Далеко за пределами

Глава 6

Близость планеты к местному светилу — красному карлику раза в три меньше Солнца и на пару порядков тусклее — то и дело заставляла пилота корректировать намеченный курс, делая поправку на силу притяжения звезды.

Без левых маневровых посадка оказалась сродни аттракциону выносливости. Вывернув правые на максимум в единой плоскости, корабль снижался по спирали малого радиуса — это давало хоть какой-то шанс на направленное приземление. А ещё — напоминало экипажу, что космические перелёты хоть и стали безопаснее, но всё ещё оставались вызовом как для организма в целом, так и для желудка в частности.

Поверхность планеты становилась всё ближе, вскоре корабль вошёл в атмосферу. Никаких откликов на исправно подаваемый с «Вайндо» сигнал так и не поступало. Для верности после посадки капитан приказал оставаться на месте и не глушить двигатели. Однако время шло, а единственной активной точкой на виртуальном табло оставался всё тот же одинокий сигнал. Расслабляться и вздыхать с облегчением, разумеется, было рано. Но по всему выходило, что источником сигнала аварийного маяка и в самом деле был аварийный маяк.

— Назначаешься ответственным за операцию, Трамп, — сухо проговорил капитан после того, как Эйнсток заглушил двигатели, ожидая дальнейших приказов. — Навигационная панель, бортовой самописец, вахтенный журнал — всё, что сможет дать хоть какую-то зацепку о нашем местоположении, — приоритетно для поисков.

— Принято, капитан, — Эйнсток заблокировал панель управления и поднялся из кресла, поморщившись от саднящей боли в рёбрах.

— Это не всё, — Штрудль окинул пилота тяжёлым взглядом чуть прищуренных глаз. — Если поймёшь, что сможешь расшифровать карты сам — считай операцию завершённой. Если нет — ищи выживших. Я надеюсь, ты внимательно ознакомился с техническими характеристиками корабля? Мне не нужно объяснять, с каким количеством лишних пассажиров мы все передóхнем от недостатка кислорода?

— Не нужно, капитан, — бесстрастно отозвался пилот. — Я понимаю.

Эйнсток действительно понимал. Десять человек — именно таким числом значилась максимальная вместимость корабля для двухсот двадцати восьми дней автономного перелёта — времени, необходимого БУЭ на трёхкратное самостоятельное обнуление. Загрузку до тридцати человек допускали экстренные меры: с условием, что в открытом космосе и без пополнения ресурсов корабль будет находиться не более восьми суток. И если путь до ближайших признаков цивилизации окажется слишком долог, то взятие на борт выживших обернётся для них не спасением, а просто отсроченной смертью. А заодно — и смертью для всего экипажа.

Шанс на спасение для семи человек или почти гарантированная гибель для пары дюжин?.. Взгляд капитана красноречивее всяких слов говорил, что подобная дилемма его ничуть не занимает.

— Прекрасно, — холодно отрезал Кристоф. — Выполняй. Возьмёшь с собой одного из медиков. Гаста. Перед выходом получишь одноразовый код и возьмёшь тейзер.

Эйнсток кивнул. Тейзеры, а иными словами — дистанционные электрошокеры, стреляющие заряженными дротиками или электропулями, были достаточно полезной штукой. Попадание заряда в тело вызывало кратковременный паралич, поэтому тейзеры имели большую популярность как для самообороны, так и для вооружения армии и силовых структур. Гражданские модели отличались относительно слабыми поражающими свойствами и небольшой дальностью боя и считались даже не оружием, а нелетальным средством самозащиты. Никакого специального разрешения на их хранение не требовалось. Все три единицы шокеров, имеющихся на корабле, относились к гражданским. Но тем не менее хранились в закрытом сейфе. Эйнсток считал это логичной мерой безопасности.

А вот должен ли будет Эйн использовать тейзер в целях самообороны в случае всё ещё не скинутой со счетов засады или же против возможных выживших, если те будут не согласны с политикой капитана на их счёт, Штрудль оставил ему домыслить самостоятельно.

