План Б

— Что ты делаешь? Заходи. — Я дохожу до двери и закрываю её за ней, когда она входит в прихожую. Я не знаю, зачем она звонит в дверь, она живёт здесь, когда не в школе.

— Я не знала, безопасно ли входить, — объясняет она. — Я не хочу случайно заглянуть к вам двоим, когда вы занимаетесь этим. Не то чтобы я не могла позволить себе терапию, но терапевт — не волшебник, и выздоровление не гарантировано, так зачем рисковать?

— Сейчас середина рабочего дня. Кайл на работе. — Я смеюсь, но, возможно, она права. Мы занимались новобрачным сексом повсюду, и я, честно говоря, забыла, что она живёт здесь половину времени до этого момента.

— Конечно, — соглашается Керриган, растягивая слово, — но я не знаю, чем вы, ребята, увлекаетесь. Он мог прийти домой на полдник. Не знаю. И не хочу знать. — Керриган качает головой, её хвостик весело раскачивается.

— Справедливо. Думаю, позвонить, прежде чем отпирать дверь, не помешает.

— Я буду зонить заранее, — говорит Керриган и идёт за мной на кухню.

Таббс лежит в лучах солнца на одном из диванов напротив кухни. Он поднимает голову и зевает при нашем появлении, затем делает драматическую растяжку, прежде чем спрыгнуть с дивана с громким стуком и подойти, чтобы забраться между ног Керриган.

— Ты хотела пообщаться с Таббсом, прежде чем мы уйдем? — спрашиваю я, потому что не уверена, каков этикет при посещении кота. — Я надеюсь, что ты никогда не обзаведешься собственным жильем и не заберёшь его с собой, потому что мы уже стали очень хорошими приятелями. Он тусуется со мной, пока я работаю, и совершенно не осуждает дрёму.

— Зачем мне брать Таббса с собой? Он не мой кот.

Только не это. — Тогда кому принадлежит этот кот?

— Кайлу, — легко отвечает Керриган, как будто это совершенно очевидно. — Он пытался сказать тебе, что это мой кот?

— Да.

— Нет, его кот. — Керриган наклоняется, чтобы поднять все восемь килограммов Таббса и прижать его к себе, как большого, толстого ребёнка. — Кайл нашёл его в мусорном контейнере возле своего офиса и принёс домой. Он был тощий и с блохами, и с тех пор Кайл намекает, что это мой кот, но на самом деле это не так. У Кайла просто комплекс спасателя или что-то в этом роде.

— Он был тощим? — Не знаю почему, но я представляла, что Таббс всегда был таким огромным.

— Таким тощим. А зовут его МакГи. Кайл стал звать его Таббс, когда он растолстел. Потому что Кайл его перекармливает.

Кайл и меня перекармливает. Интересно, я тоже из проекта спасения?

Погодите-ка. Он сказал, что Таббс был стройным!

— Значит, он знает, что Таббс толстый?

Керриган странно смотрит на меня.

— Я думаю, все знают, что Таббс толстый. Прости, МакГи, — говорит она ему, чмокая его прямо в маленький носик. По оранжевому носу проходит белая полоска, и его очень приятно целовать.

Мы выходим из квартиры, и я чувствую облегчение от того, как легко быть с Керриган. Это наша первая прогулка без Кайла, и это совсем не неловко. На самом деле это была её идея, что очень мило. Она хотела выпить послеобеденный чай в отеле, расположенном всего в полуквартале от дома Кайла, и мы направились туда. Через несколько минут мы сидим в роскошной столовой, залитой светом из огромных стеклянных дверей, соединяющих столовую с открытым патио.

— Так какие ещё виды спасательных работ проводил Кайл? — спрашиваю я, как только перед нами появляются чашки чая. Жасминовый для нее и ромашковый без кофеина для меня.

— Для начала я, — отвечает она, добавляя в чай кусочек сахара. Она размешивает его в чашке ложкой и смотрит на меня, когда убеждается, что кусочек сахара распался.

— Ты? — Я удивлена этим. — Что ты имеешь в виду?

