Страница 3 из 22
Месяц назад с большим трудом нам удалось очистить второй по величине северный город, Джессиму, от адептов зла – ведьм, наемников, убийц и разбойников, стекавшихся под знамена Кентигерна, но самому колдуну удалось скрыться. И вот он объявился вновь и нанес удар прямо в сердце.
Хотя дни мы проводили по-разному, вечерами неизменно сходились в подвале, куда временно поместили гроб с телом Алистера. Подготовить похороны – дело не одного дня, а внизу прохладно, удастся замедлить тление.
Сжимая кулаки над гробом брата, искоса посматривала на Алхену.
Кентигерн цинично просчитал все на два хода вперед. Отец не вечен, после его смерти не составит труда забрать корону из хрупких девичьих пальцев.
– Не позволю!
Моя рука с силой ударилась о крышку гроба, нарушив благоговейную тишину.
Припав губами к мертвенному лбу брата, я поклялась защищать сестру. Кто, если не я? Лиэнские бароны? Да они первыми перегрызут друг другу глотки за власть, стоит отцу испустить дух! Фарнаф? Кузен с удовольствием примерит корону: он ведь тоже Акмелур, третий в очереди к трону. Может, даже женится на Алхене, чтобы соединить обе ветви рода.
Ничего, сестричка, мы справимся. Да и отец проживет еще долго, Кентигерн ничего не получит. Я сверну ему шею, нашпигую сталью гнилое сердце и скормлю свиньям.
Приподняв голову, выдохнула в обескровленное лицо брата:
– Я не позволю, не позволю ему, слышишь?!
И сжала ледяную руку.
Зашелестели юбки – ко мне подошла Алхена. Она со вздохом обняла меня, прижалась щекой к моей щеке.
– Как думаешь, он снова женится?
Вздрогнув, обернулась, заглянула сестре в лицо. Оно было слишком серьезным даже для нее. Под глазами залегли глубокие тени. Сколько же она не спала и спала ли вообще?
– Тебе нужно отдохнуть, – мягко заметила я.
Алхена с печальной улыбкой покачала головой.
– Сейчас не время для отдыха.
– Сон еще никому не помешал, – наигранно рассмеялась я и попыталась увлечь ее прочь от гроба.
Если уж я поклялась защищать Алхену, нужно начать с ее здоровья.
– Так как ты думаешь, женится или нет?
Сестра с непривычной твердостью отвела мою руку.
– Не знаю…
Признаться, подобные мысли меня не посещали, а ведь Алхена права, отец мог жениться вновь, обзавестись другим наследником. Может, запершись в своем кабинете, он как раз размышлял об этом, недаром же приказал сегодня позвать своего секретаря.
– Он слишком любил маму, – отмела я крамольное предположение.
И действительно, если бы отец хотел, у меня давно появилась мачеха. Однако после смерти жены он словно позабыл о женщинах, не замечал их, с головой ушел в государственные дела.
– Как думаешь, кто бы ему подошел? – будто не слыша меня, продолжила размышлять вслух Алхена.
– Брось! Из тебя выйдет отличная королева. К тому времени, когда придет твой черед, врачи обязательно тебя вылечат.
Мысль о том, что в нашу семью войдет чужая, вызывала глухую злобу. Отец принадлежал маме. И точка!
Алхена лишь грустно улыбнулась и потрепала меня по голове.
– Ты еще слишком мала и не понимаешь.
– Мне шестнадцать! – обиженно напомнила я.
– Порой мне кажется, что меньше, Арли, – вздохнула она и взяла меня под руку, увлекая прочь от гроба. – Пора бы тебе повзрослеть! Но ты права, мы обе устали. Завтра похороны, мы не можем предстать перед подданными с опухшими глазами.
– Ваше высочество?
Обернувшись, я увидела камердинера отца. Старик выглядел крайне взволнованным. Даже высокий ворот его сюртука не мог скрыть подергивающийся кадык.
– Что случилось, Рескин? – нахмурилась я, неохотно оторвавшись от книги, которой без толку пыталась занять свой ум.
Отец уехал две недели назад. После похорон Алистера он вконец обезумел, не мог думать ни о чем, кроме убийства Кентигерна. Не слушая ничьих советов, с верным полком гвардейцев отправился на север, по следам убийц. С тех пор от отца не было известий.
