Страница 91 из 113
— Как нам это остановить? — спросила она, повернувшись к Мирону.
— Не знаю, можем ли мы, — нервно сказал он, склонился над камнем, чтобы изучить рассеченные трещиной символы. — Залатать печать Мерлинов — это магический эквивалент скотча на трещине в Плотине Гувера. Теперь Алгонквин и СЗД бьют молотом с другой стороны, — он покачал головой. — Я поражен, что трещина не стала еще больше.
— Нужно их успокоить, — отчаянно сказал Широ. — Даже до того, как печать была повреждена, она не могла выстоять такой удар. Если вы хотите вернуть магию медленно, эта война между богами не может продолжаться.
— Это не может продолжаться, если мы хотим выжить, — каркнул Ворон, сидя у края круга. — Владения СЗД рушатся. Если она падет, нужно заставить Алгонквин избавиться от Безымянного Конца.
— А если она вырвется, Море Магии будет бушевать еще сильнее, — сказал Мирон. Он повернулся к Марси. — Мы не можем больше ждать. Печать на пределе. И со всей водой, которой разбрасывается Алгонквин, мое физическое тело, оставленное в Яме, может быть в серьезной опасности. Я не привязан к духу смерти, как ты. Если я утону, я просто умру, и план Ворона не сработает. Чем дольше мы ждем, тем меньше шанс на успех. Пророк или нет, нужно идти сейчас.
— Тогда это не сработает! — гневно сказала Амелия. — Дело не в шансе. Боб уже видел будущее. Он знает, что произойдет, и мы получим будущее, которое хотим, если будем следовать его указаниям и ждать его сигнала, — она прижала коготь к ладони Марси. — Он придет, — прошептала она. — Жди.
Марси выдохнула. Она знала, что Амелия была права. Идти против совета пророка было очень глупо, но все же…
Она повернулась и прошла к кругу, глядя на то, что осталось от ее города. Волна уже отступала от Подземелья, но ущерб был нанесен огромный, и это была ее вина. Она порвала поводок Мирона и выпустила СЗД, она решила не останавливать магию. Это были ее решения, и хоть она еще верила, что поступила правильно, цена была выше, чем она могла представить. Куда бы она ни смотрела, всюду был хаос и разрушения, и чем дольше они ждали, тем хуже становилось.
Логично было слушаться Амелию и ждать сигнала Боба, но когда ставки были так высоки, разве она могла так рисковать? Стоять и ждать подходящего момента, пока другие страдали из-за ее решений?
Нет.
Марси закрыла глаза. Голос в ее голове был холодным утешением. Но, хоть мнения Призрака могли быть резкими, они были уместными, и она взяла себя в руки и спросила:
— Почему?
Никто не может заставлять других платить за их решения, — сказал ее дух, шагнув к ней. — Но это цена принятия решений в таком деле.
Марси не понимала.
— Но…
Мы — теперь Мерлин, — сказал он. — Что бы ты ни решила, будут последствия. Кто-то пострадает, и это будет твоя вина. Это бремя лидерства, но я не выбрал бы тебя, если бы думал. Что ты не выдержишь.
Он оглянулся на Амелию, глядящую на Марси как маленький красный ястреб.
Мы с драконом выбрали тебя, потому что поверили, что ты примешь верные решения, когда придет время. Не безопасные или простые, а решения, которые приведут нас туда, куда нужно. Мы опустили на тебя это бремя, но ты не должна нести его одна. Мы с тобой, что бы ты ни решила.
Он протянул призрачную руку, закончив. Через миг Марси взяла его за руку, обвила своими дрожащими пальцами его неподвижные и холодные. Ощущалось неправильно и безрассудно принимать такое доверие. Она тянулась выше, чем могла достать, с ночи, как взорвала свой родной дом. Даже сейчас, стоя как Мерлин в Сердце Мира, она едва справлялась. Она не знала, что делала, как собиралась все провернуть без катастрофы, но, несмотря ни на что, она была Мерлином. Даже если Боб тянул за нити, Врата Мерлина открылись для нее. Это должно было считаться.
— Смелость — требование для входа, — прошептала она, сжимая руку духа. Она повернулась к Амелии. — Мы подождем.
Драконша расслабилась, но только она. Все выглядели встревожено, включая саму Марси. Но, когда она открыла рот, чтобы сказать им — и напомнить себе — о тех случаях, когда у Боба получалось невозможное, произошло нечто поразительное.
