Страница 22 из 65
– Есть! – звонко вскрикнула Рыжая, спешно падая на колени.
***
Льюна сию секунду забыла про своё ворчание и неверие, молниеносно оказалась подле. Лэфиарни осторожно постучала по дереву костяшками пальцев, прислушалась, склонив голову набок.
– Пустота, – с довольной улыбкой подтвердила она. – А по другой постучи!
Настя тут же бросилась ко второму резному столбику в изголовье кровати. Звук был другой. Тяжёлый, неповоротливый.
– Льюна, это точно тайник! – просияла Настя, от возбуждения переходя на хриплый шёпот.
– Надо ломать! – согласилась Льюна, стараясь нащупать хоть какую-то щель, зазор. – Нам бы что-то острое…
– Самое острое у нас – это ногти и зубы, – вздохнула Анастасия. – А ну-ка, отойди!
Рыжая снова с силой пнула кровать несколько раз. Хоть бы трещинка пошла!
Зато сама Дэини чуть не рассыпалась. Она пронзительно взвыла, схватившись за носок сапожка.
– Нет, так не пойдет. Не ломай ноги! – Льюна огляделась и досадливо бросила: – Что за комната такая – одни подушки да стены!
– Ручка! На туалете, – вдруг вспомнила Рыжая.
Обе подскочили, как будто их ошпарили. Но удача и тут повернулась к дамам не той стороной. Рыжая обеими руками вцепилась в дверь, лэфиарни столь же неистово пыталась оторвать несчастную скобу. Бесполезно.
– Брось! Давай ещё раз сломать попробуем! – в сердцах воскликнула Настя, возвращаясь к тайнику, но «дочь неба» не оставила своих упрямых попыток.
Настя же, с тоской глядя на проклятый столбик, всё очевиднее понимала – одной грубой силой не обойтись, тем более что и силы той явно недостаточно. Был бы тут Далард! А им с этой «слоновьей ногой» не совладать.
Рука девушки непроизвольно сжала шар, венчавший резную колонну – свернуть бы его сейчас, как голову…
Откуда только агрессия такая взялась? Видимо, от безысходности. Вообще-то Настя никому и никогда головы не сворачивала.
А округлое навершие неожиданно провернулось с лёгким щелчком, и фигурный столбик распахнулся, как створки устрицы.
– Опа! – не веря своим глазам, проронила Настя.
И дико завизжала от восторга.
Подскочившая Льюна заглянула в тайник и с такими же сумасшедшими криками накинулась на Рыжую, сжимая в объятиях.
***
Змея. Чёрная гадюка.
Таинственно поблёскивает хрустальными гранями чешуя. Свёрнутый в кольцо хвост и изогнутое в спираль тело – изящная ножка кубка, а распахнутая хищная пасть – сама чаша. Острые клыки на верхней кромке – пугающие, отталкивающие. Пить из-за них, пожалуй, неудобно…
Хотя из такого сосуда вряд ли кому-то придёт в голову выпивать.
Скорее напрашивается мысль, что таинственная Чаша сама жаждет, чтобы её напоили.
Кровью.
Так гласит старая легенда – могущественное оружие способна оживить только кровь бессмертного.
Снова змея. Как-то слишком часто в последнее время жизнь сталкивала Рыжую с пресмыкающимися.
Настя взяла магическую Чашу обеими руками, с опаской, словно эта ядовитая гадина и вправду могла ужалить. И почудилось Рыжей – пальцы сжимают глыбу льда. Её обдало таким могильным холодом, что не осталось никаких сомнений – вот она, та самая Чаша Вэйканарифь!
– Я и не думала, что она из камня… – Льюна смотрела на кубок в руках Романовой широко распахнутыми глазами.
– Наверное, это тоже морион, – предположила Настя. – Лэдрау носила его кристалл на шее. Слушай, а давай её попробуем…
– Умом повредилась! – отскочила лэфиарни, будто от прокажённой.
– Ну, пару капель крови! – не отступалась Настя. – Уколи пальчик об зуб, а! Это совсем не больно. Мы просто попытаемся… Вдруг сработает!
– Вот именно! – ужаснулась Льюна. – Что ты будешь делать, если сработает, если ты разбудишь тварь, которая внутри этого камня прячется?
