Игра на жизнь

Как же тяжело дышать!

Но, превозмогая боль, я продолжал трясти Арли. Марис напрасно надеется, я ее не брошу. Умру вместе с ней, но не брошу.

– Сегодня никто не умрет.

Рагна соткалась посреди жреческой в ореоле солнечного света.

Стянувшие меня путы опали, горсткой пепла осыпались на пол.

Напуганная Марис отступила в привычный полумрак.

Рагна коснулась подушечками пальцев век Арли. Она вздрогнула, пару раз, словно задыхаясь, жадно глотнула воздух и открыла глаза. Открыла и сразу закрыла, испугавшись лучезарного божественного соседства. Богиня ласково провела рукой по ее волосам и обернулась к Марис.

– Отныне я беру этих двоих под свою защиту. Тебе же не избежать наказания за осквернение моего храма. А теперь исчезни!

От грозного голоса Рагны задрожали стены.

Контуры Марис задрожали, и она лопнула, словно мыльный пузырь. Жаль, всего лишь перенеслась в небесные чертоги.

Следом, столь же эффектно, как и появилась, мир смертных покинула Рагна.

– Давай-ка ко мне!

Подхватил обмякшую Арли на руки.

Нужно выбираться отсюда. И из города желательно. Боги мстительны, Марис не остановится, пока не отправит нас к Мериаду. Хорошо бы и вовсе вернуться в Лиэрну, но Арлайн упрямая! Однако я попробую. Одно дело – колдун, а тут – боги.

Увы, надежда на торжество здравого смысла разбилась о характер Арли, порадовать Алхену было нечем. Ладно, поработаю и дальше телохранителем непутевой подружки.

Глава 7

Арлайн

Дорога бежала по неровной, холмистой возвышенности. Изредка попадались деревушки, населенные лениво жующими жвачку козами. В такие раз в год заезжают только сборщики налогов. С кого они собирали подати – загадка. Людей не наблюдалось, не с животных же!

Я откровенно скучала. Порадовалась бы даже встречному патрулю – все какая-то деятельность. Достать документы, показать, в сотый раз объяснить, почему мы с Гордоном не похожи или почему мне дома не сидится.

Представляю, какой переполох бы поднялся, назовись я настоящим именем! Хотя, полагаю, в реальности все закончилось печально: как подозрительную личность меня посадили бы под замок. Провинция успешно понизила мою самооценку, избавила от непомерного самомнения. Это не Лиэрна, здесь потрет правящего монарха на стенке каждого дома не висит. Как выглядит наследная принцесса, и вовсе никто не слыхивал. Может, в народном представлении я и вовсе кривая-косая, в бородавках.

Эх, жаль, Ифигения меня сейчас не видит! Порадовалась бы, что счастье в моем лице обошло ее сыночка.

Хихикнула, представив реакцию Фарнафа на женщину без обязательного моря юбок, в штанах и рубашке на выпуск. Мужской, без бантиков и рюшей. Да-да, я низко пала и вообще жутко развратная особа, раз специально для путешествия заказала облегающие брюки наподобие тех, что носили гвардейцы. Срам тактично прикрыла пристяжной юбкой, а то бы точно оказалась в кутузке – путешествие обогатило меня новыми словами. Простые люди общались совсем не так, как придворные. Сначала было дико, а потом, ничего, привыкла, набралась плохого. Гордон шутил, что только оно ко мне и липнет.

Вместо идеально взбитых кудрей – коса. Я заплетала ее второпях каждое утро, мало заботясь о красоте. Да и какая красота, если вместо полноценного мытья простое обтирание! Гордон все ждал, что я сдамся, но фигушки! Ради смерти Кентигерна можно и с грязной головой походить, и жесткую курицу поесть, и на жестком матрасе поспать.

Не стану врать, будто я не жаловалась. Жаловалась, еще как! И сломалась бы, если бы не подначки Гордона. Всякий раз, когда он, подняв брови, ехидно интересовался: «Ну как, домой?», во мне просыпалось упрямство отца. В итоге грязь перестала казаться такой уж грязной, а ванна каждый вечер – такой обязательной.

Смешно, но обнищание двора тоже сыграло мне на руку. Меня не растили изнеженной принцессой, не кормили деликатесами, не баловали десятком новых платьев каждый день. Когда на тебе штопанные чулки, лишения переносятся несколько легче.