Позже Марси не смогла сказать, что это было. Не было толчка, вспышки света или волны магии. Было лишь чувство. Странное веселье разлилось в ее разуме, как золотой солнечный свет.
Если бы это была лишь она, Марси списала бы это на радость от принятия решения, но Амелия тоже это ощутила. Едва счастье расцвело в разуме Марси, она подпрыгнула так высоко, что чуть не упала в круг наблюдения.
— Ты это ощутила?!
Марси кивнула, глаза расширились.
— И я ощутил, — низкий голос Призрака был удивленным. — Это было красиво. Что это было?
— Какая-то драконья магия, — сказала Амелия, ее глаза округлились. — Безумно сильная. Почти первобытная. Я такого еще не ощущала.
— Это хорошо или плохо? — спросила Марси.
— Не знаю, — Амелия улыбнулась с острыми зубами. — Но, думаю, это наш сигнал.
Мирон фыркнул.
— Я ничего не почувствовал.
— Как и я, — разочарованно каркнул Ворон. — Можете это описать?
— Нет, — Марси улыбалась широко, как Амелия. Это расстроило Ворона, но она не могла остановиться. Приятное золотое чувство росло, наполняя ее счастьем, безумной уверенностью, что, как бы рискованно это ни было, это сработает. Сегодня был ее счастливый день. Все сработает!
После жуткого получаса ожидания внезапная радость была как пистолет на старте. Амелия уже неслась к краю горы, хлопая быстро крылышками. Она полетела над зеленым лесом к бушующему синему морю.
Улыбка пропала с лица Марси. Даже сверхъестественная радость не смогла подавить панику, когда она поняла, что Амелия делала.
— Постой! — крикнула она, побежав за подругой.
— Нет уж, — отозвалась Амелия, хлопая быстрее. — Я ждала этого веками. Я не буду ждать ни секунды. Где-то там дух драконов, и я его найду!
— Но ты даже не знаешь, где это! — закричала Марси, замирая на краю вершины. — Там тысячи духов. Погоди, пока я не помогу тебе найти…
— Я же говорила, — крикнула драконша, ее голос утихал, ведь она была все дальше. — Больше никакого ожидания. Это был сигнал для меня и для тебя. Я не знаю, что случится, но Боб сказал, что это единственный способ, а он меня еще не подводил.
Она оглянулась, глаза восторженно сверкали.
— Я справлюсь, Марси. Иди с Вороном. Он отнесет тебя, и ты сможешь сделать все дела Мерлина, ради которого все это мы пережили, — она повернулась, прижала крылья к телу, готовясь пикировать. — Придерживайся плана, и мы увидимся на другой стороне.
— Но как ты туда попадешь? — заорала Марси. — Амелия!
Но было слишком поздно. Дракончик уже падал стрелой, змеевидное тело исчезло почти без плеска в бесконечной синеве Моря Магии в интерпретации Сердца Мира. Марси все еще глядела туда, где она пропала, когда тяжелый вес опустился на ее плечо.
— Ну-ну, — Ворон мягко ее сжал когтями. — Она сказала, что захватит Смертного Духа, и она не может сделать это с вершины.
— Я не знала, что она нырнет в воду! — безумно сказала Марси. — Она едва могла держаться в Море Магии без Призрака. Как она найдет верный сосуд до того, как магия превратит ее в пасту? Она даже не знает, куда двигаться!
— Это ее дело, — Ворон подмигнул. — Но не только ты хорошо подстраиваешься. Я знал Амелию с тех пор, как она была младше тебя. Она хитрая, как любой дракон, но не прыгает, пока не знает, что приземлится на ноги. Она будет в порядке. Тебе нужно переживать за себя.
Он опустил голову, склонился и смотрел в ее глаза черными глазами-бусинками.
— Пора сдержать обещание, Мерлин.
Судорожно вдохнув, Марси кивнула. Она отвернулась от края, где пропала Амелия, и прошла к другим, которые все еще стояли у треснувшей печати.
— Мирон, — твердо сказала она, — следи за трещиной. Подавляй ее своей магией, если нужно, но не дай печати сломаться.
— Я сделаю, что смогу, — сказал он. — Это вряд ли поможет, но я постараюсь. Просто не медли. И удачи, — он нервно взглянул на дикое море. — Она тебе понадобится.