Страница 5 из 11
Все согласно закивали.
– Да уж, ты, Вер, сто раз подумай, прежде чем в санитарки идти, – проговорила наставительно Надя.
– А куда меня возьмут без образования, да ещё и с моей внешностью? – в вопросе Веры сквозила затаённая обида.
– Ой, про внешность она заговорила! – воскликнула Вика. – Это последнее, о чём тебе надо думать. Внешность у тебя из нас всех тут самая-самая. Глазищи какие зеленющие, волосы – роскошь! Фигурка тоже отпад.
– Интересный вы народ, цыгане, – перебила ту Лида. – Порядки у вас свои, мораль своя.
– Да, Верунь, расскажи нам о вашем народе, – оживилась Надежда. – Интересно же! Я ж сама немного цыганка, а ничего о вас толком не знаю.
Вера вздохнула. Не любила она эту тему. Ещё со школы, где одноклассники дразнили, и постоянно приходилось отбиваться от нападок. Но тут все так искренне к ней расположены, без камня за пазухой.
– Я вот всегда думала, что цыгане все поголовно кареглазые, – заметила Вика. – А у тебя зелёные глаза.
– У моей мамы тоже такие были, – сказала Вера. – А цыгане и светловолосые бывают. Цвет глаз у меня особенный, это правда. Мне так с детства говорили. Потому что зелёный цвет глаз цыгане особенно почитают. Считается, что зеленоглазые обладают магической силой и видят мир духов, имеют с ним связь. Якобы среди зеленоглазых, причём не только цыган, много ведьм и колдунов. И ещё говорят, что такие люди особенно привлекательны в глазах окружающих и медленнее стареют. Правда, всё это небылицы.
– Ну почему же, наверняка есть доля правды в этом, – заметила Лида. – Не зря же люди такое подметили.
Вера рассказала, что для её народа важную роль играют волосы. Чем они длиннее – тем лучше. Изгнанных из табора цыган раньше остригали. Сейчас этого не делают, но всё равно многие стараются не стричься слишком коротко.
Поколебавшись, девушка поведала ещё об одном факте. Все замужние цыганки носят пышные длинные юбки, потому что часть тела ниже пояса после рождения детей считается «скверной» и прикасаться к ней нельзя. Причём юбок должно быть именно две. Одной недостаточно. Только девочки и юные девушки могут надевать разную одежду, включая шорты, юбки, джинсы.
– Как интересно… – слушая Веру, заметила Надя.
А та продолжала.
– У нас девушка считается готовой к замужеству после четырнадцати лет. Если бы мой жених, о браке с которым родители договорились, как только я родилась, не был убит, я бы уже давно была замужем.
Все ахнули.
– А если цыганка не замужем в девятнадцать, то она уже старая дева. Главное условие – девушка должна выходить замуж девственницей. После первой брачной ночи нужно предоставить доказательство – окровавленную простынь. Если цыганская девушка не девственница – это большой позор.
– Вот это да! Я думала, такое только в средние века было! – улыбнулась Лидия. – Впервые слышу о подобном. Все считают цыган… гм…
Она запнулась, поглядела на Веру смущённо. Но потом продолжила:
– А вы, выходит, почище многих.
– А ещё у нас не одобряются браки с не цыганами. Если мужчине ещё могут такое простить, то девушке нет. И повторные браки не поощряются. Поэтому многие пары живут вместе всю жизнь. Касаться чужой женщины ни в коем случае нельзя. Даже в танце. Поэтому измен у нас тоже не бывает. А если случается, то могут цыганский суд собрать и выгнать из табора.
Соседки Веры слушали с огромным интересом и широко распахнутыми глазами. Простые женщины, пережившие разочарования в любви, терпящие недостойных мужчин рядом или одни воспитывающие детей, работающие на тяжёлых низкооплачиваемых работах, воспринимали всё это как другую реальность. Какова она, выходит, цыганская жизнь! Все привыкли считать их легкомысленными плясуньями, лукавыми гадалками, авантюристами и мошенниками. А на самом деле морали у них гораздо больше, чем у тех, кто их осуждает.
– А правда, что в цыганском языке нет слова «любовь»? – полюбопытствовала впечатлённая рассказом подруги Надя.
