Звёздочка

Сцену освещали два небольших софита, поставленных так, что свет их падал прямо на музыкантов. Судя по репертуару, это была какая-то неизвестная девушке рок-группа.

Джи Со незаметно для себя самой пробралась в первый ряд и неожиданно оказалась прямо напротив солиста.

Он же, тем временем, закончил одну песню и, глотнув пару раз воды из пластиковой бутылки, стоявшей рядом на полу, запел новую композицию. Чистый высокий голос певца звучал, тем не менее, довольно мужественно, а временами в нем прорывалась легкая хрипотца, словно он уже не один час пел и напряг связки. А, возможно, так оно и было. Неизвестно, сколько длился этот странный ночной концерт.

А голос певца выводил мелодию, звал, увлекал за собой куда-то в неизвестную, но такую манящую даль, обещая новые чудеса:

Она – несмелый шум ручья.

Она не то, что вижу я

Сегодня или завтра.

Она – секрет забытых слёз,

Мерцание утреннее звёзд,

Остывших так внезапно.

Она – живой глоток вина,

Магнит ночных огней;

Но Боже упаси мечтать о ней!

Тут второй гитарист подхватил припев, и уже два голоса звучали над толпой, создавая невероятную по своей мощи гармонию. И это было так прекрасно, что Джи Со замерла и забыла о том, что у нее был тяжелый день, закончившийся совсем уж неудачно, что завтра ее ждет нагоняй от менеджера, если что-нибудь не похуже. Музыкальная душа девушки жадно впитывала звуки музыки и очарование голосов, поющих об извечной теме неразделенной любви:

Тело любит, тело врёт – сердце пленных не берёт,

И только моё опять чего-то ждёт.

С небывалой высоты на горящие мосты беспомощно упадёт,

Но, увы, сердце пленных не берёт…

А потом голоса певцов взмыли ввысь, к самому небу, звуча отчаянно и яростно, то переплетаясь в унисон, то разбегаясь в терцию:

Скажи, зачем мы день ото дня,

Не ведая суть, всё красим фасад?

Скажи, зачем ты просишь меня

Сделать шаг назад?..

Джи Со сейчас видела перед собой только певца, освещенного прожектором, его длинные чуткие пальцы, уверенно перебиравшие струны бас-гитары, его запрокинутое к небу лицо с прикрытыми глазами, словно парень вслушивался в собственную душу и извлекал из нее эти самые слова, которым и делился со зрителями.

Песня закончилась, и зрители взорвались восторженными криками, свистом, выражавшим, как поняла Джи Со, высшую степень одобрения.

Долговязый ритм-гитарист наклонился ближе к микрофону и крикнул:

– Сегодня наши сердца поют только для вас! Приветствуйте – гениальный Тэ Хо и группа «Тигры»!

И зрители опять захлопали, закричали, заулюлюкали. Названный солист выпустил из рук висящую у него через плечо на широком кожаном ремне гитару и, подняв вверх обе ладони, крикнул:

– Спасибо, друзья! Мы любим вас!

А какая-то девица в толпе зрителей выпалила:

– Я люблю тебя, Тэ Хо!

И зрители засмеялись и снова засвистели. А Джи Со вдруг почудилось, что музыкант взглянул прямо на нее. Но, возможно, ей просто показалось это в ночной темноте.

А потом он объявил:

– Что ж, друзья! А сейчас – последняя песня на сегодня!

– У-у-у! – разочарованно отозвалась толпа, но парень прижал обе ладони к сердцу и добавил. – Но мы всегда поем для вас! И все наши песни – для вас! – и простёр руки к зрителям.

– Давай «Тигров»! – выкрикнул кто-то из толпы, и парень кивнул, переглянувшись со своими напарниками.

И тут же дернул за струну, скользнув пальцами левой руки по грифу, отчего инструмент отозвался пронзительным низким звуком, а потом запульсировал, словно билось гигантское сердце.

Эту пульсацию подхватил барабанщик, рассыпав целую гирлянду звуков медной тарелки, отозвавшейся ярко и задорно.

А вслед за тем зазвучал голос. И песня была такой же задорной, озорной, от нее хотелось смеяться, подпрыгивать на месте и кружиться вокруг своей оси.