— Он вернулся за мной, когда умерли наши родители. Я знаю, это кажется странным, поскольку он мой брат, но мы едва знали друг друга, потому что он намного старше меня. Когда я родилась, ему было шестнадцать, а когда мне исполнилось два года, он уже уехал в колледж. У меня даже нет воспоминаний о том, как мы жили с ним дома с моими родителями.

— О, вау. — Я никогда не думала об этом в таком ключе. Я понимала, что между ними огромная разница в возрасте, но не задумывалась о том, что это значит с практической точки зрения. — Вас только двое, — уточняю я, не желая просить объяснений.

— Да, я была "упс" ребёнком. — Она всё равно его предлагает. — Но я думаю, наши родители были рады этому. Моя мама сказала, что они всегда хотели ещё детей, но у неё были проблемы с фертильностью после Кайла, и они думали, что он станет для них единственным. А потом бац, они уже почти закончили его воспитывать, и тут появляюсь я.

У детей есть свойство появляться в любой момент, когда им это удобно, я думаю. Так же, как и тот, которого я ношу.

— Так что мы не были очень близки. Я видела его, может быть, пару раз в год, когда была маленькой. Он учился в колледже, потом в аспирантуре, потом работал в Великобритании и, кажется, в Азии. Так что он был просто моим таинственным старшим братом, которого я видела иногда на каникулах или по видеочату, а я была ребёнком и не обращала особого внимания на то, где он находится.

— Потом наши родители умерли, и он вернулся. Все это как в тумане, но он мог так же легко уехать надолго, чтобы передать меня бабушке с дедушкой или отправить в школу-интернат и продолжать жить дальше. Но он этого не сделал. Он вернулся в дом вместе со мной и остался. В конце концов он купил квартиру, и мы переехали в неё, потому что дом был большим и грустным для нас двоих. Хотя он у нас до сих пор есть. Я даже не знаю, почему он у нас до сих пор есть, просто иногда мне нравится заходить туда и вспоминать их. Мистер и миссис Ласкола живут на участке и управляют им, но да… — Она прерывается, как будто вспоминать то время трудно. Вполне понятно.

— Мне очень жаль, это, должно быть, было так тяжело. Потерять родителей такими юными.

— Да. — Она прикусывает нижнюю губу на секунду, прежде чем заставить себя просветлеть. — Но Кайл — это как брат и бонусный отец, все в одном. — Теперь она улыбается, и на этот раз не вынужденно. — Иначе мы бы никогда не стали так близки, так что это тоже есть.

— Так он был хорошим бонусным отцом? — Я не знаю, почему я спрашиваю, кажется, совершенно ясно, что да. Кажется, совершенно ясно, что Кайл совсем не такой, каким я его представляла вначале. Кайл может оказаться именно тем мужчиной, о котором я говорила, когда садилась на членодиету.

— Он такой. — Она кивает. — Излишне заботливый, но в основном справедливый. Подростковые годы были трудными, потому что все мои подруги были влюблены в него. — Она закатывает глаза. — Как мерзко, да?

Я представляю, что мне шестнадцать, а папа одной из моих подруг выглядит как Кайл.

— Очень мерзко. Я киваю, хотя это ложь. В шестнадцать лет я бы тоже положила на него глаз.

На стол ставят трехъярусный поднос с крошечными сэндвичами и булочками. Я угощаюсь одним, похожим на яичный салат. Я никогда не была любительницей послеобеденного чая, но я вижу в этом привлекательность.

— Расскажите мне о Марго, — прошу я. Наверное, я не должна, но мне так любопытно узнать о ней. Я не понимаю, как она не смогла наладить отношения с Кайлом, если так сильно его хотела. Он даже не особенно сложный. Насколько я знаю.

— Уф, Марго. Столько всего в их прошлом, когда я была совсем маленькой. — Керриган морщит нос, прежде чем отправить в рот кусочек булочки.

Прошлое. Я ненавижу это слово. Оно такое тяжелое. Но это лучше, чем будущее, я полагаю.

— Потом они снова сошлись, когда Кайл вернулся в Филадельфию, — продолжает она. — Она много была рядом, помогала и все такое, но я думаю, Марго требовалось много внимания.