Страница 88 из 89
Тот быстро облизал губы:
— Я там не был, исправлюсь.
Грек недовольно покачал головой:
— А на «Байк-шоу» хотя бы поедешь?
— Да, конечно, мы поедем, — кивнул он, — всё, как всегда. Просто сейчас ещё не вошли в колею.
— Я надеюсь, ты не забросишь клуб, — процедил сквозь зубы Грек, — совсем.
— Нет, — ответил Чёрный, но его никто не услышал, подошли ещё ребята вместе с Мистиком, и Грек переключился на них.
Мистик сел с другой стороны от Зои, и искренне улыбался.
— Ты хорошо выглядишь, — еле слышно сказал он ей.
— Да, но добавь ещё, что раздобрела килограмм на восемь лишних. Чувствую себя невероятно жирной и тяжёлой.
Мистик улыбнулся шире, подмигнув Чёрному.
— Чёрный любит пышечек, не волнуйся, он мне всё время жаловался, что ты слишком худая.
Зоя недоверчиво покосилась в сторону друга и нахмурилась ещё больше. Мужчины были в заговоре.
— Как там моя крестница? — спросил Мистик, пока Чёрный наливал ему водки в стопку.
— Хорошо, сегодня спокойная, как ангел. Ест и спит.
— Да? А я думал, она характером в папочку.
Друг сверкнул на него взглядом, сжав челюсти.
— Да, такая же спокойная и ласковая, — миролюбиво согласилась Зоя, и Мистик на это замечание рассмеялся. Его серые глаза загорелись весельем, и все обернулись за столом на него.
— Мистик, ты не забыл, сегодня выступает твоя любимица, — сказал Грек, поднимая указательный палец. — Это её дебют!
— Да, я знаю.
— Кто это? — удивилась Зоя, искренне радуясь за друга.
Мистик чуть прикрыв глаза, как бы говоря — «никто», слишком большое значение придавали его знакомству с молодой девушкой, которой он помог устроиться на работу в «Прист».
Зоя погрустнела. Ей так хотелось, чтобы друг тоже обрёл любимого человека.
Через какое-то время застолья, все обратили внимание на сцену. До этого там выступала малоизвестная рок-группа, а теперь вышла девушка, полностью закутанная в широкие перья. Мужчины все явно оживились, заинтересованно наблюдая за её выступлением.
Зое она показалась слишком молодой и слишком смелой. Её движения были вызывающими до тошноты, и в конце концов Зоя просто опустила голову, чтобы не видеть этого срама. Она переживала неприятные моменты жизни. Свою дочь она мечтала воспитать в чистоте и высокой нравственности, но откуда ей взяться, если рано или поздно она всё это будет видеть. И видеть эти заинтересованные, потные от возбуждения лица, и расценивать стриптиз, как хорошее занятие.
— Ты чего такая хмурая? — послышался голос Славы возле её уха. Он явно улыбался. — Отлично старается девочка, да?
Зоя пожала плечами:
— Тебе нравится?
— Ну… э-э-э, чего-то не хватает, — задумчиво, очень медленно произнёс он. — Слишком пошло, никакой загадки. Не цепляет. Ты умеешь гораздо лучше, в тебе столько невинности и искренности…
Последние слова он проговорил ей прямо в ухо, отчего мелкая дрожь пробежала между лопаток молодой женщины. Они давно не были близки, и сейчас любое его двусмысленное слово заставляло её сотрясаться от невыраженной чувственности.
— Перестань! — умоляюще посмотрела она на него и наконец подняла глаза.
Чёрный и не думал смотреть на сцену, там он видел много чего, что успело за все эти годы наскучить, ему было интереснее наблюдать мягкие завитки волос у Зои на висках.
— Не перестану, помнишь, какой сегодня день? 2 мая, ровно месяц, как ты отмучилась в родах.
— Я помню.
— Ну и?
— Перестань…, - Зоя тревожно огляделась, но успокоилась, все были поглощены выступлением и обсуждением его.
— А, значит, поняла?
Зоя покраснела, взяла ладонь любимого и сжала, молчаливо призывая успокоиться, но он в ответ поймал её руку и стал чертить на ней пальцем замысловатые узоры, пристально глядя на пробегающие по лицу молодой женщины волны дрожи. Она не умела скрывать своих чувств, и он с наслаждением думал о том, что сегодня ждёт его дома ночью.
