Страница 104 из 107
— Давайте заканчивайте весь этот балаган, — предложил я, делая шаг навстречу.
Вроде бы никого больше на кухне не наблюдалось. Но с таким профессиональным надувателем стоило держать ухо востро. И не верить ни единому слову.
— Это не балаган, а сильнейшее заклинание! — обиделся он. — Сюда никто не должен был добраться.
— Ну, простите. Зато ваши помощники все полегли.
— Они всё равно не пережили бы сегодняшнюю ночь, — пожал плечами Кирсанский. — Мы все так или иначе уже мертвы… Включая тебя, Тимофей. Признаю свою ошибку, я думал ты лишь бесплатное приложение к дочери. Даже было немного завидно, что такой никчёмный человек получил силу раньше меня. А оказалось, что тебя опасно недооценивать.
— Не вы первый, Евгений Васильевич, — успокоил я его, подойдя вплотную. — Спасибо за лестные слова, но позвольте вас прервать.
— Ты ведь в курсе, зачем это всё? — занервничал Профессор. — Не совершай ошибки, пожалуйста!
— Мне совсем не интересны ваши оправдания.
— Очень жаль…
Он закрыл глаза, и перед моими тоже резко потемнело. Однако я был готов к ментальной атаке и ощетинился сознанием, превратив его в подобие морского ежа. Эту конструкцию обволокло со всех сторон, но полностью поглотить не вышло. Спасибо тренировкам с Талией и стариной Билли, научившим меня противостоять внешнему контролю. Ну и своевременной прокачке
— Пошёл вон! — прошипел я сквозь стиснутые зубы.
Ментат давил на разум промышленным прессом, пытаясь завладеть контролем, однако перехватить управление у бывшего одержимого не так просто. Я уже не в первый раз борюсь за собственное тело. Всё чего он добился — притормозил меня, заставив выронить топор на керамогранитный пол. И тут же подло воспользовался заминкой, воплотив очередной кошмар.
В мои вены воткнулось сразу несколько иголок до боли знакомых шприцов. Там плескался химический «мрак», способный свести с ума кого угодно. В такой чудовищной дозировке даже кит гарантированно склеил бы ласты. Только руководитель центра реабилитации не учёл одну важную вещь — я не тот задохлик, которого он мучил раньше. Человеческого во мне ровно половина, а вот всё остальное уже ближе к растениям. Пробитые сосуды сжались, не пуская отраву в кровь, а хлынувший туда адреналин помог мне окончательно сбросить оцепенение.
Я сделал последний шаг, выдрав из руки один из шприцов, и всадил его прямо в шею Керсанскому, пробив иглой ярёмную вену. Много раз представлял себе это после побега, но давно уже смирился, что мечте не бывать. И тут надо же, сбылось.
— Спокойной ночи.
Сдавленный поршень выпустил всё содержимое в кровоток Профессора, вцепившегося в меня обеими руками. Однако его силёнок не хватило, чтобы отклонить иглу даже на миллиметр.
— Несправедливо… — успел он прошептать непослушными губами.
После чего свалился с барного стула, на котором восседал. Подняться ему было уже не суждено — помимо крышесносной химии в его организм попала частичка моих токсинов. Пусть совсем немного, но это лишь продлевало его мучения.
— А по мне очень даже справедливо, — не согласился я, переступив через безвольное тело.
Остальные шприцы не пришлось даже вытаскивать — они просто рассыпались пылью. Надо полагать, всех прочих кошмаров постигла та же участь. Но не их последствия. Голова немного кружилась от остатков химии, но симбиоты исправно работали, чтобы нейтрализовать «успокоительное».
Я тщательно вытер руки какой-то тряпкой, чтобы ненароком не отравить Платона, и легонько его потормошил. Мальчик застонал и широко распахнул слепые глаза. От перенапряжения у него даже бельма покраснели.
— Опять тебя используют, как живую батарейку, — вздохнул я, помогая ему подняться.
— Я предупреждал его, что с вами это не сработает, — как всегда серьёзно ответил Платон.
— Хорошо что он тебя не послушал, — сдержанно порадовался я. — Где остальные?
— Здесь, в подвале. Пелагея с ними.
— Супер! Тогда проверим, как там снаружи, и будем убираться отсюда.
— Не получится, — замотал он белобрысой головой. — Мы должны здесь умереть, иначе всё было зря…