Алхене хорошо, ее разум с утра до вечера забит государственными заботами, а я сходила с ума от неизвестности. И тут Рескин…
– Ну же! – отшвырнув книгу, поторопила старика.
Жаль, нельзя ухватить его за грудки и потрясти словно грушу.
– Ее высочество Алхена просит вас к себе, – казалось, через целую вечность вымолвил Рескин.
Надо ли говорить, что к сестре я летела, расталкивая попадавшихся на пути слуг. Плевать на манеры! Меня и прежде мало заботило чужое мнение. Подумаешь, герцогиня посчитает недостойной невесткой! Теперь-то и вовсе кончено, я отказала Фарнафу.
Сердце мячиком скакало впереди меня.
Запыхавшись, толкнула двустворчатые двери покоев сестры и замерла, словно окаменела.
Алхена сидела за столом. Безвольно свешивавшаяся вдоль тела рука сжимала письмо. Я сразу узнала коричневую сургучную печать – Фарнаф.
Рядом, приобняв Алхену за плечи, со скорбным лицом сидела вдовствующая герцогиня Эсамад, супруга младшего брата отца. Чуть поодаль шушукались придворные, бросали участливые взгляды на сестру. До меня долетали обрывки их фраз: «похороны», «коронация».
– Что случилось?
Не чувствуя ног, кое-как доковыляла до дивана и буквально рухнула на него.
Герцогиня подняла на меня глаза и произнесла всего три слова:
– Мне очень жаль!
Так у меня появился враг. Тот, кому я поклялась отомстить сразу за две отнятые жизни.
Глава 2
Арлайн
– Ненавижу черный цвет!
Мне хотелось содрать платье вместе с кожей, бросить в огонь. Будто вместе с ним сгорело бы мое горе!
В одной умной книжке я некогда вычитала о трех стадиях принятия. Первую, слезы, я уже миновала и перешла ко второй – гневу. Наступит ли когда-нибудь смирение?
– В Угорье черный – цвет власти, – подал голос Гордон.
Все это время он стоял у камина и вяло, апатично мешал угли.
Гордону тоже не сладко. Чуть больше месяца назад он лишился друга, теперь его судьба и вовсе в подвешенном состоянии. Закончилась ли кровавая распря, вернется ли он в Угорье?
Но в тот момент я меньше всего думала о чужом горе: меня душило собственное.
– Так обрядись в него с ног до головы!
Сверкнув фамильными голубыми глазами, я напустилась на Гордона, словно сокол на добычу.
– Тебе-то хорошо! Ты не терял брата, не провожал отца, не закрывал глаза матери. Только и думаешь, что о троне!
Ком подступил к горлу. Соленые слезы наполнили рот. Хлюпая красным носом, в бессилье уткнулась в спинку кресла и разрыдалась.
Отца похоронили вчера. Как полагалось, под салют дворцовых гвардейцев. Обнажив мечи, они отдали последнюю честь своему государю.
Мы с Алхеной стояли рядом. Две одинокие хрупкие фигурки. Хотя хрупкой была только я, потому что сестра напоминала каменное изваяние. Все же внешность обманчива, а боги справедливы. Обделив Алхену здоровьем, они наделили ее железной волей. Волей королевы.
Зато я совершенно расклеилась, как настоящая принцесса. Хотя я отныне наследница, а наследницы не плачут.
– Я похоронил трех сестер и дядю, – словно сквозь вату, донесся до меня голос Гордона.
В недоумении подняла голову. О чем это он? Ах да, похороны…
– Правда, они были совсем маленькими, – смутившись, добавил Гордон. – А дядю убили в пьяной стычке.
– Разбойники?
– Нет, горцы из другого клана.
Гордон наклонился, чтобы подбросить поленьев в огонь. Его длинные рыжие волосы упали на лоб. Помнится, когда я впервые его увидела, сильно удивилась. Мол, разве бывают мужчины с такими волосами? Потом привыкла, хотя изредка по-прежнему дразнила его девушкой. Гордон не обижался. Он воспринимал меня как младшую сестру.
Ну вот зачем я снова вспомнила об Алистере!
Отвернувшись, проглотила очередную порцию слез.
– Тебя, наверное, скоро выдадут замуж, – неуверенно предположил Гордон.
Я мгновенно приняла боевую стойку.