И Джи Со, поддаваясь всеобщему порыву, вскинула вверх руки и начала скакать, подчиняясь ритму, в такт ударам барабанных палочек и аккордам ритм-гитары.

И очнулась, лишь когда прозвучал последний мощный аккорд – и остановилась, заполошно дыша после всех этих прыжков. А опомнившись, тут же натянула пониже на лоб капюшон худи. Вряд ли, конечно, здесь были вездесущие папарацци, которые могли сфотографировать рэпершу «Мэджик гёлс», но лучше уж перестраховаться…

Девушка погрустнела, вспомнив о том, что ей еще как-то надо теперь возвращаться в общагу, бывшую последние два года ее единственным домом в Сеуле – денег с собой, чтобы вызвать такси, у нее – увы! – не было. Автобусы в столь поздний час уже наверняка перестали ходить.

Между тем музыканты попрощались, и зрители начали расходиться. Парни принялись собирать аппаратуру, сматывать провода, убирать во взявшиеся откуда-то чехлы гитары и микрофоны.

Джи Со обратила внимание, что несколько молодых ребят из числа зрителей подскочили к парням и стали помогать им собирать инструменты, а потом куда-то потащили их вместе с барабанщиком.

Гитаристы, негромко переговариваясь о чем-то, заканчивали сборы, а Джи Со так и стояла в сторонке, не зная, что предпринять, пока, наконец, солист не заметил ее. Он остановился в какой-то паре метров от нее и спросил неожиданно низким голосом, как разительно отличавшимся от его певческого тембра:

– Эй, парень! Ты что-то хотел?

Джи Со вначале даже и не поняла, что он обращается к ней, а потом догадалась, что рокер принял ее за мальчишку, вероятно, из-за ее одежды. Она уже хотела было помотать головой, но потом вдруг ей в голову пришла неожиданная мысль:

– Вы… Можете подвезти меня?

Второй музыкант уставился на нее, а потом гулко захохотал:

– Что ты хочешь, чтобы мы сделали?!

– Не могли бы вы подвезти меня? – прокашлявшись, повторила она, наклоняя пониже голову, чтобы волосы надежно занавесили половину лица. – Просто… автобусы уже наверняка не ходят…

Тот опять захохотал во всё горло, но солист остановил его:

– Да ладно тебе, Ви Сон! В конце концов, моя ласточка здесь… Могу и подвезти!..

– Хён, да зачем тебе это надо? – фыркнул тот, кого солист назвал Ви Соном. – А если мальчишка – сталкер? Потом хрен от него отделаешься!

– Я не сталкер! – возразила она. – Мне просто нужно добраться поближе к своему району… Так получилось, что у меня с собой нет наличных…

– Ладно, парень, не оправдывайся! – прервал ее Тэ Хо. – Довезу я тебя – с ветерком! – и с визжащим звуком закрыл замок на чехле своего баса.

– Ну, смотри, – с сомнением протянул второй и добавил. – Твоего Фендера* забрать в пикап?

Fender* – американская компания, производящая электрические, акустические гитары и музыкальное оборудование. Занимает одно из лидирующих мест на рынке музыкальных инструментов. «Фендер» делает отличные бас-гитары.

– Нет, сам довезу. Вот, мальчик и подержит…

Ви Сон снова хмыкнул, но ничего больше не сказал, потому что в это самое время вернулись помощники музыкантов и, подхватив последнее, потащили в машину, которая, по всей видимости, находилась неподалёку.

– Пойдем и мы, – сказал Тэ Хо, поудобнее перехватывая за кожаную ручку чехол с гитарой и направляясь куда-то по одной из дорожек парка.

Девушка молча последовала за ним.

4***

Вскоре они пришли к парковке, на которой одиноко стоял мотоцикл. Тэ Хо уверенно направился прямо к нему, прислонил гитару к блестящему металлическому боку и, подняв сиденье, достал из ниши под ним мотоциклетный шлем.

Протянул ей:

– Держи! Надень. Покатим с ветерком!

– Любишь скорость? – не удержалась от вопроса девушка, пытаясь пристроить шлем поверх капюшона.

Музыкант заметил ее телодвижения и прицокнул языком: