Матричный бог

Надо ускоряться.

До этого момента я знал о трех своих стелах: одна у Змей, вторая у Звезды и третью какой-то дурачок возил сперва до подземелий, а потом — отвез к северной части пустыни. Остальные артефакты Змеи уничтожили. Возле столицы рвануло сильнее всего — там до сих пор огромный кратер посреди леса. Возле школы Закатного луча рвануло слабее, но все равно камень домика, в котором держали артефакт, буквально испарило. Стелу у Павших духов уничтожали, видимо, не Змеи, потому что никаких кратеров и даже воронок не было: лишь осколки камня с рунами, которые я разбил в пыль, как только заметил. Но мне хватало и оставшихся артефактов: за два дня с двух стел я собирал три надоя и медленно наращивал навыки. Иногда казалось, что слишком уж медленно.

— Накопитель, — протянул ладонь третьеранговый адепт — страж на входе в комнату со стелой.

— У меня не покупной браслет, — продемонстрировал я артефакт. — Сам сделал, и никому из ваших ничего не должен, кроме черныша.

В сиротливо протянутую ладошку опустилась монетка.

— Руководство сказало, у всех накопители забирать, — нахмурился адепт, продолжая удерживать ладонь на весу.

— Вот и уточни у него, как справиться с второранговым магом, — позволил я себе выплеснуть раздражение и прошел в комнату.

Сегодняшнее посещение стелы принесло мне одну единицу друидизма. Причём, я посещал артефакт и вчера, вливал энергию в тот же самый навык, но десятые доли заклинание урезало и не показывало: вчера в моих характеристиках изменения не показались.

Обедать я направился в таверну Басхура. Заказал себе пюре с котлетой и тарелку квашеной капусты, и по привычке занял дальний от входа столик.

Раньше я садился сюда чтобы спрятаться от чужих взглядов, но теперь, с моими габаритами, спрятаться оказалось невозможно. Даже в тёмном углу я собирал опасливые, уважительные и завистливые взгляды.

Пока ждал заказ, прислушался к царившей в таверне болтовне.

А между тем, здесь было, что послушать. Пара бедно одетых крестьян сыпала ругательствами на соседнее королевство. Мол, такие плохие люди, мешают нам жить. Припоминали разные обидки, сыпали стереотипами о жадных соседях. Причём год назад я об этом королевстве даже не слышал. Более того, когда я жил на скале и ежедневно посещал эту самую таверну, ни о каких плохих отношениях соседями здесь не болтали. Причём на болтовню крестьян внимания не обращали, и на выход их не просили: то есть, каждый всё знает, и, раз никто не бьёт морду за клевету на соседей, придерживаются нейтральных взглядов, или даже поддерживают ораторов.

А значит, конфликт нагнетается искусственно. Интересно, кто смог за пару-тройку месяцев взрастить в народе ненависть?

— Чего, война надвигается? — громко я спросил у крестьян. На меня косо посмотрели даже те, кто сидел у входа, но крестьянин с готовностью ответил:

— Верно, господин! Думаю, будет война! Да и давно нужно, всё же эти твари, мрази, упыри, сосущие наши ресурсы, это заслужили!

Подавальщица принесла заказ, и я на время выпал из обсуждения.

Тем временем в таверну зашла новая компания из трёх человек. Присели они за центральный столик, вежливо выпроводив оттуда какого-то бедолагу. Интересно было то, что мужичок, севший ко мне лицом, поставил рядом со столом явно артефактный арбалет. Причём сам мужичок не был ни адептом, ни неофитом. Дорогая игрушка для простого человека.

— А я тебе говорю, что Джун — дока по всевозможным вопросам! Что у него не спросишь, даст верный ответ! Всё умеет, всё знает... — продолжила компания разговор. Причем про какого-то Джуна говорил мужик с арбалетом. Я с интересом прислушался, отделяя вилкой кусочки сочной котлеты.