Не успел Эйнсток сделать и шага из рубки, как наперерез ему скользнула доктор Лиувиллен.

— Я пойду вместе с Эйнстоком, капитан, — непреклонно проговорила она, словно бы даже не спрашивая разрешения Штрудля, а просто ставя его в известность. — Я должна проверить состояние выживших. Если они там есть. Эрих присмотрит за Брэдом. Может быть, он и хороший медбрат, но сомневаюсь, что его знаний хватит на помощь представителям других рас.

— Капитан, капитан Штрудль! — появившийся в рубке профессор Штейн, кажется, пришёл по пятам за доктором и также беззастенчиво подслушивал. — Разрешите и мне! Я, конечно, понимаю, во мне как в медике будет немного толку, хоть я и, между прочим, закончил теоретические курсы первой помощи Красного Креста ещё двадцать лет назад и вполне способен оказать наипервейшую медицинскую помощь! Вверенная моим заботам госпожа Юковски сейчас спокойно отдыхает в общей каюте и ни в чём не нуждается! Да-да, и с транспортировкой я готов помочь — не тащить же госпожу Лиувиллен, в конце концов, всех пострадавших! О, Эйнсток, не подумайте, что я сомневаюсь в ваших силах, — осёкся профессор, обращая свою тираду уже к пилоту. — Вы же понимаете, что одному вам не справиться, если пострадавших будет слишком много, да и как вы, капитан, говорили? Бортовые самописцы? Это тоже дело нелёгкое, — профессор нервно потеребил халат. — Да и наверняка подвернётся оказия собрать пару проб почвы. Состав может превзойти все наши ожидания! Капитан, разрешите мне тоже пойти!

Судя по выражению лица Штрудля, больше всего ему сейчас хотелось с видом вселенской скорби вскинуть ладонь ко лбу, однако он лишь устало потёр переносицу:

— Вы можете пойти. Пойти на спасательную миссию, а не на выгул с пробирками, профессор. Так что потрудитесь выполнять поставленные задачи.

Восторженно выдохнув, профессор унёсся в сторону лаборатории.

— Доктор Лиувиллен, — подал голос Эйнсток, проводив Штейна взглядом, — захватите портативный сканер. Он пригодится при поиске выживших.

Эйн направился в сторону лестницы. Ему хотелось как можно скорее увидеть разбившийся корабль. И дело было не только в картах. Эйну нравилась теория о карме. Когда-то не столь уж давно его самого почти на грани смерти подобрали с необитаемой планеты на задворках Внешнего Кольца. И Эйн был глубоко убеждён, что такие долги просто необходимо оплачивать.

Спустившись на инженерную палубу, Эйнсток на всякий случай ещё раз сверился с показателями датчиков и решил не надевать скафандр. Состав атмосферы и температура вполне годились для недолгого пребывания, а стеснять движения без нужды Эйнсток не любил. Давление на планете также являлось вполне приемлемым, а сила гравитации лишь немногим отличалась от привычной 1 g, благо в меньшую сторону.

Во всём этом не было ничего удивительного: миф об уникальности Земли как о единственной во Вселенной планете, пригодной для жизни, был развенчан ещё исследователями середины XXI века. А после выхода людей в «большой космос» и вовсе выяснилось, что планеты земного типа не такая уж редкость. Земля же, на заре зарождения культуры почитаемая центром мира, оказалась лишь периферией не слишком разведанного Содружеством сектора Внешнего Кольца. Что, в свою очередь, тут же было использовано человечеством для активной колонизации окрестных планет и систем, так что рефлексировать по поводу своей неисключительности времени не нашлось. Гораздо важнее было в кратчайшие сроки стать той силой, с которой считалась бы соседи по Вселенной. Люди никогда не любили ощущать себя вторым сортом.

— Доступ разрешён, — любезно сообщила Небула, когда Эйн протянул руку к сейфу с тейзерами.