Страница 8 из 85
Глава 3
— Чтоб мне умандрагориться!
У меня потемнело в глазах.
Виски брызнул носом, в голове застучали мстительные и злобные молотки.
Я размахнулся бутылкой. Но вовремя сообразил, что в ней ещё полно отборного пойла и опустил руку. Выпивка мне ещё пригодиться.
Демангел сардонически усмехнулся.
— Будь осторожней в своих желаниях, Макс. Опыт показывает, что они имеют тенденцию сбываться.
— Да чтоб ты подавился, — я нервно прошелся по камере. К сожалению, она была слишком тесной для того, чтобы сбросить напряжение. — А ещё сломал ногу, получил несварение желудка и… и… обломал рога.
— Да ты страшен в гневе, как я погляжу.
— То ли ещё будет, — истово пообещал я. — Выпусти меня из камеры, и посмотрим, кто кого.
— Заманчиво… Но нет, — демангел покачал головой. — Я хочу всего лишь поговорить.
— Не о чем нам с тобой разговаривать, — я сделал ещё один глоток. — Ты втёрся ко мне в доверие, сделал вид, что мы друзья, а потом предал.
— Вот видишь. Диалог уже налаживается.
Я чувствовал, что он меня переигрывает. И от этого злился ещё больше.
Спокойно, Макс… Сделай глубокий вдох. А теперь — выдох. Не родился или давно умер тот, кто способен тебя переиграть. Просто успокойся.
Сражение ещё впереди.
— Хочешь поговорить? — я принял самую высокомерную позу, какую смог придумать. Впечатление, правда, несколько портила решетка между мной и Денницей, но главное — правильный посыл. — Давай, рассказывай. Как ты докатился до жизни такой, — бутылка всё ещё была довольно тяжелой, и я постарался её облегчить. — О, извини. То, что ты делаешь — не жизнь. Ты просто существуешь. Как слизняк, который уверен, что лист одуванчика — это и есть весь мир.
— А вот и нет! — Денница тоже поднялся и погрозил мне пальцем. С его кончика слетела искра, но сквозь решетку пройти не смогла. — Я на своём веку повидал побольше, чем ты.
— Да только на пользу тебе это не пошло, — я окинул демангела презрительным взглядом. Начищенные ботинки, чёрный, с иголочки, костюм, белая рубашка… Мерзкий тип.
— Это как посмотреть, — Денница вскинул подбородок и посмотрел на меня свысока.
Пришлось, положа руку на сердце, признать: у него это получается лучше. Видать, всё дело в практике.
И я махнул рукой.
А потом уселся на пол со своей стороны решетки и пригубил виски. В животе забурчало.
— Ладно, рассказывай, — адреналин схлынул, захотелось есть. — И давай сюда эту свою корзину.
Денница тоже уселся. И принялся передавать мне свёртки, один за другим.
— Жареная ящерица, — комментировал он. — Та же курица, разницы не заметишь. — Пирожки с визгом…
— С визгом? — да он издевается.
— А что такого? Довольно вкусные. Главное, ешь побыстрее. Чтобы визг не сбежал.
Пирожки я отложил на крайний случай. А то мало ли…
— Вот ещё хлеб, — демангел протянул следующий свёрток.
Хлеб был на вид нормальным. Но почему-то синим. Я вспомнил синие злаки на родине Денницы, и пожал плечами.
— Надеюсь, напильник ты положить не забыл? — спросил я, осторожно отламывая корочку.
— Чего?..
— Проехали.
— Знаешь, Макс, иногда я тебя совсем не понимаю.
— Мне бы твои заботы.
— Слушай, не злись.
— Ты это серьёзно?.. — я откусил и принялся жевать. А ничего так хлебушек. С вискариком в самый раз.
— Если бы ты хоть немножко подумал, сразу бы понял: ты сам во всём виноват.
Вот это заявочка…
— То есть, я САМ себя предал. Посадил в тюрьму. Запер дверь и выбросил ключ.
— Фактически, да.
Я с интересом посмотрел на демангела поверх жареной «куриной» ножки. Тут он не обманул: если забыть, что это ящерица, то вкус самый обычный.
— А вот с этого места поподробнее, пожалуйста.
— Дак я за этим и пришел! — демангел всплеснул руками и нервно поёрзал. — Хотел объяснить, почему ты оказался здесь, в камере.
— Можешь не утруждаться, — я махнул на него обглоданной костью. — Я знаю, что ты скажешь: продал, мол, тебя, с потрохами, потому что — бизнес. Ничего личного…
— Ты ошибаешься.
— Да ну?..
— Это ОЧЕНЬ личное. ЧЕРТОВСКИ. Это месть.
— За то, что я выиграл ту сделку? Но я думал, что Зебрина…
— Это месть за то, что ты — это ты, — перебил демангел. — Я ненавижу тебя, Макс. Такие дела.
— И поэтому хочешь убить?
— В конечном итоге. Но сейчас… Вот прямо СЕЙЧАС, я хочу, чтобы ты СТРАДАЛ.
— И поэтому принёс лучшей в измерениях выпивки и довольно неплохой жрачки. Ты прав, поглощая угощение, принесённое тобой, я испытываю НЕВЫРАЗИМЫЕ страдания.
— Смейся-смейся. Но когда я поведаю тебе свой коварный план, ты зарыдаешь.
Я посмотрел на демангела более внимательно.
— Никак не пойму, серьёзно ты говоришь, или у тебя такая манера шутить.
— ШУТИТЬ? — Денница дёрнул острым подбородком. — Говоря о мести, я никогда не шучу. И знаешь, что? — я махнул вымазанными в ку… в жареной ящерице пальцами, поощряя его продолжать. — Я должен сказать тебе спасибо. Да. Именно так. До того, как я тебя встретил, я и не подозревал, что месть, это…
— Блюдо, которое подают холодным?
Пару секунд он просто хлопал глазами. А потом поднял брови и беззвучно поаплодировал.
— Браво, Макс, отличное высказывание. Не ожидал от тебя.
— Пользуйся на здоровье. Дарю.
Не стоило упоминания, что у меня на родине этой фразочки не знает только слепоглухонемой кирпич.
— С твоего позволения, я продолжу, — вздёрнув рукав, он демонстративно посмотрел на часы. Золотые. С широким кованым браслетом и огромным, как блюдце, циферблатом. — Времени не так уж много. Скоро придёт барон Оямацуи, чтобы выкачать из тебя силу, полученную от леди Шторм. После этого ты вряд ли будешь способен воспринять что-то, сложнее ложки с восяной кашей.
— ВОСЯНОЙ?
— Ну да. Восяная каша. Ею кормят беззубых стариков, инвалидов и… ну, овощей. К которым ты вскорости присоединишься. И знаешь что в этом самое приятное?.. Ты будешь всё слышать. Всё понимать. Даже ЧУВСТВОВАТЬ. Но сделать ничего не сможешь. Никогда больше. Никогда.
— Я впечатлён.
— Ещё бы! — демангел самодовольно улыбнулся. А потом нахмурился. — Ну вот, ты опять меня сбил.