Уральская копилка

Всем им огромное спасибо и низкий поклон.

ФОНД №…

Личный фонд №… Так архивные работники называют собрание документов, рукописей и разного рода материалов, относящихся к жизни и деятельности какого-то лица. А для чего они нужны, чем важны и интересны? Может быть, они ценны только для его родных и близких?

Тут я позволю себе привести цитату из предисловия к вышедшему в 1962 году двухтомному справочнику-указателю «Личные архивные фонды в государственных хранилищах СССР»:

«Архивы государственных и общественных деятелей, ученых, писателей, художников, музыкантов, артистов богаты документами, необходимыми для изучения истории революционного движения и развития общественной мысли, социальной и политической истории страны, истории науки и культуры. В них полнее всего отразились подлинные мысли и действия людей, часто скрытые от официальной документации, запечатлелись живые свидетельства современников об исторических событиях, творческая история крупнейших художественных и идейных явлений, общественные воззрения и реальные взаимоотношения людей в жизни и борьбе… Самого внимательного отношения заслуживают и архивы рядовых людей — в них мы находим и непосредственные, правдивые рассказы о жизни, быте, условиях существования разных слоев русского общества, и отклики современников на события своего времени, и свидетельства непосредственных участников больших исторических событий».

Собирание и хранение личных фондов наших уральских деятелей я и считаю одной из главных задач нашего Уральского архива литературы и искусства. Кое-какую основу для этого составит то, что уже собрано мною.

В подавляющем большинстве случаев личные фонды образовались в результате «вклада» самих этих людей. Но нередко они создавались и без их участия: то наследники передадут, то в утиле найдется, то сам создаешь, начиная с какой-нибудь газетной вырезки или статьи из журнала. Если вырезка небольшая, то наклеишь ее на чистый лист бумаги или вырежешь кусок газеты в размер листа, зачеркнув все «чужое» — и «первый камень» фонда уложен.

Бывает и так, что важные и интересные сведения о том лице, на кого заведен фонд, получишь изустно, то опять же запишешь чье-то воспоминание, штрих биографии и тоже поместишь в фонд.

Таким-то вот путем и собралось у меня почти 200 личных фондов. Есть фонды объемистые — до центнера весом, и есть совсем еще тощенькие папочки. Одни из них принадлежат широко известным лицам, другие — рядовым деятелям нашей культуры: учителям, краеведам, журналистам…

Так, долгие годы связывали меня с земляком-шадринцем, одним из основоположников советской библиографии Николаем Васильевичем Здобновым. Его превосходная книга «История русской библиографии», по существу, является историей русской культуры. Она издавалась Академией наук СССР и дважды — Всесоюзной книжной палатой. Много работ написал Николай Васильевич, почти все труды его, как изданные при жизни, так и после его смерти, собраны у меня — подарены автором и его вдовой Ниной Ивановной, музыкальным педагогом Москвы. Подборку книг хорошо дополняет присланная их автором автобиография, список трудов и кое-какие другие материалы, в том числе копии с ряда документов. Фонд дополнен и другими собранными мною материалами об этом интересном человеке.

Не велик, но интересен фонд выдающегося советского скульптора Ивана Дмитриевича Шадра, уроженца города Шадринска, по имени которого он взял себе псевдоним. В 1912 или 1913 году я очутился вместе с ним в Московском археологическом институте, встречался и потом. Он подарил мне три громадных фотографии с фигуры В. И. Ленина, которую лепил в 20-е годы для памятника на ЗАГЭС, затем несколько личных фотографий. Потом у меня появилось письмо, которое Шадр писал одной своей натурщице в Шадринске, — Н. Н. Ночвиной. К этим материалам я подсобрал еще кое-какие данные из печати, из воспоминаний и т. п.