– Мы не говорим вслух «люблю», – кивнула Вера. – Любовь должна присутствовать в мыслях, поступках, отношении к человеку.
Надо же. Вера сама удивлялась. Она рассказывала о традициях своего народа с гордостью. А ведь недавно ещё сама всё эти догмы, внушаемые ей с детства, терпеть не могла, пыталась бунтовать и противиться правилам табора.
Вот так они сидели и болтали, пока не раздался осторожный стук в двери.
Глава 4
Лида вскочила и бросилась открывать.
– Ой, девчата, я и забыла совсем. Егорка приехал, племянник мой. Хотела вам сказать, что зайдёт сегодня, и забыла! Затуркали меня со своими разговорами!
В комнату вошёл парень. Все взгляды тут же обратились на него. Любопытные, оценивающие, заинтересованные. Егор Юсупов, как представила его Лида, учился на МЧСника. Высокий юноша, накачанный, широкоплечий. Он словно заполни собой всё пространство их маленькой комнатёнки. У него были соломенного цвета кудри, синие глаза и ямочка на подбородке.
– Здравствуйте. Лид, я на минутку, – смущённо проговорил молодой человек. – Только от матери передать вот…
Он протянул пакет с продуктами.
– Так, не выдумывай, – Лида принялась хозяйничать, расчищать место родственнику и искать для него кружку. – Садись с нами, посиди. Девчонки у нас вон какие все красавицы, как на подбор.
– Да я вижу, – улыбнулся юноша.
Вера мельком взглянула в сторону гостя и продолжила игру в маджонг на телефоне. А вот он задержал на ней свой взгляд чуть дольше.
– Это наша Верочка, – видимо, заметив интерес племянника, сказала Лида. – Верусь, давай к нам.
– Не хочу, спасибо, – отозвалась та. – Правда, не хочу. Голова что-то болит.
– Это потому, что не высыпаемся мы с этой работой проклятой, – констатировала Вика.
Потянулись разговоры «за жизнь», вспоминали смешные случаи, рассказывали о себе. Егор посидел чуть больше часа и ушёл. Соседки Веры вскоре после этого тоже свернули своё застолье, завтра ведь всем рано вставать на работу.
Рабочий день начался как обычно. Вера навела порядок на прилавке, добавила товар на место проданного вчера, и сидела пила газировку, щурясь на яркое утреннее солнце. Он появился неожиданно из толпы прохожих, сновавших туда-сюда в течение всего дня.
– Привет!
Солнце закрыла широкая мужская фигура. Вера подняла глаза на стоявшего перед ней человека.
– Привет, Егор.
– Узнала! – обрадовался он.
– Конечно, узнала, – она улыбнулась краешком губ.
– Что тут у тебя за сокровища? – Егор окинул заинтересованным взглядом прилавок.
– Вот, ракушки, магниты, подставки под чашки, зеркала, календарики, брелков разных много. Зажигалки ещё, – принялась перечислять Вера.
– Не, я не курю.
– Открывалки для бутылок, ножи, – продолжала девушка.
– И не бухаю. И на перо никого сажать не собираюсь, – засмеялся парень.
– Ну, тебе не угодишь, – Вера делано надула губки, будто недовольна.
– Ну почему, я очень даже невзыскательный покупатель. Вот, колокольчик возьму.
Он выбрал самый красивый из всех представленных на витрине – со штурвалом и видами Крыма, позолоченный. Заплатил деньги, а потом вручил его Вере.
– Это тебе.
Она растерянно взяла сувенир в руки.
– Спасибо. А зачем? Он же дорогой…
– От меня на память. Себе брелок возьму, а друзьям магнитиков.
Егор принялся выбирать покупки. А когда скупился, не ушёл. Маячил рядом, настойчиво предлагал мороженое Вере купить, и выяснял, какое она предпочитает, а девушка отказывалась.
– Верка, чего не работаешь, а трындишь стоишь? – внезапно послышалось совсем рядом.
Мираб. Стоял злой, смотрел исподлобья.
– А то гляди, уволю и пойдешь ртом зарабатывать.
– Слышишь, дядя, – обернулся к нему Егор. – Ты как с девушкой разговариваешь?
– А ты, пацан, чего засуетился? Твоя подстилка, что ли?