Страница 26 из 84
— Время платить налоги! — Обрадовал приземлившийся Олег финансиста, который ворочался среди обломков большого сундука под ошалелым взглядом некрасивой женщины смешанных кровей в грубом платье из некрашеных тканей, за изрядно поношенную юбку которой цеплялась пара детишек. Мешок, из которого вывалился безразмерный саквояж, вообще застрял в стене, едва не проломив своей массой дорогу куда-то на улицу. Чтобы убавить англичанину прыти и возможностей к сопротивлению, русский боевой маг ударил его по коленям своими зачарованными топорами, разом ломая кости и начиная процесс откачивания излишков энергии из слишком уж резвого банкира. Аура того за время интенсивного драпа стала заметно менее насыщена силой, но на то, чтобы разнести жилище то ли моряка то ли еще какого простого горожанина и сделать погорельцами пару десятков их соседей ему бы запала все еще могло хватить…Если дать противнику время в себя прийти, конечно же. — А также штраф! За превышение скорости!
Интерлюдия. Обратная сторона штурма
До недавнего времени старший лейтенант флота её величества Томас Хьюз считал себя редкостным везунчиком. Несмотря на статус даже не второго, а аж четвертого сына в далеко не самой влиятельной семьи далеко не самого богатого аристократического рода, он получил вполне себе неплохое образование, гарантирующее достойную карьеру! Имевшиеся от природы неплохие задатки, позволили поступить во флотский коллеж морских магов, где перспективных детей начинали готовить к службе задолго до того, как они впервые выйдут в море. Правда, к немалому магическому таланту и крепкому телу прилагались заметные отличия во внешности от братьев и вечно хмурый взгляд отца, но подобные мелочи перестали волновать юношу задолго до того момента, как он стал считаться мужчиной. Итоговый аттестат, вместе с которым ему присудили звание подмастерья гидромантии, содержал далеко не самые плохие оценки, ради которых всего-то и пришлось запугать одного хиляка-заучку из простолюдинов, которому иногда и пару обрезанных серебрушек на бумагу с чернилами перепадало, дабы подменять по необходимости его домашними работами свои. Да и чтобы получить назначение поближе к серьезным деньгам, от которых доблестному офицеру её величества хоть пара крошек да перепадет и подальше от воинской славы, сопряженной с реальной опасностью отправиться на морское дно в качестве корма для рыб, взяток толком и давать не пришлось. Бутылка коньяка там, маленький кошель с формальной благодарностью сям, свистнутая у матери древняя брошка работы кого-то из князей сидхе Летнего Двора и обещание однажды жениться на одной старой уродине, когда он отслужит свой обязательный контракт и богатым успешным магом вернется на родину…Мелочи, право слово. Тем более, снова вдыхать полной грудью туманы Альбиона Томас все равно не собирался. Чего, спрашивается, в Старой Доброй Англии он забыл?
Корабль, на котором предстояло служить, базировался на острове Святого Деяния Марии, и место своего базирования уже много лет не покидал. Данный клочок суши в качестве места службы выгодно смотрелся даже на фоне континентальной Индии, до которой при большом желании доплюнуть бы получилось. Томас был в этом абсолютно уверен, как и уверен в том, что ему по-прежнему везет, и везет просто таки сказочно! Уровень жизни абсолютно тот же, спасибо изобилию колониальных товаров, позволяющих прямо-таки купаться в роскоши под неусыпной заботой многочисленных слуг. Да и все блага цивилизованного общества для офицеров её величества были вполне себе доступы благодаря крупному рабскому рынку, куда регулярно наведывались корабли из метрополии, плывущие, конечно же, не с пустыми трюмами, ибо маленькая прибыль всегда лучше никакой. А вот влиятельных аристократов или могущественных туземных князей, с которыми бы и настоящему лорду считаться пришлось, ни одного рядом с ним не было, как не было и разных фанатиков-убийц, временами так досаждавших джентльменам, несущим бремя белого человека в разную глушь. Начавшаяся Четвертая Мировая Магическая Война, правда, поначалу сильно испортила Томасу настроение…Особенно когда он узнал, что часть кораблей с их базы флота должна усилить группировку войск, отправившуюся отвоевывать у русских ту часть их страны, которую даже эти северные варвары считают ужасающей холодной дырой, пригодной лишь для ссылки провинившихся да обложения налогами непонятно как выживающей там черни.
Мерзнуть не хотелось. Испытывать на своей родимой шкуре ярость дикарей, в не таком уж далеком прошлом успешно сокращавших количество офицеров её величества целыми тысячами и чуть было не добравшихся до самой королевы во время штурма Лондона, не хотелось еще больше. И Томас начал действовать, ибо в колледже его научили главному — для истинного джентльмена важна только одна вещь. Выиграл он или проиграл. Победителю могут простить все, что угодно, если масштабы его победы достаточно велики, ну а оправдания проигравшего, если тот вообще останется жив, ни на что по большому счету не влияют. Выпив зелье, как-то по случаю удачно прикупленному у арабского алхимика, подающий надежды гидромант на долгие три недели слег с непрекращающимся поносом…Этот состав он вообще-то хотел подлить своему начальнику в том случае, если когда-нибудь кто-нибудь из лордов возьмется остров Святого Деяния Марии проинспектировать, но пришлось сию отраву все-таки употребить самолично. И в итоге все получилось только лучше! Да, пострадать Томасу пришлось изрядно, но зато никто ничего особо и не заподозрил. Списали на посмертное проклятие, которыми периодически начинали бросаться особо буйные рабы, и эскадра уплыла без него, оставив безутешного лейтенанта горевать в большом красивом доме, за чистотой которого тщательно следили смазливые служанки, которых Томас отбирал среди свежего улова работорговцев очень придирчиво и периодически менял, когда девушки успевали ему наскучить. А через пару месяцев лейтенант так и вовсе внезапно для себя получил повышение, ибо вероятность его начальника вернуться обратно на базу флота была примерно равна шансам явления во плоти той, в честь кого и назвали остров…Вместе с сыном. Ибо северные варвары в глубине своих территорий коварно расстреляли данного конкретного офицера её величества из крупнокалиберных орудий вместе с его судном, ну и какими-то другими кораблями.
Мундир теперь можно было украсить более крупными и симпатичными знаками различия, жалование выросло, а уж как подскочили возможности к тому, чтобы брать подарки у купцов взамен на мелкие необременительные услуги, вроде «незаметного» переноса контрабанды или избавление от петли по-настоящему полезного матроса, машинально выпустившего кишки собутыльнику или какой-нибудь дешевой шлюхе в порту…В общем, Томас был счастлив, и вся дальнейшая жизнь, обещающая быть очень долгой, а при соблюдении разумной осторожности и вообще бесконечной, виделась ему исключительно в светлых тонах. Он был представителем власти чуть ли не в самом безопасном месте мира, получал хорошие деньги едва ли не просто так, и наслаждался каждым новым днем. Существовала, правда, на подобной синекуре отнюдь не иллюзорная опасность банально спиться или утратить волю и наплодить цветных детишек, которых будет жалко утопить в море как кутят…Ну да с подобными рисками Томас, если подумать, все-таки мог примириться.
— В районе рабского рынка стихла стрельба! Эти ублюдки уже захватили его! — Оторвался от наблюдательного перископа какой-то юнга, чей голос помешал Томасу предаваться воспоминаниями о счастливой жизни, длившейся до сего дня…Пожалуй, даже до сего часа. Вряд ли с того момента, когда заплывшее в порт судно открыло огонь из всех орудий, прошло хотя бы жалких шестьдесят минут, пусть даже субъективно ощущались они и как целая вечность. — И, кажется, я вижу, как их автоматроны с пулеметами уже разворачиваются в нашу сторону!