Да где же эта деревенька?

Мы загодя решали, где сделаем привал, а где заночуем. По понятным причинам, дворянских имений приходилось избегать: официально лиэнская принцесса болеет, зато все остальное к нашим услугам. Разве только у кого-то обостренное чувство прекрасного, не позволяющее пустить на порог девицу без юбки в пол. Приходилось иногда сталкиваться, однажды даже плюнули вслед. Ну да, я ж воплощение зла на земле, как переоденусь, оно сразу исчезнет. Но обычно за деньги хозяева закрывали глаза на чужие чудачества. Не жениться же им на мне! По легенде, я и вовсе с придурью, не в себе после смерти младшего брата. Ношу его одежду, езжу на его лошади. Когда в первый раз услышала это от Гордона, хотела поколотить, но потом раздумала – так действительно спокойнее, меньше вопросов.

Во время прошлого постоя нам посоветовали один постоялый двор – чистый, с приемлемой платой и сытной едой. Я планировала задержаться там до утра: и сама отдохну, разомну ноги, и лошади тоже. Постоялый двор не посреди чистого поля, вроде, там богатая деревня с мельницей. Раньше я о таких вещах даже не задумывалась. Ну мельница и мельница, что такого? Оказалось, по их количеству судят о достатке жителей той или иной местности.

Неужели мы не туда свернули на прошлой развилке? Давно должна была показаться.

– Арли! – тихо позвал Гордон.

И голос у него был такой… Словом, не суливший ничего хорошего.

Нервно положила руку на шнурок с ножом. Вот не надо было слушать Гордона! Прицепила бы ножны с мечом и не чувствовала бы себя беззащитной! Но он настоял: оружие нужно спрятать, если не хочу, чтобы меня сожгли в первой же деревне. В итоге нож повесила на шею, под рубашку, а меч, обернутый в холстину, до поры путешествовал в седельной сумке.

Только вот даже я обвесилась оружием с ног до головы, это вряд ли помогло.

Гордон рассказал мне о случае в храме, неужели Мериад раздумал и решил-таки проверить меня на вшивость? Иной причины посылать за мной Даура не видела.

Провожатый теней замер облюбовав небольшой пригорок возле дороги. Длинная шерсть лоснилась на солнце. Желто-зеленые глаза пристально наблюдали за мной. Какой же он большой! Утверждали, будто Даур похож на сварга, по мне, сходство относительное. Это как сравнить… Ну не знаю… Юбки герцогини Эсамад и юбку какой-нибудь горничной. Вроде, одно и тоже, а перепутать невозможно.

В пасти Даура блестел большой кабошон на цепочке.

Нервно хихикнула. Он мне предложение делать собрался? Хороший подарок, дорогой, Фарнафу не по карману.

Ну и ну, какая чушь в голову лезет! А все из-за пробелов в образовании. Зачем мне древние языки, если элементарного не объяснили: как вести себя перед лицом смерти?

– Когда придет твой черед, расскажу, – насмешливо пообещал невидимый Мериад.

Он рядом, позади нас. Оборачиваться не хотелось. Ни капельки! Но надо. Заодно спешиться, упасть на колени и попросить отсрочить лекцию о смертельном этикете.

– Арли, – чуть слышно спросил Гордон; лицом он сравнялся с Алхеной, – ты тоже это слышишь?

Медленно кивнула головой:

– Угу.

И, помедлив, добавила:

– Не называй его «это», жутко жить хочется!

Ладно, Арли, сползай с седла, хоть раз сделай что-то по правилам.

Дрегон, ну почему именно сейчас ноги путаются в стременах?!

– Не советую слишком часто поминать Дрегона всуе, а то он придет за тобой.

Я плюхнулась на землю как мешок с мукой, чудом не заработав в довесок удар копытом от перепуганной лошади. Закусив удила, предательница унеслась прочь. Как ее потом искать?..

Не о том, не о том думаю!

Почтение и смирение, почтение и смирение.

На колени опустилась, как надеялась, грациозно. Пропащая я там принцесса или нет, но манерам обучена. Поклон тоже отвесила низкий, практически распласталась на земле. Краем глаза видела, Гордон поступил так же.

Вот ведь, а его лошадь не убежала! Только мне бракованную подобрали.