Страница 95 из 106
Глава 30
Один из гоблинских шаманов объявился и трясясь как при падучей болезни, он танцевал, пока с кошмарным воем шаман указывал на один из моих отрядов, и ровно через мгновение на том месте появилась… Огромная гоблинская голова! Вернее здоровенный шар с мордой гоблина и гипертрофированными клыками!
Она немедленно начала кататься/прыгать по разбегающимся крысам, которые даже не попробовали ей как-нибудь навредить. Да и не получилось бы — так как в следюущий миг бесстрашные штурмкрысы попытались её окружить, но их оружие свободно проходило через её… плоть?
— Струх, как с этим бороться?!?!
Шип с интересом рассматривал призрак луны, ни капли не заботясь о том, что прямо сейчас гибнет один из отрядов.
— Шаман не может, да-да, не может надолго её… экхм… вызвать! Она скоро пропадёт!
— Перед этим растоптав десятки тел!
Луна с мерзким чавканьем приземлилась сразу на троих клановых и только чавканье раздалось от раздавленных/лопнувших тел.
— Так убейте шамана!
Да чтоб меня, мог же и сам догадаться!
Я побежал к стрелкам, палящим из-за спин собратьев, сопровождаемый своим небольшим отрядом. Большинство даже не заметили моего появления, так как были слишком увлечены своим занятием — перезаряжать и палить по противнику через клубы дыма.
— Меткие храбрецы! — крикнул я, привлекая внимание всех. — Кто хочет стать бетой и возглавить свой ордо?
— Я! — раздался многоголосый вопль отовсюду. Кто бы сомневался. — Готовы служить!
— Кто убьёт шамана, тот и станет в будущем командиром! Чего смотрите? Стреляйте!!!
Суетясь, рассыпая порох они стали заряжать оружие, и как итог — пару пороховниц разорвало, ранив стрелков из-за того, что не уследили и за огнём. Ещё один переборщил с зарядом и ствол просто разнесло вместе с его кистями и носом.
— Где-то я уже это видел. — вспомнил я болота. Может им искажающего камня дать?
К счастью, у гоблинского шамана не было более никакой защиты (или была, но не от пуль). И сразу несколько попаданий закончили его жизнь. Даже тяжеловооруженному боссу было достаточно получить пулю в жбан, чтобы прилечь здесь навсегда.
Луна в то же мгновение с хихиканьем лопнула (звук был… не очень приятным), пустив небольшой вонючий вихрь. А в прорыв в ордо клановых, в который гоблины и орки опасались при дурной луне соваться, сейчас они активно лезли, добивая упавших хвостатых…
— Струуух! Бей туда!
Тому, как и его колдунам — только укажи цель.
Мне даже смотреть было не надо, чтобы почувствовать как потемнело небо, и из опустившейся черно-зеленой тучи вниз ударил целый лес шипяще-шкворчащих молний. И туча ушла, оставив после себя раскиданные обожженные тела, и небольшую яму. Это дало время задней бойцам задней линии заткнуть прорыв.
Гизельхер Шлиц поддерживал «быков» и рядом стоящих вассалов-людей:
— Всем двойная порция вина после боя! Держите строй и ничего не случится!
Если стрелки Беспалого ещё могли вести огонь из-за спин, то пращники болтались без дела, не имея возможности кидать камни пращой и просто несли потери от навесной стрельбы гоблинов-лучников.
— Бесполезные… Только зря тратим их жизни. Кто тут… Напомните — всех пращников распустить, дать им нормальное вооружение.
Хороший бой — когда стоишь и смотришь как твои войска уничтожают уставшего врага, при этом тратя свои жизни в исступленных атаках, а держа оборону и отмахиваясь от наседающего противника. Пехота как наковальня, а стрелки, катапульты и стреломёты — кувалда, что без всяких шансов перемалывала толпы уродцев в плохих доспехах.
И опять я это увидел: Орки кусались, молотили друг друга. В чем причина?
В одном месте строй воинов вновь заколебался — это вновь, как я уже наблдал накануне, на людей напала дикая чесотка, но самое страшное было дальше.
Самое непонятное и страшное произошло тогда, когда я считал, что победа у нас в когтях. Еще один шаман — только уже не гоблинячий, а вполне себе высокий тощий орк сумел сотворить такое! Целую ногу! Что в этом такого? Да ничего если не видеть её размеров, и то, куда она наступила — посередине пехотных порядков, раздавив под сотню бойцов (из которых часть и зеленокожих была) и пробудивший небольшое землетрясение сбившее окружающих с лап. Что там выше зеленого бедра даже не успел посмотреть — так как вновь зеленокожие, большая группа лоснящихся кровью орков и гоблинов, ринулись в прорыв за улептывающими остатками раздавленного отряда.
— Сражаться нехорошо… Надо отступать-отступать…
— Хиршер, ордо Гошча Тупозубого! Перестало существовать! Они бегут! Трусы!
Скронк, роняя пену изо рта, призывал собрать всех штурмкрыс, мясорубки, рабов, зуберов (и бьющих по скоплениям врагов излюбленными струховыми зеленоватыми молниями и поднимающих шипы) и напасть на несколько сотен орков и гоблинов, прошедших по трупам.
Мне же пришла в голову мысль получше.
Ведь надо было прорвавшиеся банды просто как-то задержать, чтобы дать возможность стрелкам перестроиться, а уж они плотным огнём сумеют положить бранящихся гадов. Но как их задержать? Ведь те, кто столкнуться с ними, скорее всего все полягут — под рубилами орков или от пуль в спину. И от этого никуда не деться — хвостатые в массе своей были не самыми меткими стрелками. Бросить рабов? Так и рабы бывают полезны. К тому же они трусливы, и те кто хотел выбиться наверх — уже так или иначе это сделал, и оставшимся просто не за что биться, жертвовать своими жизнями во имя чего-то. Крысы жертвующие жизнь добровольно, смешно.
Оглянулся и взгляд пал на булаву в руках раба-оруженосца.
Стоит ли жизнь раба жизни моих воинов?
Бросился к рабу-оруженосцу, выхватил у него булаву, второй рукой быстро сорвав с его же рук толстые перчатки, сделанные Струхом Шипом, и, дав хлёсткую пощёчину, вновь всучил булаву обратно. За шкирку подтянул его морду к своему носу:
— Смерть! Кровь! Души! — рычал я. — Ты ведь этого хочешь?
Раб не мог ответить, его скрутило в судорогах.
Так же держа за шкирку, я помчался навстречу прорыву, где и бросил тщедушное тельце через головы своих бойцов в толпу противников.
Тело сбило какого-то гоблина, и так как в полете довольно сильно вращался, то успел удерживаемой булавой раскроить ещё один гоблинский череп. Враги сперва даже не поняли, что произошло, когда булавоносец со стремительно чернеющей шерстью стремительно встал.