но кусок застревал у меня в горле. В голове вдруг стукало: «Пока я здесь шикую – какой-нибудь ребенок в Южной Индии пухнет от голода». Или: «Я учусь в институте. А сыну сантехника дяди Коли ВУЗ никогда не светил – потому что оплата обучения рабочей семье не по скромному бюджету».

Иногда меня так и скручивал в морской узел жгучий стыд перед больными африканцами, голодными индусами, изнасилованными девушками и бомжами. Чем я лучше всех этих несчастных людей?.. За что мне дана привилегия вкусно есть, сладко спать, каждое утро принимать душ?..

Мне хотелось – как мифическому Христу – искупить своей болью все страдания рода человеческого.

Своими мыслями я – разумеется – не делился ни с кем из сокурсников, даже с теми, кто держал меня в приятелях. Озабоченные совсем другими материями сверстники – в лучшем случае посмеялись бы надо мной и прозвали бы «Исусиком». Чувствуя, что от товарищей по университетской скамье меня отделяет глухая стена непонимания – я все больше замыкался в себе; превращался в хмурого молчуна.

Так почему мир полон скорбей?..

И что с этим делать?..

К чести моей: решая эти вопросы – я не ступил в трясину религии.

Мне хватило ума понять, что перекладывание ответственности за все хорошее и за все плохое на невидимые сущности – на бога и дьявола – это тупиковый путь.

Вообще: религиозная картина мира была мне неприятна. Мне не хотелось представлять, что мои покойные родители – свесив ножки вниз – с нимбами над головой и крыльями за спиной сидят на облаках и бренчат на арфах. Или – в чем мать родила – бродят по эдемскому саду и обрывают с деревьев яблоки и апельсины.

Нет уж. Лучше считать мертвецов мертвецами.

Ответы на свои вопросы я искал в книгах. Я бессистемно читал все, что попадалось мне под руку.

Мировая литература – кладезь знаний. Это бескрайний шумный океан – ныряя в который, не предвидишь, когда и как тебе попадется золотая рыбка.

Иногда – прочитывая от корки до корки толстенный трактат «Человек и общество» – я чувствовал, что выпил восемь литров соленой воды и ни на грамм не стал больше знать ни о человеке, ни об обществе. А иногда – после китайской сказки «Бедняк-ученый и волшебница-лиса» я вроде бы ухватывал крупицу знаний…

Я превратился в книжного маньяка.

Я изыскивал книги где и как только мог.

Качал в интернете. Не пропускал ни одного книжного магазина. В поисках старых изданий осаждал букинистические лавки.

Меня интересовали книги по истории, философии, психологии. Серьезная художественная литература. Как паук плетет паутину – так я пытался сплести из разрозненных фактов и теорий цельное мировоззрение.

Моя охота за книгами привела меня в такие архаические заведения как библиотеки.

Один поход в библиотеку стал судьбоносным.

В тесном пропыленном холле – который украшало только темно-зеленое растение в горшке – я увидел полку с книгами. Над полкой – табличка: «Понравилась книга?.. Возьми в подарок».

У меня загорелись глаза.

Впрочем, большинство книг на полке не представляли для меня интереса. «Как соблазнить парня. Практические рекомендации» – «Восемьдесят блюд из цесарки» – «Свадебные платья. Каталог» – Надежда Бережная, «Невеста для Буратино (мелодраматический детектив)».

Михайло Букунин. «Непрерывная революция».

Стоп. Это что-то занятное.

Революция… Почти запрещенное слово.

Я – разумеется – имел смутное представление о революциях. В учебниках истории о революциях кое-что писали. В одной книге об античности говорилось даже, что восстание Спартака было своего рода рабской революцией.

Но все авторы писали о революциях туманно, обтекаемо и до комичности кратко. Точно старались побыстрее проскочить морально неудобную тему. Историки будто стеснялись, что общество периодически сотрясали взрывы, именуемые революциями.

