Далеко за пределами

Брэд не мог знать, что вот уже весь последний час тот безмолвно таращился в чёрный потолок затопленной темнотой общей каюты в мучительной, почти болезненной невозможности заснуть в присутствии других людей на соседних койках. И что пилот специально вышел в кают-компанию, едва заслышав его, Брэда, шаги, чтобы хоть на некоторое время вырваться из лап тревожной бессонницы.

Эйн шагнул Лараю навстречу, окидывая его беглым взглядом. И по одному этому взгляду Ларай понял, что выглядит он столь же скверно, сколь и чувствует себя. А молча протянутый пилотом локоть, предлагаемый в качестве опоры, только утвердил Брэда в этой уверенности.

— Доктор Лиувиллен сказала, что к тебе нельзя. Что нужен покой, — проговорил Эйнсток, опуская приветствия.

— Спасибо, — Брэд тяжело оперся на руку пилота и вместе с ним доковылял до стола. — Доктор Лиувиллен посчитала, что я буду мочиться в судно. Покоем тут и не пахнет.

Эйнсток проследил, чтобы Брэд прочно утвердился на стуле, и лишь после этого отпустил руку, сам прислонившись к краю стола.

— Мне жаль, что ты пострадал, — интонация, с которой пилот произнёс эти слова, сложно поддавалась определению.

— За что… — Брэд замешкался: максимум смысловой нагрузки отчаянно не желал помещаться в привычный минимум слов. — Ты сам-то цел? — после некоторой паузы всё же нашёлся он.

— О, — кажется, Эйнсток был удивлён вопросу. — Корректно, — на мгновение он задумался и, чуть помедлив, добавил: — Повреждения несущественны.

— Хорошо, — Брэд сдержанно кивнул. — За что нас задержали на станции, ты знаешь?

— Не знаю, — ровный голос пилота не выражал ни единой эмоции. — Воды?

— Да, — поспешно согласился Ларай. — А разбитый корабль? Выжившие?

— Один. Точнее — одна, — Эйнсток набрал комбинацию на панели автоповара и протянул Брэду стакан с водой. — Неизвестная гуманоидная раса. Схожа с человеческой. Языковой базы нет в нашем архиве. Я запустил процесс раскодировки. Пока он не закончен, общение несколько затруднено. Капитан приказал изолировать её. В моей каюте, — Эйн заметно погрустнел.

— Прискорбно, — хмыкнул Брэд, делая первый глоток и с минуту прислушиваясь к воцарившемуся молчанию. — Зато моя каюта пока свободна.

— Сомневаюсь, что тебе предстоит долгий отдых в медотсеке. Двигатели требуют ремонта, — Эйн пожал плечами.

— Сейчас она не занята. А тебе не помешало бы выспаться.

Брэд помедлил, прежде чем вновь приложиться к стакану с водой. Эйнсток не выглядел ни заметно уставшим, ни излишне нервным или осунувшимся. А «несущественные повреждения», если они и были, никак не отразились на его внешнем облике, так что Брэд и сам не вполне понял, откуда в его голове появилось подобное предложение. Возможно, оттого что он сам, привычный к компании двигателей, генераторов и кабелей больше, нежели к окружению людей, предпочёл бы спать в обнимку с БУЭ, нежели в общей каюте. Так или иначе, Брэд чувствовал себя слишком уставшим, чтобы удивляться.

— О. В этом… нет нужды, — чуть приподнявшаяся бровь пилота, кажется, была призвана выражать крайнюю степень изумления.

— Дело твоё, — Ларай пожал плечами, делая последний глоток.

Снова молчание. На удивление — совершенно не тягостное или неловкое. Брэду было даже немного жаль нарушать его.

— Насколько серьёзно пострадали двигатели?

— Оба маневровых и маршевый по левому борту выведены из строя. Оставшихся недостаточно для развития мощности, превышающей самый малый ход. Покидать планету до устранения поломки нерационально. В случае возникновения непредвиденной ситуации — это может стать проблемой.

О том, что при «непредвиденной ситуации», которой в этой глуши могло стать что угодно — от пиратов и до взрыва нестабильной звезды, — их главной проблемой станут вовсе не повреждённые двигатели, а необнулённый БУЭ, Эйн добавлять не стал. Брэд и сам это прекрасно понимал.

