Министерство Апокалипсиса

Раздор, Кончина и Мор любили шутливо называть себя Всадниками Апокалипсиса, и Апоку это не нравилось, ведь тогда он воспринимал себя, как их личная лошадь. Но, если честно, название «Всадники Апокалипсиса» нравилось и мне, чего я ему никогда не говорил.

– О-о-о! – голый по пояс толстяк Мор приподнял голову с дивана, отлипнув от утренней передачи с рецептами. – Апокалипсис Антонович, а мы вас ждали! Сегодня выезд на Землю-то планируется?

– А ты думал, что нет? – сквозь сонливый зевок, спросил Апокалипсис.

Мор был странным. Он никогда не носил футболку – единственным, что прикрывало его обвисшие груди, было мясное ожерелье, – а в его волнистых сальных волосах часто можно было разглядеть кусочки колбасы. Характером он также был неприятен: лгун, мерзавец и бабник (а вот это не факт. Я не удивлюсь, если про свои любовные похождения он соврал, ведь ни одна нормальная девушка не выдержала бы его вечно воняющих волосатых подмышек). Он был убеждённым женоненавистником и тираном, и поэтому постоянно хамил Кончине. Радовало лишь то, что он частенько получал затрещины от Раздора за свои поганые слова.

– Да ладно, Антоныч, – обвязав резинкой длинные рыжие волосы, сказал Раздор. – Ты как будто не привык к тому, что Мор вечно тупит.

Раздор был лучше характером, и внешне был куда приятнее. Он был из тех, кто, будучи твёрдым и грубым снаружи, внутри был очень раним и мягок. Раздор всегда защищал Кончину от нападок Мора, хотя и сам был не прочь сделать ей замечание (справедливости ради, стоит сказать, что Кончина была очень неуклюжей). Он любил животных, в особенности ему нравились церберы.

Но, если честно, ни Раздор, ни Мор мне не были симпатичны. Оба они были теми ещё мерзавцами, Раздор лишь умел не перегибать палку и казался лучше в глазах окружающих лишь благодаря смазливой внешности. А вот Кончина была самим очарованием. Безгрешная женщина средних лет (её часто звали старухой из-за её несладкого голоса), любящая угождать и подстраиваться под окружающих. Плохо это или хорошо – думай сам, я лишь скажу, что мне её жалко.

– Ну да, – согласился с Раздором Апокалипсис, – пора бы уже привыкнуть к вам.

– В смысле, к нам? – возмутился Раздор. – Мы с Кончиной нормально работаем, это Мор нас вечно позорит!

– Душнила! – не отрываясь от телика, крикнул Мор. В ответ Раздор кинул в него измазанную в сладком креме вилку.

Столовый прибор недолго пробыл в голове толстяка, уже скоро со звоном упав на пол, а из четырёх отверстий в макушке Мора потекли тонкие струйки крови.

– Ай! – больно закричал Мор, схватившись за голову. – Садист грёбаный!

Эти двое вечно спорили, а Кончина за этим молча наблюдала – и правильно делала. Апок говорил, что никогда не видел Всадников дружными, и их споры заканчивались только тогда, когда костлявая старуха в накидке стучала косой Жнеца по полу и вся троица уходила на Землю, творить свои смертоносные разбои.

Люди ещё не умели говорить. Когда Всадники отправляли их души в МА, перед отправкой в загробный мир людям было необходимо пройти психологический осмотр – и из-за этого возникали большие проблемы, Верховным Судьям даже пришлось учить язык жестов. Когда-нибудь люди научатся говорить, у них такое будут называть «эволюцией» – они ошибаются. Эволюции не существует (как и других выдуманных в будущем терминов и наук, созданных лишь для тумана мозгов). Всё дело в забитом графике богов, у которых планы на людей расписаны поминутно.

– Кстати, Апокалипсис, – обратился к Апоку Раздор, когда уже ступал следом за Мором в открывшуюся в полу чёрную дыру, провожающую в людской мир, – к тебе там гость заходил. Он ждёт у твоего кабинета.

О косах Жнеца слыхал? Нет? А ведь именно с их помощью простым богам, вроде нас с тобой, открыт путь в людской мир. Её острие способно убить любого – и именно она (и только она) является единственным, что способно убить. Любой пистолет, нож или взрывчатка убивают только тогда, когда владелец косы этого хочет. Косы и на нас действуют, так что будь аккуратней с ними.

