Его Величество император

Глава 29

Эллана.

Накануне переезда для прощания с покойным императором в Эстину и перевозки тел в кафедральный собор бывшей столицы, Эльриан сделал первое большое публичное заявление со ступеней храма, растиражированное всеми видами средств массовой информации. Он упоминул вероломное нападение на Эллану, начавшееся с убийства императора и всей семьи, а закончившееся захватом космодрома Циол и разрывом связи Элланы с остальными планетами Унии. Заверил подданных, что армия уже перестроилась на военные рельсы и вот-вот будет в состоянии не только дать отпор мятежникам, но и начать наступление на место их дислокации. Однако, разъяснил он, мятежники постоянно получают новые вооружения и наемников через захваченный космодром, что может им позволить начать бомбардировки Эстины с целью запугать население. Несколько атак уже были отбиты, но поручиться, что удастся отбить их все, не может никто. Значит, опасность для жителей существует. Он призвал всех, кто может, покинуть столицу. Пояснил, что уже созданы специальные пункты, где беженцам помогут подобрать временное место жительства, работу, а нуждающимся выделят пособие на переезд. Просил отослать женщин и детей в первую очередь, тогда мужчинам станет спокойнее за свои семьи, и они могут больше сил отдать работе, приближая день полного разгрома врага. Выступление было встречено сдержанно, но в целом одобрительно.

На следующий день траурная процессия потянулась в авиапорт Эстиновы. Эскадрильи истребителей, сменяя друг друга, патрулировали небо, давая возможность большим императорским авионам спокойно взлететь. И никто почти не обратил внимания на небольшой авионик, поднявшийся в воздух со вспомогательной полосы и тоже взявший курс на Эстину. Этим авиоником и улетел Эльриан.

Эстина встретила прохладой, солнечной погодой и золотой листвой парков. Не сравнить с промозглой Эстиновой. Императорские покои сияли свежестью, чистотой и новыми замками на дверях. В приемной уже обустраивался Ив, привезший сюда гору папок. Сабрина с облегчением заняла свои старые покои. Эрвин тоже остался в своих покоях, он довольно много времени поводил в Эстине по делам министерства обороны. Энтони он отправил в Военный госпиталь, долечиваться. Вальтрон потеснил Виолетту в своем городском доме.

Злилась только Иоанна. Ей выделили небольшие гостевые покои. В ответ на жалобы на тесноту Эльриан заявил, что, во-первых это не надолго, а во-вторых, все равно ее штат состоит из двух дам — Сандры Соареш и набожной старой девы, сестры герцога Нортона, Одиллии. Она, конечно может его увеличить, но за свой счет, беря деньги из своего вдовьего содержания, но проблему жилья для ее прислужников тоже должна решать за свой счет. Денег в империи лишних нет, учитывая военное положение.

В первый же день отличился граф Боннэ, Бертран. Эльриану казалось, что семейка Боннэбьен решила окончательно вывести его из себя. Мало того, что часть императорских гвардейцев перед переездом устроила скандал, требуя перевода в Эстину, наравне с бывшими гвардейцами Эдмонда, не запятнавшими себя предательством. Эльриан впервые проявил жесткость. Всех, посмевших что-то ему высказать просто, одним росчерком перы перевел из гвардии в строительные войска. И отправил на реконструкцию дорог и строительство укреплений на побережье Внутреннего моря. Пригрозил, в случае повторения жалоб или попыткой использовать связи для перевода в другие части, трибуналом по закону военного времени.

Бертран же, попытавшийся заступиться за своих вояк, и получивший неожиданно жесткую отповедь у Эрвина, как обычно напился, и вечером ввалился, перепутав покои, к Сабрине, разбудив ее дочку и перепугав Эдгара. Однако был выдворен совместными усилиями маркизы Торас и баронессы Юнни, причем маркиза собственноручно обломала об него швабру, отобранную у горничной. Побитого Бертрана безопасники доставили на гауптвахту, в тот же вечер императорским указом он был снят с должности командира императорской гвардии. Что делать с ним дальше решили придумать завтра, а сегодня все же пойти отдыхать. Завтра предстоял перенос тел в собор, то есть очередная процессия. Пребывание в Эстине начиналось весело.

