Быть нужным

Кроме того, чернуля считает священным долгом осчастливить прикосновением своего тельца каждую носильную вещь. Чем красивее, дороже и нужнее шмотка, чем быстрее планируешь ее надеть, тем больше шансов, что Головешка на ней поваляется, а то и позапускает когти. Плечики и крючки не спасают, висящая на них одежда так же красиво украшается узором из кошачьей шерсти. Вообще Головешка маленькая и гладкая, но сеет по дому такое количество шерстинок, что из них за день можно свалять еще двух таких же красоток. Так что вопрос Мокриды вызван вовсе не праздным любопытством.

Камилла присутствие кошки полностью одобрила, но я все же решил вернуть черную плутовку хозяевам. Заодно поставить Ахинея в известность, что в Туманном Озере какое-то время поживут несколько человек.

Жилище бывшего дядиного денщика… или на флоте вестовые? Надо раз выяснить и запомнить… имело свой отдельный вход. Шагая вдоль фасада, прижимая за пазухой довольно урчащую Головешку, я вдруг подумал, что в Туманном Озере долгое время не было ни женщин, ни кошек.

Здесь прошло мое детство, вспоминать о котором не хочется. Когда я, уже будучи бойцом серых отрядов, вернулся сюда после многолетнего перерыва, накануне напился в дым. На недавний праздник проводов уходящего года явился уже спокойно. А сейчас вовсе не думал, куда отправляюсь.

Вообще-то, места здесь хорошие, красивые. На старости лет можно и обосноваться. Точно, заведу собаку, будем гулять в полях, по берегу озера и близлежащему лесу. Бегать, играть… Если силы у старого пня останутся. И вообще – доживу.

Головешка, верно, как-то прочитала мои мысли относительно псины, и они ей не понравились. Кошка высвободилась и гордо пошагала прочь, задрав хвост трубой. На снегу оставались мелкие, похожие на цветы следы.

Мокрида, по всему судя, твердо решила опекать Камиллу. После пятичасового чая (Ахиней заваривает его так, что хоть по десять раз на дню пей), пользуясь авторитетом целительницы, убедила юную деву, что той после волнений предыдущих дней необходимо отдохнуть. Уговаривать долго не пришлось, Камилла то ли из-за пережитого (неизвестно еще, спала ли она вообще у меня в городской квартире), то ли от свежего воздуха изрядно осовела. Трэк обещал присоединиться к нам только вечером – почему б не подремать пару часиков?

Я и сам был бы не прочь поваляться с книжкой, однако у Мокриды были другие планы.

– Сольв, пройдемся.

На улице уже стемнело, но расторопный Ахиней зажег вокруг дома фонари.

– Куда бы пойти верной мужней жене в обществе молодого кавалера? – Мокрида остановилась на пороге, оглядываясь. – Налево сирень, прямо аллея с лиственницами. Это все надо созерцать летом, и лучше после дождя. А за домом озеро и сосны? Нам туда.

В некотором отдалении от усадьбы к воде действительно спускался пологий песчаный берег и росли вековые сосны. Ветер вымел песок из-под могучих корней, и деревья стояли, словно опершись на колонны больше чем в половину человеческого роста.

– Подсади-ка, – попросила Мокрида.

Легко.

Я выполнил просьбу дамы и сам прислонился спиной к стволу. Завел руки назад, прижал ладони к неровной коре. Наверняка выпачкаю куртку в смоле, но это ерунда. Сосна – мое дерево.

– Ух, хорошо как! – Боевая подруга поерзала, устраиваясь поудобнее. – Солевейг, а давай ты здесь насовсем поселишься? До Кардиса всего ничего добираться, до Кортезьена и того меньше. Мы к тебе в гости ездить будем. Что думаешь про Камиллу?

– Думаю, что против нее кто-то действительно злоумышляет. Если в трамвае могла быть случайность, то у квартиры однозначно засада. За нашей красавицей охотятся.

– Почему, не знаешь?

– Камилла или что-то взяла в квартире Киким… профессора Кикель, или узнала, а может, увидела, но и сама не поняла что.

– Первое маловероятно. Ты ж говоришь, обыска у девочки не было? Хотя эта «нечисть» могла специально испугать Камиллу, чтобы заставить ее бежать и самой потом спокойно порыться в вещичках. Но это глупо. Твоя подопечная забрала бы похищенное с собой. Прихватила случайно и не знала, что вещь ценная? Попрошу Марка разведать, не было ли у Камиллы нежданных гостей. Дальше. Если бы что-то знала, ее бы уже просто и без затей убрали. Душегуба, уже совершившего одно убийство, второе не смутит. Какой смысл стращать жертву? Потерянное зря время.