Некоторое время на Урале жил — то в Кургане, то в Челябинске — выходец из бедной крестьянской семьи поэт-самоучка Иван Петрович Малютин. В свое время, начиная с 90-х годов прошлого века, его стихи печатались в газетах и журналах старой России. Стихи были «вольные», и случалось, что за них штрафовали редакторов цензоры. У него были очень широкие знакомства и переписка, преимущественно с дореволюционными писателями: А. М. Горьким, В. Г. Короленко, Т. Л. Щепкиной-Куперник, С. П. Подьячевым и другими. Иван Петрович дал мне свою автобиографию, кое-какие рукописи и свою книжку, изданную при содействии А. А. Фадеева и посвященную встречам с писателями, учеными и другими выдающимися людьми. Часть его переписки хранится в фондах центральных архивов и в Челябинске. Кое-что из посмертного архива (Малютин умер в 1964 году) было передано мне.

С помощью преподавателя музыки из Челябинска Евгении Михайловны Визировой образовался интересный фонд ее матери, артистки Элеоноры Конрадовны Светловой-Канунниковой, по сцене Заруцкой. Она передала значительное количество фотографий и ряд других материалов, имеющих отношение к истории театра на Урале. Элеонора Конрадовна сначала играла в любительских спектаклях, где принимал участие политический ссыльный Александр Александрович Ольхин, известный петербургский адвокат, защищавший в свое время народовольцев, и автор революционного варианта знаменитой «Дубинушки». По его совету Элеонора Конрадовна стала профессиональной артисткой и в конце прошлого века с успехом играла в театрах многих городов Урала.

А вот фонд двойной — четы Уткиных. Муж — Леонид. Антонович — преподаватель ботаники в вузах Троицка и Челябинска, врач по диплому, а его супруга — Антонина Александровна — педагог-художник. В своей жизни супруги побывали во многих местах России, были знакомы со многими выдающимися людьми, среди них литературный крестный Горького А. М. Калюжный, писатель В. Я. Шишков, этнограф В. И. Анучин, путешественник Г. Н. Потанин и другие. Антонина Александровна передала мне много уральских зарисовок и других материалов, а Леонид Антонович — некоторые свои рукописи. В июне 1964 года Л. А. Уткин скоропостижно скончался, и вдова передает их в фонд архива мужа, в том числе начатые им воспоминания о Г. Н. Потанине.

Омский пенсионер, уроженец села Пирогова, Каменского района, Свердловской области, Александр Николаевич Шишов в свое время работал в Камышлове и в Свердловске и живо интересовался краеведческой работой. Постепенно он передал мне много своих рукописей, в том числе воспоминания о театральной жизни в Пермской духовной семинарии.

Несколько лет тому назад умер шадринский врач-невропатолог, кандидат наук Григорий Тимофеевич Колмогоров. Он был одним из организаторов и активных участников шадринского медицинского научного общества. Сын его, тоже врач-невропатолог, передал в мое собрание любопытный отцовский архив.

Челябинскую, а ныне московскую, поэтессу — Людмилу Константиновну Татьяничеву я знал еще девочкой. Осенью 1936 года записал ее биографическую автосправку в редакции «Магнитогорского рабочего». Эта справка и положила начало ее фонду: черновики произведений, кое-какие машинописные оттиски и почти все вышедшие из печати поэтические сборники. Несколько лет тому назад Людмила Константиновна пообещала мне отдать в наш архив литературы и искусства около 500 книг с автографами писателей. Это значительно умножит ее фонд.

Курганская поэтесса Антонина Антоновна Баева передала в основание своего фонда автобиографию, много черновых набросков стихотворений, печатные сборнички их, а также вырезки из газет и журналов о своем творчестве. Время от времени шлет также материалы о других литераторах своего края.

Так вот и образуются, подбираются один к одному, личные фонды наших уральских деятелей — важная часть нашего уральского архива литературы и искусства.

Среди долгожителей Камышлова примечателен педагог-пенсионер Михаил Михайлович Щеглов. Он много лет отдал музыкальному образованию камышловцев и, кроме того, оставил после себя интересный личный архив.