Страница 24 из 68
Светлая девочка. На вид не больше двадцати ей. Что заставило красивую егозу приплыть к этим берегам?
Вопросы…
На меркантильную охотницу за богатыми мужиками, которые составляют клиентуру этого заведения, она явно не тянет.
Хотя, что я могу знать об этом всем?!
Кивает важно, рожицу корчит серьезную, а глаза у нее насыщенные, темно-карие, и в глубине тревога.
- Я снимаю квартиру в трех остановках отсюда. Небольшая, но уютная, я очень чистоплотна, так что со мной не будет проблем. Есть две спальни, если что, не будем сильно мозолить друг другу глаза.
Сцепляет тонкие ладошки и играет пальцами. Обращаю внимание на ее нервозность.
Ей нужна соседка по квартире. Чувствую это. Причины какие могут быть? Может, неподъемная рента?
Замирает, словно не дышит, в ожидании моего ответа.
- Хорошо. Устраивает. Только у меня есть собака, с ней пустят?
Мой ответ вызывает резкий выдох у Олли, а затем она улыбается широко и дружелюбно. А у меня гора с плеч.
- О… ну я люблю животных, да и в хозяйском контракте по аренде прописано, что собаку или кошку иметь не запрещено, так что, думаю, сживемся.
Внимательнее присматриваюсь к своей будущей соседке.
Красивая черноволосая девушка в вызывающе ярких стрингах и едва прикрывающим большую грудь бюстье. Длинные тонкие руки в меру мускулистые. То, что нужно для работы с шестом.
Взгляд цепляется за крестик на тонкой лебединой шее.
Здесь он выглядит, как минимум, странно…
- Договорились. Давай адрес, - говорю твердо.
- Виолетта, Оливия, Сюзанна. Готовность пять минут, - в гримерке раздается механический голос из динамика.
Диктую свой номер, Олли быстро скидывает мне адрес. Подходит к одному из столиков с зеркалом, берет длинный прозрачный пеньюар, накидывает на узкие плечи. Ее точеная фигура выглядит весьма аппетитно.
Замечаю, как бросает взгляд на себя в зеркало, вздрагивает, как будто спохватившись, второпях снимает простой серебряный крест с шеи, целует, сжимает на секунду в кулачке, прикрыв глаза, и прячет сумке.
Этот жест....
Он мне душу выворачивает. Стою, как громом пораженная. Почему-то становится очень больно и обидно за эту хрупкую девочку.
Не ко двору она здесь.
Окидываю взглядом наглых, раскрепощенных девиц, которые окружают меня. Представительницы хищных разновидностей морской фауны: гарпии, барракуды, мурены, они плавают в ядовитых клубных водах и чувствуют себя здесь вполне комфортно.
Взгляды, улыбки, звонкие голоса.
- Ты не представляешь, кого я только что обслужила в президентском ВИПе! - заливисто хохочет роскошная мулатка, поправляя размазанную косметику.
- Опять хвастаешься, Эльза? – зло шипит красноволосая длинноногая пиранья в черном блестящем латексе.
- Неа, я бы хвасталась, если бы озвучила свои чаевые!
Хищные рыбки взрываются хохотом, а я вдруг понимаю, что эта девушка, Оливия…
Она есть в этом меню своеобразных коктейлей…
Даже думать не хочу, какие именно невзгоды заставили молодую, красивую Олли пойти на такое…
А в том, что эта по виду веселая хохотушка имеет тяжелую историю, я почему-то не сомневаюсь.
Чертова жизнь с ее несправедливостями…
Глава 23
- Изабель. Готовность пять минут, - опять голос из динамика заставляет напрячься и затаить дыхание.
Страх.
Мне дико, до безумия страшно выйти на сцену этого люксового клуба. За стенами гримерки шумят биты, то и дело раздаются громкие крики, аплодисменты.
Мне предстоит опять привлечь внимание толпы.
На мгновение прикрываю подрагивающие веки.
Мыслями уплываю в прошлое.
В ушах звон от нескончаемых аплодисментов.
Совсем молоденькая девчонка в спортивном купальнике стоит перед тысячами болельщиков:
-И-за-бель! И-за-бель! И-за-бель! - скандируют трибуны.
Мне подносят цветы, а распределитель держит на красной бархатной подушечке медаль.
Мое первое золото.
Хрупкая гимнастка, счастливо улыбаясь, машет беснующейся толпе со своего пьедестала.
Склоняет шею и на нежную кожу проскальзывает шелковая ленточка с золотым кругляшом.
Мечта сбылась.
Чтобы прийти к этому, я впахивала по шестнадцать часов в день.
Счастье.
Изабель Фостер победила не конкурентов и соперников…
Она победила себя.
Каждое соревнование – это бой с собой, со своим телом, которое становится главным инструментом в достижении цели.
Каждая победа – это война.
Но инструмент часто приходит в негодность. Тело предает, пальцы, дрогнув, соскальзывают…
И вот ты лежишь изломанной куклой, а в ушах все еще слышен звон аплодисментов, которые затихают, исчезают и в какой-то миг тебя окутывает звенящая пустота…
Нет больше тех, кто признавался в любви, бегал по пятам с просьбами подарить автограф и сфотографироваться с будущей легендой мирового спорта.
Не остается ничего.
Только ты, Изабель. Изломанная девочка с мечтами, которым не суждено сбыться.
Все любят победителей, но тот, кто упал, вызывает злорадную усмешку вчерашних друзей по сборной.
Жизнь переменчива, а большой спорт – жесток.
Медаль – пот и кровь.
Падение – приговор.
Только характер остался, который вбивался в меня с пяти лет, с того самого дня, когда маленькая Иза впервые пришла в зал и увидела снаряды.
Очкастая шустрая сотрудница клуба, схватив ворох костюмов, бежит в сторону прохода, заставляет меня вздрогнуть, избавиться от воспоминаний:
- Новенькая, не спи! Твой выход!
Делаю первые шаги к двери, затем иду через коридор в сторону сцены.
Торможу у лестниц, по которым бегают танцовщицы.
Здесь работа кипит, но вся система – единый слаженный механизм.
Каждый занимается своим делом.
Только я пока выбиваюсь из общей конструкции проработанных винтиков.
Мандражирую. Меня потряхивает, а в ушах гул голосов гостей клуба.
Одни танцовщицы покидают сцену, другие поднимаются. В целом, “Порок” разбит на зоны, где все время что-то происходит.
Шоу не заканчивается.
Теряюсь в этой суматохе. Перед глазами нескончаемый поток блесток, полуголых тел и голосов. Смех, визг, крик.
Еще немного и я рухну в обморок.
Сотрудница с наушником в ухе пихает меня в бок:
- Давай! Готовность минута! Сейчас на центральную сцену твой выход!
Моргаю, одурело гляжу в недовольные прищуренные глаза.
- Ты нам все шоу завалишь! Где это видано, чтобы сразу давали соло на главной сцене?!
Плюется недовольством и оглядывает меня сверху донизу.
- Еще и в костюме монашки…
И взгляд полный пренебрежения, недовольства…
Трезвею. Загоняю все свои страхи куда подальше.
- Рот захлопни. Или ты решения начальства своего под сомнения ставишь?!
Мой голос спокоен. Ледышка. Всегда ею была и умела отвечать так, что ко мне больше не совались.
Грымза с мышиным хвостиком на затылке краснеет, но давится своим негодованием. Начинает отсчет:
- Десять. Девять. Восемь…
Смотрю на мерцающую в свете софитов сцену с хромированным шестом посередине.
Наваждение рассеивается.
- Пять. Четыре.
Мне неудобно стоять на высоченных шпильках, на которые меня поставили.
Боже…. Я не смогу…
- Три. Два. Один. Твой выход.
Замолкает и зал наполняет музыка, которую выбирала я. Мне позволено танцевать свою программу.
Редкая роскошь.
Заставляю себя дышать ровно, хотя горло сдавливает в приступе. Когда понимаю, что еще секунда и я развернусь и убегу, просто скидываю каблуки.
Босыми ступнями ступаю по холодному блестящему полу сцены.
Я принимаю бой.
Улыбаюсь широко. Так, будто только что мне сообщили, что я полностью погасила кредит.