Страница 3 из 14
Глава первая
По недавно проснувшемуся небу плавно растекался багряный рассвет, ожидая главного золотого царя — солнца. Раннее утро августовского дня растворяло в особой атмосфере каждого из жителей этого крохотного городка. Именно утро — поистине прекрасное время хотя бы своей тишиной и нерушимостью; это время, когда ты попросту можешь насладиться простым спокойствием без противных звуков мимо проезжающих машин или отдохнуть от возгласов слишком весёлых детей на детской площадке. Лишь ранняя симфония заливистых птиц может нарушить твой сладкий сон с участием любого актёра…
Марица проснулась от шумных звуков, которые, как ей показалось, исходили с улицы. Резво распахнув глаза, девушка легонько потянулась, встала с уютной постели в цвет утреннего рассвета и молниеносными шагами отправилась к окну, дабы насытить свою любопытную душу и узнать наконец, что творится за окном.
Васильковые глаза девушки живо перескакивали с одной фигуры на другую. Девичий взор кинулся на новых соседей, которые, задорно смеясь с какой-то истории, трапезничали за огромным деревянным столом, что покоился на аккуратно скошенной зелёной террасе. Террасу украшали не менее притягивающие взор большие клумбы из дикого камня, в коих жили насыщенного цвета пионы. На их лепестках уже гостили узорчатые бабочки. По центру за столом сидела смуглая шатенка лет тридцати пяти — сорока с красивыми глазами цвета горького шоколада. Её внешность немного походила азиатскую, но это лишь добавляло ей эдакого чарующего шарма. Женщина расплывалась в счастливой улыбке, смотря на двух парней, видимо, её сыновей. Первому было около семи лет, он имел точь-в-точь такие же волосы, как и у матери — лишь зелёные глаза раннего апреля отличали его и к тому же притягивали заглянуть в его радостные наивные глаза ещё разок. Мальчик также заливисто смеялся, периодически хватаясь за живот. А вот последнего Марица знала не только в лицо, но ещё и умудрилась изучить его дьявольскую натуру. Напротив своей матери сидел тот рыжий нахал с тёмными глазами и слишком искушённой улыбкой, чем походил на самого сатану. Шатенка этого Шумахера на синем байке не забудет до конца дней своих, ведь это он вчера чуть не устроил Марице последний день, а после появился в соседнем доме, в комнате, окна которой выходили в сторону её окон, хитро воркуя с кем-то по телефону — как у такого индюка могут быть приятели?! За что ей послали такого соседа? Это что, какое-то издевательство свыше?
— М-да, отличные соседи, — обречённо вздыхает девушка и, постояв ещё минуты две около окна, покидает свою комнату.
Спустившись на уютную кухню, прогруженную в синие цвета, Марица на цыпочках подкралась к увлечённой готовкой маме и поющую какую-то песню, доносившуюся из радио, которое небрежно стояло на деревянной тумбе рядом с горой запылившихся папиных газет о нудной политике.
— Доброе утро! — радостно восклицает шатенка, нежно целуя маму в щёку.
Сара моментально подскочила и тут же ухватилась за чуть не остановившееся от неожиданности сердце:
— Боже, у вас с отцом одни и те же приёмы, — тепло отвечает мать и со всем трепетом обнимает и целует только что проснувшуюся дочь. — Садись завтракать. Я твои любимые сырники напекла с клубничным джемом, — со всей душой щебечет Миллер, ставя на стол ароматную еду, от которой у Марицы вот-вот потекут слюнки.
— Мам, ну ты прям волшебница, — искренне отвечает голубоглазая, откусывая безумно вкусное изделие мамы.
— Мне твой папа так же говорил в начале наших отношений, когда первый раз попробовал мои блины, — придаётся воспоминаниям блондинка.
— Знаю-знаю, у вас с папой в отношениях с папой сплошная ваниль, о которой мечтает каждый, — на выдохе отвечает Марица, чтобы не предаваться рассказам о приторных отношениях, которые всё же существуют — ну не любит она это, ей, наоборот, нравится трезвая и местами суровая реальность. Хотя, раствориться в любимой книге о сладкой любви принца и принцессы тоже не прочь...