На следующий день утром Эльриан, знающий Старый замок, как свои пять пальцев, все-таки здесь прошло его детство, спустился, как обычно, на плац, к казармам гвардии. Под спортивной формой был поддет костюм космодесантника. Рисковать после вчерашних событий он не хотел. Пробежал, как обычно свои 50 кругов, пожурил молодое поколение телохранителей, которые никак не могли дотянуть до заветных 20 без нагрузки. Затем немного размялся на снарядах, уселся отдохнуть и полюбоваться, как Мишель с Джанни гоняют новичков. Причем Джанни тренировался сам, а Мишель только раздавал указания и отпускал язвительные реплики — нагружать плечо ему пока категорически запретили.

В этот момент его осенило, как одним ударом убить двух зайцев. Наказать и пьяницу Бертрана и несостоявшуюся невестушку Виронику. Надо срочно найти регентов и переговорить. Собственно, важно было решение Вальтрона, а Эрвин нужен, что бы прояснить чересчур лояльное отношение отца к герцогу Боннэбьен и его семейству.

Махнув рукой своей страже, он поспешил в покои, принять душ, и отдать приказ пригласить регентов к завтраку, так как переговорить он хотел до начала траурной процессии.

Устроившись за столом в гостиной, Эльриан весело посмотрел на обоих регентов, в отличие от него хмуро поглощавших завтрак, и спросил:

— Дядя Эрвин, откроешь страшную тайну?

— Какую? Ри, я сейчас думаю о том позорище, что устроил вчера Бертран. Как только связь появилась, пусть и через Сейлор, не защищенная от прослушки, как посетить похороны и твою коронацию изъявили желание по крайней мере более двадцати лидеров разных планет. Самые безобидные, это твой приятель Наджар, в качестве представителя Харры, твоя старшая сестра и тетка, моя сестра Эльса. Они, хотя бы невест за собой не тянут! Надо срочно гостевое крыло в порядок приводить! А тут пьянь в виде командующего гвардией!

— Так я и хотел узнать секрет непотопляемости Боннэбьена! Почему ему отец так многое прощал?

— Не ищи тут страшных тайн. Они с Бонифацием были друзья еще с Кадетского Корпуса. Кроме того, Боня Эвальду вроде как жизнь спас. Они на яхте по Эстилаку ходили под парусом, яхту порыв ветра перевернул, а у Эвальда ногу свело. Боня его вытащил, помог за корпус яхты зацепиться и толкал ее к берегу, пока спасатели только отчалить успели. Вот Эвальд и считал себя ему обязанным по гроб жизни. И одернуть семейку решился только, когда понял, что они все границы наглости перешли. А Бонифаций так и не понял, что власть сменилась, и ты ему ничем не обязан. А зачем ты спрашивал?

— Тут утром меня осенило, как и Бертрана наказать, и твою дочку, прости, Вильм, утихомирить.

— Как Виронику утихомирить я уже придумал. Просто. Замуж срочно выдать. Только никак кандидатуру не подберу, что бы и знатен был достаточно, и не жалко было бы такую стерву на шею повесить!

— Так я о том и говорю! Бертран! Чем не жених? Знатен, тоже сын герцога. Граф. Когда Бертольд герцогом станет, тоже маркизом окажется. И не жалко такому сокровищу жизнь испортить. И вроде не наказываем обоих!

Вальтрон задумался.

— А что, идея! — высказался он через пару минут, — действительно не жалко, ни его, ни Виронику. Оба достаточно себя опозорили. Обручим, жаль свадьбу сразу не сыграть, траур.

— А ведь можно и сыграть, — вмешался Эрвин, — Если разрешение у Эуженио взять в связи с особыми обстоятельствами. Все равно слухи о Виронике уже поползли, так что хуже не будет.