Мистик

Молниеносно размахнувшись так, что Марат Дух даже не смог приготовиться и как-то сгруппироваться, Чёрный одним ударом уложил молодого мужчину на землю. Тот захрипел и долго отплёвывался кровью. Разъярившись, мужчина поднял за шиворот молодого выскочку и приготовился дать ему ещё, но Мистик остановил друга, зная, что после такой драки у него могут быть неприятности с полицией, а зачем это Зое?

— Хватит, поехали отсюда, — он перевёл взгляд на дрожащую под дождём Вику в мокром и грязном свадебном платье.

Грек уже сел на свой мотоцикл и, не оборачиваясь, стал подниматься на асфальт.

Мистик быстро снял свою куртку, оставив на себе только кожаную жилетку поверх ослепительно белой рубашки, надел на Вику, и они все уехали от сырого места возле реки.

Марат остался там, тяжело дыша и смотря на тёмную воду, в которую падал дождь и тихо шумел. Туман рассеялся, температура быстро понижалась.

Приехали на «пост» «волки» быстро. Поставив байк возле гаража, Мистик обнял Вику, тревожно вглядываясь в лицо потрясённой женщине. Она перевела взгляд на затихший «Байк-пост», на котором праздник в их честь закончился из-за дождя раньше положенного, и подумала, что она сейчас как никогда чувствовала себя разбитой и несчастной. Оказывается, тот вечер, когда её бросил муж с двумя детьми, был не самый кошмарный, потому что к тому моменту она уже не любила его.

А Мишу она любит, и очень, тогда как он — нет.

— Отдыхайте, ребята, сегодня был слишком длинный день, — сипло сказал Чёрный. Он повернулся к Греку, который стоял под дождём молча, сложив руки на груди.

— Завтра собираю большой совет, Мистик, будем решать, как дальше жить, — неживым тоном сказал центровой и, повернувшись, ушёл в гараж, скрывшись внутри здания.

Мистик серьёзно посмотрел ему вслед, потом многозначительно перевёл взгляд на Чёрного.

— Что думаешь? — спросил друг.

Мужчина покачал головой, не отпуская плечи Вики, и они двинулись во двор «поста», чтобы подняться к себе в комнату. Дождь усилился.

Дети спали, девушка, сторожившая их, дремала в ногах у Дани, и быстро вскочила, когда молодожёны вошли.

— Спасибо, — сказала Вика, отпуская её.

Быстро сняв с себя мокрое платье, украшения и туфли при приглушённом свете лампы на тумбочке с широким абажуром, она, дрожа от холода, накинула на плечи старенький тонкий халат из синтетической ткани. Обернувшись, она вдруг увидела, что Мистик стоит неподвижно, точно так же, как Грек, сложив руки на груди.

Они встретились взглядами, и Вика тут же отвела свой, попытавшись обойти мужчину и направиться в душ. Но он не отошёл и на полметра, всё так же пристально глядя на неё.

— Зачем ты пришла к гаражу? — тихо и угрожающе спросил он.

— Я подумала, что ты можешь быть в опасности, — честно ответила она.

— Я просил тебя спокойно сидеть на месте и всё.

Она кивнула: — Я поняла, я не права, извини меня.

— Всё ведь могло закончиться совсем не так, этот злобный придурок мог сделать с тобой всё, что угодно.

— Да, и не сделал только потому, что ты сказал ему правду, — усмехнулась она, — зачем? Грек выгонит тебя теперь, и все твои немыслимые жертвы — зря.

— Это мне решать, зря или нет.

Вика подняла выше подбородок и прищурилась: — А я думала, ты с досады лопнешь. Знаешь, по закону, в течение суток можно аннулировать брак без бракоразводной волокиты. По обоюдному согласию.

— И ты согласна?

— Если ты хочешь, я не стану тебя держать.

— Нет, я не согласен.

— Отойди, пожалуйста, я хочу смыть с себя грязь и все неприятные мысли.

Мистик сделал шаг в сторону, но не остался в комнате, а бесцеремонно пошёл за Викой.

Она это заметила, когда хотела закрыть за собой дверь.

— Что? — с каким-то отчаяньем спросила она.

Мужчина грудью подвинул её и запер дверь у себя за спиной, не отрываясь глядя в глаза молодой женщине.

Она стояла, растерявшись, а Мистик стал раздеваться перед ней, снимая промокшую, пока он ехал, рубашку и кожаные штаны от костюма.

