Страница 81 из 85
Глава 25
— Эй, Макс?.. — в дверь всунулась вихрастая Колькина голова. — Можно к тебе?
Я вздохнул и с трудом отвернулся от зеркала.
— Как ты меня нашел?
Ввинтившись в гримёрку целиком, Колян с интересом огляделся.
— Лола подсказала, — на меня Колька не смотрел. Взгляд его прикипел к длинной галерее блестящих лифчиков, трусиков, корон из перьев и других атрибутов нелёгкого ремесла работниц стриптиза. — И что, вот здесь они… переодеваются? — спросил он. — Расчёсывают волосы, красят губы…
Я поднялся с пуфика.
— Идём отсюда, извращенец.
Колька покраснел. Очки запотели, и стали сползать к кончику его носа.
— А что? Я ничего. Просто интересно. Зачем ты здесь прячешься? Там все празднуют, донья Карлотта приготовила ТАКОЙ обед!
— Давай-давай. Шевелись, — открыв дверь, я вытолкал его на узенькую лестничную площадку, сразу за которой начиналась рампа с декорациями.
И усмехнулся. Здесь я впервые увидел Труффальдино. А потом свалился вниз, на сцену…
Для Эроса Аполлона было бы гораздо лучше просто сдать меня эцилопам.
Но всё сложилось так, как сложилось.
Почувствовав, что всё ещё не готов спуститься вниз, я уселся на рампе и свесил ноги в тёмную пустоту.
Колька устроился рядом.
— Никогда не понимал этой твоей тяги к высоте, — сказал он, крепко обхватив руками толстый, свитый из стальных тросов канат. — Хотя теперь, узнав твою подноготную — ничего удивительного.
Я промолчал.
А что тут скажешь?..
Быть драконом — значит, летать.
— Там Зубодёр приходил, — продолжил Колька. — Принёс твой выигрыш. Ну, не сам выигрыш… — он протянул мне небольшой пергамент с ярко-синей печатью и неразборчивыми письменами. — Это вексель. На предъявителя. Вот, возьми.
Я смотрел вниз. Туда, где в сумерках пряталась до поры до времени сцена.
Сейчас там пусто.
Девочки отдыхают, оркестр — мне это известно наверняка — пьянствует в ближайшем пабе…
Но скоро она оживёт. Послышится музыка, рампа придёт в движение, опуская и поднимая бархатные задники, декорации, занавес в блёстках…
Весь мир — театр, — сказал один известный драматург. И невозможно придумать метафору более ёмкую.
— Эй, ты что, уснул? Возьми!.. — Колька ткнул мне в нос пергаментом с печатью. — Конечно, Зубодёр выразил надежду, что ты не захочешь получить всё и сразу. Сумма, здесь обозначенная, способна подорвать экономику всего измерения.
— Это твоё, — я отодвинул его руку и вновь уставился вниз.
— Шутить изволишь, мин херц?
Я устало посмотрел на Кольку. Ну почему меня не оставят в покое?..
Горло до сих пор саднило от жара.
А перед глазами стояло удивлённое лицо Серпента.
Перед тем, как начало обугливаться.
— Я был тебе должен, — сказал я. — Вот, возвращаю.
— Но… — Колька растерянно покрутил пергамент в руках. — Здесь гораздо больше. Ты представляешь, какие были против тебя ставки?..
— Труффальдино выиграл сотню золотых, — я усмехнулся. — По номиналу Заковии. Собирается уйти на покой. Купить домик в пригороде, на краю Травяного моря. Завести выводок-другой котят.
— Я не могу это взять, — твёрдо сказал Колька.
— Конечно можешь, — вытащив пергамент из его онемевших рук, я свернул его поплотнее и сунул в карман его джинсовой куртки. Застегнул пуговку и прихлопнул сверху. Для верности. — Главное, не показывай его Фонци.
— Но…
— Потрать излишки на «Сынов Анархии», — посоветовал я. — И поверь: я в лохмотьях не останусь.
— Не помешаю?
Как всегда беззвучно, на площадке нарисовался Денница. Был он, как всегда, в безупречном костюме, в ослепительно-белой рубашке, и таких сверкающих ботинках, словно вылизал их языком.
— Садись, — я попытался смириться с тем, что одному порефлексировать мне так и не дадут.
Денница изящно примостился на перекладине рядом со мной и достал из кармана литровую бутылку.
— Выпьем? — он протянул виски мне.
— Как ты умудрился спрятать такую бутыль в кармане пиджака? — не удержался Колька.
Честно говоря, мне и самому было интересно.
— Пустяки, друг мой, — снисходительно улыбнулся демангел. — Всего лишь небольшая карманная вселенная.
Взяв бутылку, я отвинтил пробку и вдохнул запах. Виски с Вискарии. Демангел знает мою слабость…
Я поднял бутылку. Но пить не стал, а посмотрел на друзей.
— За что будем пить?
Колька пожал плечами.
— Как за что?.. За победу, конечно.
Я поморщился. Ноздрей вновь коснулся запах горячего пепла…
— Эй, друг, ты в порядке? — Денница внимательно посмотрел мне в глаза. А потом легонько сжал запястье… И отпустил.
Демоны читают в душах людей, — говорил Силантий. — А ангелы — в их сердцах.
Мой друг нефилим видел меня насквозь, как на рентгеновском снимке. Так что врать не имеет смысла.
— Нет, — честно сказал я. — Но буду. Когда-нибудь.
Демангел ещё раз внимательно заглянул мне в глаза…
— Верю, — вынес он приговор.
— Эй, вы о чём? — не понял Колька.
— Понимаете, Ник… — через мою голову ответил Денница. — У нашего с вами друга Макса так называемая психологическая ломка. Он только что совершил первое убийство. И никак не может опомниться. От счастья, разумеется, — голос демангела изливал мёд. Слегка подпорченный и с дохлыми осами внутри, но всё-таки.
— Но… — Колька поправил очки. — Иначе Серпент убил бы его самого. К тому же, он был негодяем и злодеем. Так что, жалеть вроде как не о чем, а?
Мы с Денницей переглянулись. А потом мудро усмехнулись друг другу.
Он просто не понимает.
Для Кольки происходящее всё ещё является игрой.
Ему только предстоит пройти тот путь, который проделал я.
Остаётся лишь пожелать, чтобы на его пути было побольше горизонтальных поверхностей, нежели вертикальных.