Через два часа они уехали, оставив недовольным Грека, который не понимал такого рьяного отношения Чёрного к отцовству. По его мнению, Зою достаточно было отправить на такси домой, а ему задержаться.
— Чёрный совсем стал щенком, такой же пушистый и милый, — бросил он с иронией, качая головой, следя с высоты, как его верный член клуба пересекает танцпол, держа за руку тихую, спокойную Зою. — Обалдеть, что женщины делают с мужиками!
Ника потушила сигарету в пепельнице и наклонилась к нему:
— Ему это на пользу, он хотя бы стал чуть спокойнее.
— Да он кидает клуб!
— Сейчас у них большие перемены, не кипятись. Это пройдёт.
Мистик молча слушал их разговор, потому что сидел рядом, и с последней фразой Ники был не согласен. Он видел, что Зоя необратимо меняет друга, и ответственность за новую жизнь уже наложила на него отпечаток. Друг повзрослел за эти несколько месяцев, и Мистик уверен, уже не будет каждую ночь пропадать в клубе. Конечно, «Железные волки» для него всё ещё семья, но не единственная.
Эпилог
30 августа, «Байк-пост» недалеко от Ростова, отделение мотоклуба «Железные волки», 04:00
Чёрный сидел на ступеньках маленькой гостиницы, которую построили специально во дворе «Байк-поста». Он чувствовал приближение утра по прохладе и по той энергии, которая уходила из его тела с ночью. Никого вокруг не было, все отсыпались после долгой поездки и перед тем, как снова сесть в седло мотоцикла на обратном пути в Москву.
На этот раз «Байк-шоу» отгремело в Новороссийске, и многие остались отдыхать на побережье. Они с Зоей и с маленькой Машей жили в уютной гостинице прямо на берегу и целый месяц слушали по ночам прибой, а вечерами вместе считали звёзды. Он раньше думал, что путешествовал очень романтично один на мотоцикле, не беря в попутчицы девушек. Теперь не представлял, как оставил бы свою маленькую семью и поехал бы один.
Маша уже зимой стала ходить, и теперь радовала тем, что стала бойко повторять всё подряд за родителями и окружающими. Зоя ехала в машине Ники за мотоколонной, а на стоянках выходила с девочкой из машины и давала отцу. Он везде был только с маленькой красавицей. Уже сейчас её чёрные кудри приводили в замешательство людей, и многие говорили ему, чтобы он готовился к тяжёлым временам лет через пятнадцать, которые, если подумать, не за горами.
Хорошенько отдохнув на Чёрном море, они теперь возвращались в Москву, и в эту ночь ему не спалось. Много думалось в последнее время, и что-то мучило. Всё было бы хорошо, но внутри, глубоко в нём жила мысль, просившаяся наружу. Он просыпался по ночам, как бы ни устал, и смотрел в потолок, не сомкнув глаз до утра. Слышал, как Зоя утром вставала, чтобы дать смесь Маше, она уже отлучила её от груди, и как бы ни вымотал его следующий день, другой ночью повторялось то же.
Зоя, конечно, замечала, что с ним происходит, но пока ничего не говорила. Только когда смеялась, глаза её оставались почему-то печальными и синяки появились вокруг них, таких прекрасных, доставшихся дочери.
Чёрный докурил сигарету и, затушив её о ступеньки, щелчком выкинул во двор. Небо зеленело на востоке, звёзды постепенно мерцали реже и совсем исчезали. Запахло мокрой травой, и почти раздетый мужчина поёжился. На нём были только джинсы и кожаная жилетка мотоклуба. Где-то недалеко запел петух, потом к нему присоединились другие, через поле от «Байк-поста» были частные дворы.
Чёрный тяжело, устало вздохнул и подумал о том, что домой ему совсем не хочется. И вообще, чтобы его отпуск и это лето не кончалось, а голова была пустая и счастливая, как раньше.
Он взъерошил чёрные волосы, потёр лицо и снова достал сигареты. Во рту уже от них была горечь, но они отвлекали его от серьёзных, меняющих жизнь размышлений.
Вдруг дверь сзади чуть скрипнула, и рядом с ним на ступеньки опустилась Зоя в длинной лёгкой юбке и майке на тонких бретельках.