Компания вела свой диалог на вечные темы, типа "какой правитель лучше", и припоминала неинтересные политические дрязги. Мужичок с арбалетом в перерывах между фразами обвел таверну взглядом. Зыркнул и на меня: сперва — безразлично, а как прошелся мельком по моей одежде и усмотрел украшенный рунами браслет, аж заколотило всего. Отвернулся и на пол сплюнул. Жаль, подавальщица не видела, иначе бы прошлась столовой тряпкой по морде. Этого хватило, чтобы я принялся внимательно отслеживать его реплики.

-... одному, живущему в ближайшей деревеньке мужику сына вылечил, нанял магика, — отвлекся от меня мужик. — Второго от голода спас. Кормит, поит, да и работой готов обеспечить — главное, не отлынивай и не лодырничай. А если не умеешь ничего, коли готов подписать бумагу, что поработаешь на благо города и округи года два, мастера научат специальностям всяким. Хочешь — плотником будь, хочешь — каменщиком...

— ... хорошо у нас! Вот приезжай, и убедись! Каждому место найдется..

— ... обещает, что поля рожать будут так, как прежде не рожали, а всего-то и нужно, что раскидать по грядкам землю, которую от него привозят. Бесплатно привозят.

— Не верю я в эти сказки, — сказал один из собеседников. — Обеспечивать урожай могут лишь маги и навоз. Воняет и от первого, и от второго, но магиков еще попробуй отыщи и по полю разбросай.

Мужики хором загыгыкали. Я тоже усмехнулся, разрезая сочную котлетку. Сок сочился из разреза: прозрачный, благоухающий настоящим мясом, а не проклятыми концентратами.

— А ты чего уши греешь, пацан? — вдруг обратился ко мне из-за столика обсужденцев мужик с арбалетом. — Не жалко уши-то? Вдруг оборвет кто?

Я посмотрел на мужика с легким удивлением. Мне давно уже не угрожали простые люди. Про практиков говорят плохое часто, не стесняясь, но в основном шепотом и в своем доме, чтобы не дай бог, тот, кому не нужно о том знать, не услышал.

— Влас, ты бы это... потише, в самом деле, — попытался утихомирить арбалетоносца собеседник, — место общественное, все всё слышат, не уши же им...

— Да адепт это ихний! — набирал обороты арбалетчик, — Школьный! Мрази!

— Слушай, тут такое говорить не стоит, все-же приличное место, да и не Лурскон это...

— Ну ничего, Джун придет, порядок наведет! — разошелся агрессивный. — Наш глава подомнет под себя и этот городишко, и другие! Травить вас надо, как визгливых соседских собак, ублюдки! Сколько можно уже наши ресурсы пить! Мы к вам по-человечески, а вы — на шею сели и ноги свесили! Кормим вас, поим, самим житья нет! Все проблемы от вас! Мир вам дал силу, а вы используете ее, чтобы воровать наших детей и делать из них таких же кровопийцев, как и вы!

Мужичок орал, брызжа слюной, выдавал поток оскорблений пополам с безсвязными обвинениями. Я же сидел, неторопливо ел котлетку, и на визгуна обращал внимания не больше, чем на ярмарочного шута, который прыгает, кривляется. Но вместе с тем внутри копилась злоба, готовая выплеснуться в яростной атаке. Я для себя определил — если мужик попытается плюнуть в мою тарелку, или вообще в мою сторону, или кинет в меня чем-нибудь, то умрет. Оскорбления — оскорблениями, их еще спустить можно, "жизнь каждого — ценна", как врали политики массам в моем прошлом мире, но действия спускать нельзя.

По крайней мере, после таких оскорблений. Иначе просто руку сломал бы.

Я зацепил вилкой щепотку квашеной капусты, закинул в рот и начал неторопливо жевать. По сторонам особо не смотрел, не наблюдал за окружающими, но все-равно подметил, что те слишком уж внимательно слушают мужика. Да и два его товарища, которые ранее говорили, мол, Влас, хватит, теперь вид имеют мрачный и задумчивый. Да и к выходу своего собеседника уже не слишком-то и торопят.

Я громко хмыкнул в перерывах между выкриками собеседника, который сам себя накручивал, и спросил: