Страница 90 из 125
— Девочки, а я вам не мешаю, нет?
— Нет, папочка, я всегда тебе рада!
— Да ладно тебе, Леон, мы же просто шутим.
— Спелись. — с мрачным видом констатировал я — Ладно, хрен бы с вами, и вашими планами на бедного меня. Давайте начинать. Фолси: затыкаешься, не рыпаешься, и не мешаешь. Тун, готовься: в первую очередь желательно попрактиковаться, а потому обрабатываем ноги. Благо у Фолси их много, и если разочек-другой ошибёмся, большой погоды это не сделает.
— ЭЙ! — дёрнула головой арахна
— Цыц, пациент. Возмущаться после будете.
Честно говоря, я совершенно не был уверен в успехе этого эксперимента. А потому меня весьма поразило, что прошёл он настолько удачно, насколько это было в принципе возможно. Никаких сюрпризов от мироздания, возмущений от системы, или скрытых доселе отклонений в организме арахны. Ну не считать же за неудачу, затраты маны оказавшиеся в разы больше рассчитанных?
Конечно-же удачно, не значит идеально. Неприятный момент имел место быть, но к счастью только один, и касался оный исключительно меня самого. Невероятно сложный процесс скручивал мои мозги в бублик. Последний раз я себя так чувствовал на одном экзамене по физике: с оной я и так не особо дружил (да и в принципе с математикой) так ещё и в тот день мне ни разу не выплыло возможности сходить в туалет. Голова просто отказывалась удерживать в себе необходимое количество элементов: ты только умудрился таки заставить себя на чём-то сосредоточиться, как тут-же всё остальное вылетает наружу, и тебе приходиться усиленно вспоминать — а о чём ты только что думал?
Тогда мне удалось не только не обоссаться, но даже на "УД" наскрести. Да и сейчас, как уже и было понятно, обошлось без эксцессов, и нога успешно зашевелилась и перешла под контроль швеи. Однако мне всё равно было бы в разы проще смотаться на другой континент, изловить и умертвить там другую арахну, оторвать ей лапы и присобачить к Фолси. Останавливало меня от чего-нибудь подобного только то, что в отличие от памятного экзамена, данный эксперимент действительно шёл на пользу, повышая мои возможности и знания, в весьма важной для нежизни области.
После восстановления одной ноги, мы решили сделать небольшую паузу. Точнее я решил: для Туны подобные действия хоть и оказались довольно утомительными, но она вполне успела отдохнуть, пока я работал. Фолси же, своё лечение ощущала не как боль, а как сильный холод, в непосредственно обрабатываемом месте, "мозаику" в ноге, будто её отлежала, и почему-то невероятно жуткий зуд, в отсутствующих частях. Последнее хоть и было для неё самым неприятным (те кто не знает разницу между зудом простым желанием почесаться, просто поверьте на слово: она есть и не маленькая) с жуткой болью, которую она подсознательно ожидала, конечно не сравниться. А потому единственная передышка здесь нужна была мне, а точнее — моим мозгам.
Удивительно, но ситуацию эти две восприняли совершенно серьёзно, и действительно пытались мне помочь восстановиться по мере сил. И скажу честно, подобная искренняя забота сразу от двух девушек была непривычной, но очень приятной. Фолсидия даже свои подначки и домогательства свела к нераздражающему минимуму. Туна-же, просто пыталась быть рядом, и заваливать меня волнами положительных эмоций. Сам я просто болтал ни о чём: в основном рассказывая арахне, что происходило со мной после нашей последней встречи.
Учитывая обстоятельства оной, Фолсидия вновь затребовала себе зрение: ей крайне хотелось увидеть ту сумку, ради которой фея решилась пожертвовать волосами. В ответ на это я лишь мрачно буркнул, чувствуя как стремительно ухудшается настроение:
— Всему своё время.
Опытная в таких делах арахна тут-же заткнулась, и быстро перевела тему. Какое-то время поболтав, мы вернулись к работе, начав обработку следующей ноги.
В таком темпе прошло немало часов: сколько именно я хрен знает, но остановились мы только тогда, когда Туна уснула. Впрочем и добились мы за это время немало: арахна хоть пока и оставалось слепой, уже вполне могла передвигаться, и жестикулировать ручками. Работу с глазами было единогласно решено оставить на потом: это наиболее сложная и не терпящая халтуры задача. Всё-же одно дело ослабить энергетику сдерживающую смерть где-то в радоне задницы, и совсем другое — проделывать это с головой. К счастью теперь у меня хватало практики, и я был практически полностью уверен что меня всё получиться.
Ночью я составлял Фолси компанию — из своеобразного чувства заботы. Кому как ни мне знать насколько это может быть скучно, тупо сидеть в подвале без зрения или какого-либо занятия. Ну и заодно я продолжал заниматься своей основной задачей: обработкой снаряжения, и камней для будущей перестройки замка. Разговор сам собой сполз в сторону теории зачарования, и нанесения рун: арахна на удивление сильно заинтересовалась этим вопросом. Ну а я был только рад прокомпостировать кому-нибудь мозг на любимую тему:
— Ну вот смотри… — я невольно хмыкнул над иронией этого слова и продолжил — Для примера возьмём тот-же самый камень: если просто наложить на него плетение и напитать энергией, то эффект будет не такой уж и сильный — просто за счёт того что материал не очень подходящий. Конечно результат будет варьироваться, в зависимости как от природы маны, так и от сути чар: что-то лучше идёт на камнях, что-то на дереве, а о чём-то без слоёной мифрильно-адамантовой стали или определённым образом огранённых алмазов даже и думать не стоит. Но по большему счёту чары лишь усиливают и направляют изначальные возможности объекта. И видоизменить эти возможности нереально как не изгаляйся, а если попытаться их превысить, посредством более сложных чар, или закачкой большего количества энергии, то вещь попросту развалиться. Наложенные же чары в таком случае отреагируют в зависимости от своей формы и объёма: что-то рассеется в пространстве, что-то сделает большой бабах, а в особых случаях могут обрести разум, и начать за тобой бегать. Но последнее — удел совсем уж могущественных легендарок, вроде моего Венега. Вот уж кто действительно не будет спокойно относиться к попытке себя разрушить: он на вандалов такую дрянь наложит, что тем будет проще самим повеситься — меньше страдать придётся.
Я помахал перед Фолсидией означенным артефактом. Зачем, учитывая её слепоту, я не знаю. Скипетр приподнял голову, с аристократическим достоинством поклонился, и вернулся обратно, продолжив прикидываться ветошью. Но перед этим пару раз клацнул челюстями и боднул меня в грудь. Я понял его намёк, и поспешил переходить к основной теме:
— Впрочем Венег прав, и я действительно отвлёкся. Если вкратце подытожить: простое наложение чар приносит не так много результата, и имеет ряд ограничений. Зато при должном умении производить оное можно довольно быстро, а эффективность легко компенсируется качественным материалом. Однако тут в дело вступают руны, которые можно выгравировать, выплавить, или даже банально написать на зачаровываемом предмете. Принцип прост: чем более "кондово" наноситься руна, тем больший она возымеет эффект. Хотя сами по себе руны не являются чем-то особенным: собственно говоря, это просто слова на какой-либо поверхности. Тот же "хуй" написанный на заборе, технически является полноценной руной. Проблема в том что в ней нет ни капли магии, а даже если бы и была, заборы, из практически любого материала имеют мало отношения к органам размножения, а потому насколько хреновым будет эффект представить несложно.
— Мне больше интересно не качество результата, а само его проявление. Какое в принципе воздействие способна оказать руна хуя?
— Ну… — я невольно задумался — Зависит от того что подразумевал зачарователь, и какие накладывал чары. Если означенный забор состоит к примеру из плоти (как только некоторые отбитые типы не развлекаются… и нечего так на меня смотреть!) либо если хуй написать не на заборе, а на соответствующей игрушке, то результатом вполне может быть незначительная пульсация, типа "в такт биения сердца". С другой стороны тогда и писать более предпочтительнее, пульсация… — на мгновение я замолчал, просчитывая варианты, после чего тряхнул головой и показательном возмущении выдал — И вообще, нефиг меня отвлекать! Не ты ли обещала Туне что будешь следить за мной и не давать пускаться в философские рассуждения.