– Какой гость? – Всадники не ответили. Они уже исчезли.

Апокалипсис вышел из кабинета Всадников с искренней надеждой на то, что некий «гость» не окажется тем, о ком мы говорили ранее. Но его надежды не сбылись: Люцифер встретил Апокалипсиса сразу, лёжа на кожаном диванчике, стоящим у стены, и глазея в какую-то книжонку. Скорее всего, держал он её лишь для красоты и показухи, ведь кто-то, вроде него, вряд ли хоть когда-то что-то читал. Люцифер был дураком, избалованным своим авторитетом и властью. У этого были свои плюсы, ведь разного статуса «верхушки» Верхних Миров могли использовать его в своих интересах, как дешёвую проститутку. Ты не подумай, я просто так выразился, так далеко не заходило. Хотя всякое могло быть… Всякое…

– О, Апокалипсис! – бледнолицый архангел поднялся с диванчика и, улыбнувшись во все зубы, обнял Апока. Его такой жест сразу смутил.

Апок рассказывал, что сразу понял цель визита Люцифера. Настолько владыка Ада был предсказуем. Ты же уже догадался, что Люцик хотел выкупить МА? Вот, видишь! Даже ты понял его мотивы, хотя даже в живую ни разу не видел!

– Доброе утро, – с неохотой и отторжением поздоровался Апокалипсис, сделав мелкий шажок назад. Люцифер сразу понял, что он не намерен обниматься, и отпустил.

Апок обошёл Люцифера и сунул ключ в скважину двери кабинета, сделал несколько поворотов и дёрнул за ручку. Этот крылатый придурок в глуамурном пиджачке и с тросточкой в руке не унимался и вошёл в кабинет сразу, как только дверь открылась, когда даже Пророков не успел войти. Люцифер нагло скинул свой пиджак на его рабочее место и запрыгнул на тумбочку, распахнув громадные линяющие крылья, всё это время прячущиеся у него за слоем верхней одежды.

– Я тут-т-т хотел-л-л обсудит-т-ть… – его манера растягивать последние буквы каждого сказанного слова сильно раздражала Апокалипсиса, – один вопрос, насчёт твоей компании… – и ещё этот уродский акцент, с картавостью и привычкой прожёвывать слова. – Я бы хотел её выкупить.

Что и требовалось доказать…

Ответ Апокалипсис знал сразу. Он хотел обломать Люцифера. Сделал задумчивое лицо и дождался момента, когда на его бледном лбу будет написано: «Вот идиот! Не разбираешься ты в бизнесе, нос не дорос!» И план его чуть было не сорвался, когда он, прокрутив ещё раз в голове часть «…нос не дорос!», чуть не засмеялся. Однако поражает его умение контролировать себя. Когда он рассказал мне эту шутку про «…нос не дорос!», я безудержно ржал и спугивал этим других посетителей.

– Нет, – сказал Апок и смыл с лица задумчивость.

Люцифер нахмурился – это смешило.

– Ну почему же? Это очень выгодно для тебя! – настаивал Люцифер.

– Можете даже не пытаться.

– Апок, ты не забыл, что правительство на законодательном уровне имеет полное право отнять у тебя компанию?

– Мы с вами живём в абсолютно разных мирах, в прямом смысле. Законы Ада мне не интересны.

– Но ведь сохранены документы, что… – когда Апок рассказывал эту часть, я пропустил реплику Люцифера мимо ушей. – Ты же не оплачивал страховку?

Если честно, то во всяких юридических штуках я не силён. Думаю, как и ты. Пророков рассказал мне это такими сложными терминами, что я ничего не понял и лишь запомнил часть про страховку.

– Какую страховку? – смутился он.

Люцифер засмеялся. Его хохот длился так долго, что Апокалипсис уже начинал верить его словам. И ведь никакой страховки, правда, не было. Он и не думал, что она нужна. А может, и думал.

– Ха-ха-ха! Ой… – Люцифер стёр слёзы с глаз. – Дурачок ты, Апок, дурачок. Вложился в такой масштабный проект, – он соскочил с тумбы и осмотрел кабинет, – а останешься ни с чем. Жаль тебя, – потеребил волосы Апока. – Знал бы ты, сколько таких же молодых умов верили в свою особенность и теряли всё из-за этого…