— Ты, как и я в подростковом возрасте, не хочешь занимать свои мысли этими отношениями до одного дня, пока твоё сердечко не украдёт какой-нибудь храбрый принц, — мило и так по-детски улыбается мама, склоняя голову на бок и хитро поглядывая на опешившую от таких заявлений дочь.
— Мам, ну какие отношения? Это последнее, что входит в мои планы на жизнь. Сейчас я хочу максимально развиваться, как личность, — поясняет свои виды на жизнь дочь, смакуя очередной сырник.
Марица была совсем не похожа на своих сверстниц, которые уже вовсю развивали свои отношения с мальчиками. Нет, она не была противницей этого — наоборот, дождливыми вечерами, сидя на подоконнике и попивая горячий чай с лимоном, фантазировала свою жизнь, приправляя всё это различными счастливыми моментами и мыслями о том, как встретит того самого, который так же, как и она сама, будет разделять её любовь к необычайно притягательному и до одури интересному искусству; он так же, как и девушка, будет искать счастье в мелочах, он также будет любить простоту и питаться позитивом, заражая всех вокруг; их любовь будет нежная и в тоже время какая-то небрежная, что ли, их любовь будет пропитана атмосферой и уютом. Поэтому пока её подруги бегали с мальчиками в кино, Марица усердно растворялась в искусстве и учёбе, оставляя всю любовь на потом.
— Какая ты у меня всё-таки умничка, — искренне радуется за дочь Сара, вспоминая себя в юношеском возрасте и своё дикое стремление в учёбе, и, нежно приглаживая её по макушке, внезапно спрашивает: — А ты уже успела познакомиться с нашими новыми соседями? Помнишь, я тебе позавчера за ужином о них рассказывала? — с любопытством, которое яркими огоньками полыхает в сапфировых глазах, спрашивает миссис Миллер, наливая ароматный чай в кружку.
Марица на секунду перестает жевать, вспоминая не самую радужную историю знакомства с соседским чудовищем, и тихо отвечает:
— Нет.
— Представляешь, они такие приятные люди: Виола — наша соседка, практически моя ровесница, а её муж, работающий в ботанической академии преподавателем, вот-вот должен приехать. И дети у них милые: младший, Лиам, увлекается шахматами и так же, как ты, любит рисовать, а старший, Мелвин, также, как и наш Адам, ходит на баскетбол и театральный кружок, — с восхищением рассказывает мама, мило улыбаясь.
— Когда ты успела с ними познакомится? — недоумевает Марица.
— Виола к нам сама вчера познакомиться приходила вот и рассказала немного о своей семье, — просто отвечает женщина, улыбаясь. — Ты, кстати, тоже можешь познакомиться с Мелвином. Он, вроде, твой ровесник, достаточно неплохой парень, можно и подружиться.
Марица на эту реплику лишь картинно закатывает глаза и еле слышно бубнит:
— Я не дружу с чудовищами.
Юная Миллер сидела в небольшой домашней библиотеке, которую с любезностью сделал отец для любимой дочери. Именно здесь Марица чувствовала себя поистине свободной и беспрепятственной. Здесь девушка могла раствориться в нежном и в тоже время очень страстном романе, немного напрячься и, затаив дыхание, переживать за любимого героя детектива, полностью расслабиться и долго хохотать над глупой историей юмористического романа. Вместе с книгами девушка разделяла все оттенки своего настроения и переживала все периоды трудного времени. Так было всегда, ещё с детства Марица питала любовь к книгам. Именно мама подарила ей рьяный интерес к книгам, а потом, как говорится, пошло-поехало. Сейчас васильковые глаза были наполнены необычайным интересом, а сердце уходило в пятки при прочтении каждой строчки любимого романа. Удобно разместившись на подоконнике и укутавшись в тёплый клетчатый плед, который когда-то с трепетом в глазах подарила миссис Хилл, шатенка с головой увязла в книге.