Страница 64 из 112
19
Во время дальнейшего дежурства, девочек периодически дёргают. Мне приказано никуда из этой маленькой комнаты не выходить, что и исполняю.
На маленьком столике стоит маленький ноут Асели, в котором она в свободные минуты что-то ожесточенно педалит, едва не выбивая искры из клавиш. Зависание в сети, впрочем, не мешает ей общаться с нами. Завидую: первый раз вижу человека, который может общаться по двум каналам одновременно. На всякий случай, присматриваюсь: ничего необычного. Мозг как мозг. Просто очень быстро переключает фокус сознания. Интересно, это её личная особенность? Или азиатская? Или профессиональная фишка любого реаниматолога?
Своего ноута я по запаре не взял. Можно было бы поспать — но будить будут каждые полчаса. Да и не спортивно это, если пришёл поддерживать Лену. Кстати, она, видимо, с кем-то о чем-то договорилась, и кроме нас двоих и Асели в комнату больше никто не заходит, только если позвать их по рабочим делам.
Девочек в очередной раз куда-то дёргают. Вернее, дёргают Аселю — что-то нужно срочно заполнить. Я не вникал, что. А Лена плетётся с ней за компанию что-то там засвидетельствовать. После ещё получаса моих блужданий от стены к стене, они залетают обратно взмыленные, как кони. Лена бросает:
— Мы на секунду! — и они по очереди скрываются в санузле. Хм, загадочно… Во время этой их «пересменки», Аселя выходит, а Лена туда наоборот залетает. Пользуясь моментом, спрашиваю:
— Асель, можно я в интернете посижу? С твоего компа?
— Да без проблем… Только как вернусь — сразу освобождаешь, окей?
— Конечно, — удивляюсь я.
Она поясняет:
— Ну тут делать бывает в паузах нечего, но большинство людей личных компов не носит. Сидят с телефонов. А если нужно какой-то большой личный текст набрать — на телефоне же это горбато делать. Рабочий комп исключён. Вот все ко мне щ
— Конечно, разумеется. — подымаю брови.
— А что ты там, кстати, так подолгу пишешь? — интересуется вышедшая из санузла Лена.
— Записки врача, — заметно стесняясь говорит Асель. — Уже почти шестьсот тысяч знаков.
— Какой интересный способ измерения проделанной работы, — смеёмся мы с Леной.
— Зря ржёте, — обижается Асель. — когда было двести тысяч знаков, я эти записки от нечего делать выложила на фейсбуке. Ну, я тогда ни знаками, ни чем-то вообще не оперировала. У меня сразу откуда-то за неделю — двадцать пять тысяч подписчиков. С сотни близких хорошо знакомых друзей. Я тогда в гнойной работала, у нас ещё некомплект по штату был, в общем, домой что называется еле доползала. Взяла как-то в каком-то трансе — и выложила на фейсбук «личные впечатления». Через неделю захожу — мой аккаунт только что не дымится. Более двух тысяч сообщений в личку. Комментарии — живут своей жизнью, за три часа даже четверти не прочла. И отдельно — письмо от одного издательства. Предложили «добить» до пятисот тысяч — и тогда издадут. Но условием поставили — убрать с фейсбука и изо всех других открытых публикаций, если есть.
— А ты что? — живо интересуюсь я.
— А я — самостоятельная восточная женщина. Которая всегда привыкла думать мозгами и все предложения воспринимать критично.
— Так, ты мне тут парня не порть! — обвивает моё плечо рукой Лена, все смеёмся.
— Так что дальше-то? — тороплю. Правда интересно.
— Ну а дальше я не поленилась, перевела за свободные два дня половину на китайский и послала знакомым в Пекине. Частично — запостила самостоятельно в китайском вечате, чтоб посмотреть реакцию.
— Иии? — это уже Лена. — Ты не рассказывала!
— А чего рассказывать, тебя всё равно в соцсетях нет! Ну что «и»? Врач — он везде врач. Если коротко, издаться вообще лучше будет в Китае, благо, перевести себя сама могу. Там — похожая реакция, но с поправкой на количество читателей в б
— А почему издаться лучше в Китае? — спрашиваю я.
— Деньги. — Асель зачем-то плюёт три раза, повернувшись головой назад, потом стучит по пачке с бумагой для принтера, старательно избегая пластиковой крышки стола, потом признаётся, — вот на экран смотрите. Даже говорить вслух не буду, чтоб не сглазить. Это — цифра у нас. И для этого надо отовсюду удалиться, с фейсбука, с контакта, и так далее. А вот — цифра в Китае. Они, правда, считают знаки иначе, но нашими знаками я уже прикинула — семьсот тысяч наших знаков надо. И ниоткуда удаляться не нужно. Я сейчас на фейсбуке оттачиваю, что и как. Сам текст. Потом в китайский текст переношу только чистовой вариант. Вот.
— Мать, ничего себе, ты, оказывается, звезда? — удивлённо присвистывает Лена.
— Ну да, — скромно улыбается Асель. — Тебя ж в фейсбуке нет, ты и не знаешь.
— Да я ж тогда при разводе как удалилась отовсюду, так до сих пор и ни ногой…
— А сейчас-то чего?
— Ну-у-у, сейчас уже, конечно, можно. Особенно бывшего подраконить, а-а-ха-ха-а. У меня теперь Мелкий есть, — Лена кладёт сзади голову мне на плечо. — Но тут два момента. Мелкий у нас ещё школьник — это раз. Стремновато как-то на весь мир сознаваться. А второе — у нас так всё стремительно закрутилось, что я опомниться не успела, как к нему переехала. Да и не до соцсетей сейчас.
В этот момент в двери снова засовывается чья-то голова и спрашивает:
— Ну вы где? На пяти минут же договаривались?!
Девочки, ойкнув, опрометью кидаются на выход, А я, с разрешения Асели, сажусь на её комп. Флешки с интернетом в нём нет, потому раздаю на комп сеть со своего телефона, выхожу в фейсбук и из любопытства нахожу там Аселю.
Присвистываю. Ничего себе, около полусотни тысяч подписчиков.