– А может, ему просто нравится мучить? Бывают такие гады, вроде как дают уйти, а потом снова хватают.

– Слишком мудрено. Или Камилла все-таки причастна к убийству Кикель? Нет, не верю. Твоя девушка сейчас слишком растеряна, или же она великая актриса.

– Камилла не моя девушка. Я видел-то ее прежде всего два раза.

– Что изменилось?

– Стараюсь для себя. Эти черти могут решить, что я тоже что-то знаю.

– Солевейг, – Мокрида склонила голову к плечу. – Почему ты всегда ищешь оправдания своим добрым поступкам? Что сейчас, что в прошлый раз, когда по каблуки влез в дело Бьянки де ла Нир.

– Она была невестой моего дяди. И мы взяли контракт на ее охрану.

– Твой дядя замечательный человек и заслуживает всяких благ, в том числе хорошую жену. Хочешь сказать, что, оберегая Бьянку, всего лишь возвращал адмиралу долг?

– Мокрида, отстань.

– Это вместо вразумительного ответа? И чего ты волком оборачиваешься? Дикобразом лучше было бы. Как тебя ни обнимешь, все равно на иголки напорешься. Или – во! – крокодилом. Судя по тому, как ты себя с девушками ведешь. В конце концов, я была в тебя влюблена, а значит, имею право знать, что происходит в твоей жизни.

– Несокрушимая логика.

– Я вообще умная. Настолько, что, наверное, даже смогу добыть у Марка для тебя временное разрешение если не на ношение оружия, то на расширение допустимого предела самообороны. И в вашем веселье поучаствую по мере сил и возможностей. Главное, чтобы меня саму муж не убил. Или не запер в доме. Бегор был доволен, что отхватил жену, которая ходит с ним на службу, но не гоняется за преступниками с дубинкой, а тихо сидит в лаборатории, варит зелья и рассматривает в лупу вещественные доказательства.

– Мокрида, так и не ввязывайся. Тебе-то это зачем? Я сам вполне справлюсь.

– Э-э-э! – погрозила пальчиком целительница. – Сам-то ты не стал бы помогать мне? Или Стензальтычу? А Марк… Во-первых, он вас знает и помнит. Уверен, что будете меня беречь и защищать. Во-вторых, мы еще до свадьбы договорились, что супруг не покушается на мою свободу. Знает, где я, с кем и что делаю, и с него довольно. Бегор умный человек, понимает, что если кто-то что-то решил, то будет этого добиваться. Начнешь запрещать и препятствовать – получишь ложь и увертки. Мы с мужем доверяем друг другу. Так-то, брат. Не пора ли нам домой? Стензальтыч наверняка уже прибыл. Ну, сними меня отсюда.

Могла и сама слезть, наемница Мокрида Орел сигала и не с таких высот. Но хочется ей внимания и заботы. Чтобы не забыть, что женщина, как однажды сказала боец серых отрядов, вырвавшись из болота после двухдневного перехода, размазывая по лицу тину и кровь. Я бережно принял боевую подругу на руки, снял с корней и поставил на землю.

– Мокрида, ты счастлива?

– Да.

Трэк действительно уже прибыл и сейчас вместе с Ахинеем сидел за столом, внимательно изучая записи в толстой клеенчатой тетради. Хозяйственные мужички подсчитывали имеющиеся в Туманном Озере припасы.

– Молоко завтра Сюзанна принесет, – вещал дядин денщик. – Днем как расторгуется, так и до нас дойдет. И всякое молочное тоже. Свеженькое, утреннее, лучше. Не думали мы, что кто-то приедет.

– А тут никакого запаса нет? – волновался Трэк. – Как на завтрак кашу варить?

– В погребе на льду несколько кругов замороженного молока лежит. К утру как раз оттает.

– Сольв, пойдем, покажешь. А ты, уважаемый, пока крупу достань. Что есть – геркулес, греча…

– Манка, – с садистским удовольствием подсказал Ахиней.

– Сойдет.

– Выбирайте круг с желтым верхом, – подсказала нам вслед Мокрида. – Там сливочки могут быть.