— Нет, Миша, это неправильно, ты ведь не хочешь быть со мной, ты ведь сам сказал — это фиктивный брак… Ты же ради Грека старался, давай просто разойдёмся, и всё.

Он совершенно не слушал её, его гладкое, сильное тело говорило красноречивее слов. Оставшись обнажённым, он прижал её к раковине в тесном пространстве, нагнулся и включил душ в душевой кабине.

— Пойдём, смоем с себя всё неприятное? И оставим только приятное. Расслабься, не думай ни о чём.

— Я так не могу, ты противоречишь самому себе!

— Нет, сейчас мне всё равно, что скажет завтра на совете Грек, какое примет решение. Я это понял, когда этот подонок увёз тебя. Иди ко мне, я хочу убедиться, что ты рядом.

Сдёрнув с неё халат, он приподнял молодую женщину над полом, и они встали в душевой рядом под струями воды.

Наклонившись, Мистик целовал жену, крепко обнимая, поглаживая нежную, гладкую кожу спины и бёдер женщины. Вика сначала была немного скованна, но потом расслабилась понемногу, и, слушая сильный стук его сердца, прижималась щекой к груди любимого.

Они занимались любовью, согреваясь под горячими струями воды и ласками, а потом, окончательно ослабевшие, помыли друг друга. Вернувшись в комнату, Миша не оставил в покое молодую жену, опрокинув её на хрустящие чистые простыни.

— Значит, ты не поедешь утром расторгать брак? — сонно спросила она позже.

— Нет, я поеду венчаться, ты разве забыла? В десять утра мы должны быть в церкви.

— Я насчёт этого, — Вика широко зевнула в темноте, — хотела поговорить с тобой. Может быть, это слишком?

Он обнял её и глубоко вздохнул, почти засыпая.

— Нет, пусть будет так, как мы решили. Спи.

То, что совет будет жёстким, было понятно уже утром. Ни один гость, напившийся вчера до поросячьего визга, не поехал сопровождать молодых в церковь. Грек спокойно заказал кофе к себе в номер и не вышел оттуда. Мистик, облачившись в свой кожаный наряд, спустился вниз, разбудив Чёрного.

— А центровой? — спросил друг, быстро одеваясь. — Я пойду, спрошу.

— Нет, я пойду, — решительно произнёс Мистик, хотя по всему было видно — ему неприятно идти туда.

Друг пожал плечами, спускаясь вслед за Мистиком во двор. Там уже было всё убрано персоналом, и натёртые столы стояли абсолютно пустые.

Внизу на одной из лавочек сидела Вика в длинном нежно-зелёном платье с «v»-образным вырезом, приготовленным для венчания, поверх него она надела тонкую джинсовую куртку, отчего вид у неё был очень демократичный. С распущенными волосами и чуть-чуть накрашенными глазами она сейчас выглядела юно, свежо и как-то невинно. В солнечном, умытом после ночного дождя утре всё вчерашнее казалось сумбурным, неприятным сном.

— Привет, спалось плохо, я знаю, поэтому не спрашиваю, — криво усмехнулся Чёрный. — Есть не хочешь?

— Нельзя, так положено, — ответила она.

— О, точно, а я уже забыл. Там и пост был, и всё такое… Да, да, — мужчина застегнул чёрную кожаную куртку, сырость пробрала его.

Мистик медленно поднялся на лестницу мансарды и исчез в доме.

— Сейчас поедем, — сказал Чёрный, и Вика заметила, что он нервничает.

— Грек не поедет, да? — спросила Вика. То, что их не сопровождали остальные гости, её совершенно не трогало.

— М-м-м, не знаю, — пожал плечами мужчина. — Это будет плохой признак.

Вика опустила голову и сказала: — Всё, как всегда, из-за меня.

Муж её лучшей подруги покачал головой, пронзив её чёрным взглядом.

— Много берёшь на себя, Вика. Мистик сам разберётся, не строй из себя жертву.

Она покивала и сменила тему: — Как там Зоя? Сынишка? Мы с ней разговаривали в последний раз ещё до того, как ты приехал. Я к телефону сейчас и не подхожу — нет времени, даже не знаю, где он валяется.

Чёрный мягко улыбнулся: — Всё нормально, только из-за этого суки туберкулёзного теперь будут их таскать и проверять, не заболела ли Зоя и Миша.