Маска

Дерзкому Лексе повезло стоять к ним спиной. Я же видела столько преподавателей, студентов, должников, дипломников, которые теперь были посвящены в мою личную жизнь, что не нашла ничего лучше, чем просто молча двинуться к выходу.

Концерт окончен.

Я, не торопясь, поволоклась к двери, содрогаясь от сожаления и чувствуя спиной, как он тут же двинулся следом. Мне хоть и было стыдно, но эту жестокую выходку я уносила с собой на память с большим трепетом.

Мы закрыли дверь в актовый, оставшись наедине на лестничной клетке.

Здесь когда-то мы встретились впервые.

— Тебя теперь уволят? — я облокотилась о низкий подоконник, а настойчивый, но перепуганный Муратов зажал меня, с двух сторон облокотившись руками.

Я никак не могла привыкнуть к его новым, мужественным чертам и разрешила себе немного полюбоваться. Так голос казался будто ещё бархатистее. В ушах не было привычных колец, а на шее зияла самая настоящая грязь.

Но я любила его даже таким.

— Нет, не переживай, — ласково попросила я.

Мои тяжелые уголки рта еле приподнялись. Я опустила взгляд на его заманчиво приоткрытые губы. Хотелось погладить Муратова по гладко выбритому лицу, пока ещё можно было дотянуться.

Лекса приластился к моей ладони, словно кот, но потом настороженно обмер, прислушиваясь к словам.

— Я сама увольняюсь. Уезжаю в другой город… Я желаю тебе идти своей дорогой, Лекса. Быть собой и никогда не «притворяться» кем-то другим. Мне будет не так больно теперь, когда я увидела… Что ты ещё не до конца забыл свою прошлую жизнь.

— Виолетта Сергеевна, с вами всё хорошо? — из-за двери вдруг высунулись Лиза, Настя и Артём.

Я, не скрывая, ревела. А когда посмотрела на спину отошедшего в сторону Муратова, увидела, как вздрагивает его кудрявая голова.

— В-всё в порядке. Вы не м-могли бы продолжить мероприятие без меня? — просипела я, заглядывая ребятам за спины.

Там было несколько сотен людей и оглушительная тишина.

— Л-ладно…

Взволнованные студенты нехотя закрыли дверь изнутри. И через мгновение оттуда донеслась музыка.

Я не думала, что нам действительно доведётся когда-то прощаться вживую.

Прощай, Кудрявая Башка.

— Я ездил в табор, — вдруг снова завёлся он.

Муратов обернулся, не стесняясь раскрасневшихся глаз. Из них исчез и тот малый блеск, что ещё можно было принять за надежду. Он смирился… В солнечном сплетении что-то скрутилось в узел.

— Мама с папой помирились. Бабушка рассказала, как ты им помогла. Спасибо…

Я стянула с мокрого лица маску и обречённо бросила в урну.

— Ерунда. Я здесь не при чём.

— Но… Просто, я хотел сказать «спасибо»… — Лекса глубоко вздохнул, кусая нижнюю губу.

И, наверное, чтобы не пытаться больше навязываться, быстро зашагал к лестнице, не оборачиваясь и не прощаясь.

Что ещё я хотела услышать? Он сказал всё, что мог…

Вдруг я вспомнила, как мы бежали за Анной Дмитриевной по вокзалу. Потом, как куковали в полицейском участке. Как они с Санко переглядывались из-за решётки, оставив все обиды в прошлом. Вспомнила каждую девочку и Иду.

И даже её предсказание.

Вам с ним по судьбе вмэсте быть до конца. Только нужно перэжить страдания и долгую разлуку.

Я остолбенела, ошарашено вдохнув воздуха.

К-как? Д-до конца?

Значит, я уеду в другой город, а он достанет меня и там? Зачем я… Зачем тогда я гнала его?

Боже! Я ведь и дня не смогу прожить, не подумав о Муратове! Э то ведь правда! Я же знаю, что это правда!

— Лекса! Стой! — я кинулась следом и вцепилась в перилла, когда он послушно остановился на лестничной клетке.

Как объяснить? Что нам нельзя расставаться!!!

— Лекса… Я… Пошли танцевать? — наверное, я тронулась умом!

Дорожки слёз моментально иссохли, стягивая кожу на лице.

— Я мечтала, что когда ты вернешься, мы будем танцевать на балу! Пойдём?

Он растерянно посмотрел на меня снизу вверх своими бледно-голубыми округлившимся глазами, приоткрыв рот.