— Верно, — коротко отозвался он, поднимаясь с места и приходя к неутешительному выводу: либо он прямо сейчас вернётся в постель, либо его непременно стошнит.

Конечно, ещё многое стоило бы обсудить, понять, чем сложившаяся ситуация может грозить кораблю и экипажу. Но сейчас Брэд был слишком утомлён, а коварное недомогание настраивало на вопиющее безразличие ко всему, кроме сна.

Эйнсток выпрямился, отстранившись от края стола, и тем же молчаливым жестом предложил опереться на свою руку.

— Эйн, — чуть помедлив, произнёс Брэд, решив, что на последний вопрос его сил таки должно хватить. — Я правильно понимаю: капитан отдал приказ стартовать? С магнитными захватами. И людьми на площадке. Верно?

— Верно, — Эйн кивнул, неуловимо напрягшись.

Вопроса о том, почему сам Эйн этот приказ выполнил, Брэд так и не задал. Но в одном он был уверен точно.

— Я ему не доверяю, — Ларай тяжело оперся на локоть пилота.

— Это… логично, — Эйнсток кивнул, заметно помедлив, словно ожидал услышать что-то совершенно иное. — Но другого капитана у нас нет.

— Верно, — коротко отозвался Ларай. Соображать определённо стоило исключительно на свежую голову. — Спасибо, Эйн.

— О. Не стоит. Я ничего не сделал, — Эйнсток довёл Брэда до двери в медотсек и дождался открытия. — Надеюсь, скоро тебе станет лучше.

Оставшись один в полумраке, Брэд почти на ощупь добрался до своей койки, медленно растянулся на ней и прикрыл глаза. Как бы ни было отвратно, как бы ни мутило от свалившихся на и без того ушибленную голову событий, вот такие ночные посиделки — бестолковые, бессмысленные, с обменом едва ли десятком скупых фраз — всегда приводили Ларая в норму. Только в качестве компании Брэд привык к совершенно другому человеку. Да отвыкнуть, как по всему выходило, так и не сумел.

Капитан Бэлл зачастила с проверками на инженерную палубу. И хотя на корабле, помимо Ларая, числилось ещё два техника, приходила она всегда отчего-то именно в его смену, долго и неоправданно тщательно проверяя отчёты. Сперва подобное внимание несколько удивляло Брэда: ведь не могла же капитан настолько сильно сомневаться в его профессионализме?.. А вскоре он понял — отчёты ни при чём. Кажется, Диана даже не читала их, листая виртуальные страницы планшета больше для вида. На самом деле ей было необходимо перевести дух, отдохнуть от круговерти своих обязанностей в тишине инженерной палубы и компании молчаливого техника. Хоть на несколько минут продлить это подобие покоя, заканчивающегося каждый раз, когда перед ней закрывалась последняя страница отчёта. В такие моменты Диана всегда немного хмурилась, выдавливала из себя простенькую шуточку в адрес «пышущей словоблудием» документации и уходила, не находя повода остаться дольше.

Брэд ничего не имел против компании капитана, будь то очередная «проверка» или же молчаливая помощь в ремонтных работах, когда Диана заставала техника за таковыми. Ведь всё это было лишь поводами. Любыми поводами хоть ненадолго сбежать от капитанского мундира, от необходимости принимать решения за себя и почти две сотни остолопов. И в один прекрасный вечер Ларай дал капитану возможность не искать предлоги: перед ней, измученной особо тяжёлым днём, была водружена кружка горячего кофе с изрядной примесью коньяка. К тому времени байка о неприкосновенном и ревностно охраняемом запасе особого кофе лейтенанта Ларая была уже едва ли не притчей во языцех на корабле «Роуз-17». Но Брэд был готов пойти на эту жертву.

«Отдохни», — это было единственным, что он сказал ей тогда. Других слов не требовалось.

С тех пор визиты капитана Бэлл на инженерную палубу стали чем-то вроде традиции. И кофе она всё чаще начинала приносить сама. Две кружки — для себя и для Брэда.