Страница 56 из 85
И тут, совершенно внезапно, глаза Зебрины наполнились слезами. Как ямки в песке во время прилива.
— Ты меня совсем не любишь! — прокричала она и так топнула ножкой, что плитка треснула.
— Эй, не надо портить моё имущество, — я поспешил прижать девушку к себе. — Ну конечно, я тебя люблю. Просто… Ну ты что, забыла? Это такая весёлая игра: кто-нибудь из нас ляпает что-то, а другой обтекает… Ты же всё время меня троллишь.
— Да, но это ведь Я!..
Ах вот оно что.
Я и забыл: у ВСЕХ девушек — двойные стандарты. ОНИ — могут говорить гадости, а их парни — ни-ни, не дай Боженьки, а то обида на всю жизнь, обвинение в отсутствии любви, души и человеческого облика.
Где логика — я не понимаю.
— Ладно, проехали… — я чмокнул её в нос и улыбнулся. — Так чем займёмся?
Скажу честно: Лола, «Чистилище», киллер — всё это вылетело у меня из головы, и осталась там лишь одна картинка: как я несу Зебрину на руках в пентхаус, пинком открываю дверь и переношу её через порог…
Упс… — в прямом смысле.
Так близко к семейным ценностям я ещё не подходил.
В желудке похолодело, язык стал, как старая промокашка.
Где-то в кармане лежит коробочка, которую мне дала донья Карлотта…
Стоит предъявить её Зебрине — пути назад больше не будет.
Никогда.
Внезапно я почувствовал, что игра в «жмурки» с убийцей — не такое уж опасное занятие.
Много бегаешь, бываешь на свежем воздухе, испытываешь разнообразный спектр эмоций…
По сравнению с той перспективой, которая ждёт меня в качестве мужа Зебрины — так просто курорт.
— Не знаю, может, покатаемся на байках?
Я моргнул. К чему это она?.. Ах да. Я же спрашивал, чем мы займёмся.
— А может, ты пригласишь меня в «Золотой дракон»?
И тут случилось странное: Зебрина смутилась.
Я что хочу сказать: чтобы смутить эту девицу, надо землю перевернуть вверх тормашками, как черепаху. И то не факт: она бы лишь вздёрнула носик и не повела даже бровью.
А тут!..
— Ты уже знаешь, да?
— А чего ты удивляешься? — мне стало смешно. — Это ж Сан-Инферно.
— Но я всем сказала тебе не говорить!
— И… почему?
— Потому что… Потому что ты начнёшь вмешиваться.
—?..
— Руководить. Мешать мне устроить всё так, как мне хочется.
Отойдя от неё на пару шагов, я сдавил переносицу. Внезапно мне вновь захотелось окунуться в бассейн — хорошенько покричать на воду.
— Зебрина, если ты помнишь, я всё-таки не твой отец. И не старший брат. И даже, пусть тебя это и удивит, — не мамочка. Ты вольна делать, что хочешь. В том числе, с твоим личным заведением.
— Ну… — она потупилась и копнула плитку носком сандалии. — Вообще-то… у тебя пятьдесят один процент.
— ЧЕГО?
— Денег мне дал Розарио, — затараторила девчонка. — Он сказал, это хорошее вложение и босс — то есть, ты — не будешь против. И это он поставил такое условие: контрольный пакет. И никак иначе. Мне пришлось согласиться…
Я моргал, пока в глазах не потемнело.
— Но… У тебя же своих денег — куры не клюют. Все подвалы Влахерны просто ЗАБИТЫ золотом!
— Это — не моё золото, — задрала нос Зебрина. — Я сама могу о себе позаботиться.
— Папа тебе отказал, да?
— Да. Но это ничего не значит, я — сама себе хозяйка, и…
— Да. Но это МОИ деньги.
— И НЕ ЖЕЛАЮ, чтобы ты вмешивался!
— Знаешь, вот теперь мне ЧЕРТОВСКИ хочется посмотреть.
Ух я и разошелся…
Распоряжаются.
Моими деньгами!..
А я даже не в курсе.
А потом я вдруг, неожиданно, подумал вот о чём: Розарио надо поставить памятник.
Тигр крут. Нет, он суперкрут!
Помните, я страшно боялся, что без меня Зебрина соскучится и натворит Люцифер знает чего?
А вместо этого Розарио засадил её за тихую, и относительно безопасную игру: экономическую стратегию.
Ничего страшного, если «Золотой Дракон» прогорит. Зато город уцелеет.
Зебрина надулась, как жабка, и уселась ко мне спиной, на самый краешек шезлонга.
Картина маслом: «Немой укор совести», вид сзади.
Симпатичная картина, надо признать…
Сев рядом, я обнял девушку и поцеловал в шею.
— Прости меня, — тихо сказал я. — Я рад, что ты нашла себе занятие по душе. Обещаю не вмешиваться, даже если ты потеряешь все деньги.
Она презрительно фыркнула.
Просто чёрная неблагодарность, после моего широкого жеста, вы не находите?..
— Потеряю?.. — вскричала она, вскакивая и опрокидывая шезлонг. Я полетел в воду. Вверх тормашками. — Да я за НЕДЕЛЮ удвоила выручку по сравнению с «Чистилищем»! Через два месяца я отдам Розарио заём и выкуплю недостающие проценты акций, — она прошлась вдоль бортика, фыркая, как рассерженный хомячок. Если бывают хомячки, у которых из ноздрей валит дым…
— Ладно, извини, — искупавшись, я тоже подостыл. Вероятно, где-то в бассейне прячется холодильная установка, потому что тестикулы норовили спрятаться внутри живота — настолько они замёрзли. — Откуда мне было знать, что ты — прирождённый бизнесмен?
— ВСЕ драконы — прирождённые бизнесмены, — прорычала Зебрина. — Это у нас в крови. И в геноме. Ты бы знал, если бы проводил со мной больше времени.
— Обещаю, — я подплыл к краю бассейна и протянул ей руку. — Как только разберусь с убийцей, мы с тобой станем не разлей вода.
И вот тут я дал маху.
Это я понял потому, как Зебрина замерла. Как она посмотрела на меня, сузив глаза. А потом ещё и спросила:
— С кем — с кем ты разберёшься?