Прости, Лекса! Прости, что так долго тебя не узнавала!

Парень растёр лицо, чуть расслабив воротник рубашки, и медленно вернулся в фойе актового зала.

— Прошу вас, Виолетта Сергеевна, — он, пытаясь спрятать от меня неровное дыхание, открыл металлическую дверь. — В этот раз я буду держать столько, сколько потребуется.

Из меня вырвался истеричный хохот и ещё немного слёз.

— Лекса, я так скучала! — отбросив все нормы приличия, чужие взгляды, что останавливались на нас из-за приоткрытой створки, я обхватила его за шею и впилась в родные истерзанные губы.

Мы снова сделали это на глазах моих коллег и студентов, только теперь я бессовестно отвечала.

Плевать! Ну увольте меня! Отчислите это кудрявое чудо!

— Я же не опоздал? — раздалось за спиной.

Я ошалело отпрыгнула от Муратова, попытавшегося меня удержать, и закрыла ладонью припухшие губы.

— Александр Вадимович? — сглотнув слюну, я обернулась на декана, и проговорила с закрытым рукой ртом.

Затем вернулась взглядом обратно, на мило улыбающегося Лексу.

— Вообще-то, как раз вовремя, — прохрипел он.

Александр Вадимович совершенно не удивился присутствию своего бывшего студента, шоркая начищенными ботинками в сторону входа в актовый.

И что это значит?

— Ну, заходите. Мне нужно сделать одно объявление.

Наверное, по поводу его ухода на пенсию…Может, не надо?

Александр Вадимович просто не догадывался, что мы натворили на балу. Возможно, сейчас был не лучший момент. Апина недавно рассказывала мне, что значит новое словечко «кринж». Оно точно подходило, как нельзя лучше…

Неужели и ко мне возвращалось чувство юмора?

Лекса ласково подтолкнул меня за талию в сторону актового.

Не верилось, что с этого дня его прикосновения станут для меня нормой. Мы же ведь будем теперь всегда вместе?

В зале гости дотанцовывали мазурку. Я успела подумать, что сожру себя от стыда, но, похоже, поторопилась. Никто не собирался осуждать нас с Муратовым. Каждое лицо, в которое я пытливо заглянула по пути к ряду задвинутых стульев, улыбнулось мне. Странно…

Музыка стихла.

— Дорогие дамы и господа-студенты! — ведущие поделились с деканом микрофоном. — Поздравляю вас с успешно отмеченным Новым годом и закрытой сессией. Должникам желаю ликвидировать хвосты вовремя, не затягивать с этим делом. Также, выражаю огромную благодарность за терпение преподавателям политеха. И… Хотелось бы поблагодарить отдельно нашу дорогую Виолетту Сергеевну за организацию этого мероприятия. Примите наши поздравления… Объявляется танец в честь Виолетты Сергеевны!

Зал утонул в аплодисментах, а я, потрёпанная, заплаканная, ошарашено закрутила головой.

Какой ещё танец? Какие поздравления? Что происходит? Я же не соглашалась на должность зама… Эй! ЭЙ!!!

Я резво обернулась на Муратова, будто он мог знать больше меня.

— С чем это он меня поздравляет?

Лёша недоумённо пожал плечами.

— Пошли, надо потанцевать.

Мою ладонь сжала его горячая, от чего-то до сих пор дрожащая рука.

Довела Вилка парня…

Я сама не поняла, как он вывел нас в центр круга. Прошло ещё с несколько мгновений, когда я осознала, что не узнаю песню, которую включил звукорежиссер. Как и движения парочек, что закрутились по периметру зала.

Что за…

— Не будешь увольняться? — прошептал Лекса на ухо до мурашек и огладил ладонями мою талию. Это всё… Немного странно.

— Нет, — категорично выдала я. — А ты? Всё ещё мечтаешь собирать стадионы?

— Нет. Надо бы доучиться.

Мы покачивались, как на школьной дискотеке.

Похоже на… Я пристально заглянула в его бледные, как и прежде, нежные глаза, но Лёша смущённо отвернулся. Да быть того не может!

— Я тебя люблю, — он обнял меня крепче, уткнувшись в шею.

Пытаясь притормозить сердцебиение, я вжалась в него ещё сильнее.

— И я тебя.

И тут Муратов остановился.

— Эй, ты чего делаешь? — в ужасе наблюдая, как он начинает доставать что-то из кармана, я поняла, что пульс стучит уже ушах. Этого не может б…