А тут слово «революция» вынесено в заглавие книги. Революция. Да еще непрерывная. Почтенного Михайло Букунина обязательно надо почитать.

Я открыл книжку наугад.

«Революции знал даже Древний Египет. Он вовсе не был таким недвижимым монументом, каким изображают египетскую цивилизацию иные профессора и доценты. За тысячу семьсот пятьдесят лет до нашей эры рабы и бедняки в Египте восстали. Сожгли долговые списки. Расправились с угнетателями – жрецами и знатью. Разгромили дворец фараона…».

Вот это да!.. Все известные мне авторы книг о Древнем Египте интересовались – в лучшем случае – пирамидами и гробницами. А в худшем – половой жизнью фараона Эхнатона и царицы Нефертити. О социальной борьбе, потрясавшей египетское общество – не вспоминал никто.

Я зачем-то вытер руки салфеткой – и спрятал «Непрерывную революцию» в свой рюкзак. С таким трепетом, наверное, мусульманин прячет Коран – а христианин прикасается к Библии. Я чувствовал: на сей раз я добрался до чистого концентрированного знания – до ответа на свои вопросы.

Дома – налив себе чаю с лимоном и малиновым вареньем – я удобно устроился поверх постели и начал читать. И почти сразу забыл об остывающем чае.

«…С тех пор, как общество вышло из эпохи сурового первобытного равенства – оно всегда было расколото на два враждебных непримиримых социально-экономических класса… Вельможный господин и рядовой общинник в деспотиях древнего Востока – патриций и плебей в Римской республике – сеньор и крепостной в феодальной Европе…

Один класс – это верхушка, владеющая землями и богатством; наделенная властью. Присваивающая девяносто девять процентов продуктов общественного труда.

Второй класс – поражающий своей многочисленностью – это все обездоленные и угнетенные; рабы общества, руками которых создаются все материальные ценности – но при распределении благ получающие только крохи. Этих крох едва хватает, чтобы заклейменный проклятием эксплуатируемый мог поддержать свое беспросветное существование и породить потомство для пополнения армии несчастных забитых тружеников…

…Все разнообразные прослойки и подклассы общества так или иначе примыкают к одному из основных классов. Или вертятся, как флюгеры – вставая на сторону то одного, то другого из классов, находящихся в извечной борьбе…

Государственный аппарат, закон, религия, системы общественного наказания – призваны, как бог Вишну в индуистской мифологии – охранять существующие порядки. Чтобы господа оставались господами – а слуги слугами; чтобы по-прежнему меньшая часть общества грабила и объедала большую…

Если символом класса-верхушки мы назвали бога-охранителя Вишну – то символом угнетенного класса мог бы быть бог-сокрушитель Шива. Потому что целью трудящихся эксплуатируемых низов является ниспровержение, разрушение, уничтожение всякого классового устройства общества. Революция…

Раз начавшись – революция разрастается, как катящийся по склону горы снежный ком, вызывая взрывы и резкие перемены во всех областях жизни. Происходят маленькие революции в быту, производстве, семейных отношениях, мировоззрении. Каждая такая «мини-революция» вызывает следующую. В этом смысле мы говорим о непрерывной революции…

Вся история человечества – есть история борьбы классов. Именно революции – двигали рывками общество вперед…».

Я был ошеломлен.

И чувствовал себя Заратуштрой, которому вестник Ахура-Мазды открыл истину.

Михайло Букунин меня покорил. Все было так ясно и убедительно!..

«История человечества – есть история борьбы классов». Черт возьми – да!.. Историю творят не воспеваемые поэтами «сильные личности» типа Гектора и Ахиллеса – на колесницах, в доспехах, разъезжающие под стенами Трои. А движения угнетенных масс – борющихся за свое освобождение.

Древнеегипетское восстание бедняков. Противостояние рабов под предводительством Спартака «железным» римским легионам. Крестьянская война в Германии. Вот действительно исторические события – а не ночная пирушка Антония и Клеопатры!..

И какое изящное намечено решение всех проблем рода людского!..