–Так он же, вроде, должен служить тому, кто Чашей владеет? – пожала плечами Дэини. – Типараб лампы…
– Вроде? Ох, смертные! Какие же вы безрассудные, до глупости безрассудные!
– Ладно, я не настаиваю, – скривилась Настя. – Давай тогда выбираться отсюда!
Рыжая решительно направилась к двери, пока ещё слабо представляя, как её отпереть.
Но делать этого и не пришлось. Резные створки распахнулись навстречу Дэини.
Тёмные глаза Моруварка скользнули по комнате, остановились на каменной змее в руках Рыжей.
Старший Советник безмолвно развернулся, запер дверь, отшвырнул ключ в дальний угол. Сумрачный недобрый взгляд впился в побледневшее Настино лицо.
– Дай сюда!
Приказ обрушился, как глыба с вершины горы. Никакой тебе больше чарующей магии и игры в соблазнение!
Настя попятилась непроизвольно, спрятала руку с Чашей за спину, как маленький ребёнок.
– Так я и думал, какой-то подвох во всём этом есть…
Лэдрау надвигался неотвратимо и страшно. Смуглый, чёрный, злой. Он больше не казался Насте красивым. В узком точёном лице проглядывало что-то от хищной птицы. И даже изумрудный бархат его одежды сейчас показался тёмным, как ночь.
– Терпеть не могу крыс! Так и норовят пробраться, куда им не позволено, – зловеще прошипел герсвальдскийдемон. – И стащить то, что им не принадлежит…
Он протянул руку, выразительно глядя Дэини в глаза.
Настя шмыгнула носом и отчаянно затрясла головой.
Раскрытая ладонь медленно сжалась в железный кулак. И Рыжая захрипела, свободной рукой схватившись за горло, будто пытаясь сорвать невидимые путы.
Она чувствовала, как впивается в кожу невидимая удавка. Невозможно вдохнуть или выдохнуть. От ужаса и мучительной боли в глазах потемнело.
Но Рыжая всё равно не выпустила из левой руки ледяную каменную Чашу. Даже когда её накрыла слабость беспамятства, и она ухнула на колени, понимая – это конец!
Правой рукой она ещё пыталась сорвать несуществующую петлю, но дрожащие пальцы слушались с трудом.
Льюна закричала пронзительно, гневно, отчаянно. Набросилась на лэдрау, словно птица, что защищает своё гнездо. Но что могла она теперь – безоружная и слабая?
Моруварк ударил лэфиарни наотмашь, на миг выпуская Дэини из смертельных тисков.
«Дочь неба» подскочила опять. Кровь, стекая по разбитому лицу, заливала белокаменный пол. И вновь «сын тьмы» отмахнулся от нападавшей, как от надоедливой мухи.
Льюну отшвырнуло в стену. Обмякшее хрупкое тело в серебряных шелках сползло вниз бесформенным мешком.
Настя, получившая несколько спасительных мгновений, жадно хватала ртом воздух. Он раздирал и обжигал горло. Но в глазах постепенно светлело.
Моруварк подошёл неторопливо, остановился рядом, смотрел с высоты своего роста, будто стервятник, поджидающий, когда добыча потеряет последнюю способность сопротивляться. Не в силах подняться Рыжая упрямо поползла прочь, с грохотом волоча по получёрную гадюку.
– Упрямая крыса!
Лэдрау, усмехнувшись, поставил ногу на спину Насти, прижал к полу, нагнувшись, вырвал Чашу из ослабевших пальцев. Этого ему показалось мало, вцепившись в рыжие локоны, «сын тьмы» поднял Романову. Она мучительно вскрикнула.
– Меня забавляют упрямые, – проникновенно доложил Старший Советник. – Знаешь, я не стану тебя убивать. Прямо сейчас не стану. Ты позабавишь меня ещё какое-то время. Прежде чем сдохнуть.
Он схватил её за горло, пытливо всматриваясь непроницаемо-тёмными глазами в бледное лицо.
– В тебе ведь нет крови бессмертных, да? Ты – пустышка, странная подделка. А я-то вначале решил, что заполучил проклятую кровь лэдэинов. Ничего… Кровь я заберу у твоей подружки. А ты…
Моруварк провёл языком по её щеке, Настю передёрнуло от отвращения. Сейчас ей казалось, что он мерзок, будто какой-нибудь таракан или червь. Она затрепыхалась, безуспешно силясь отстраниться подальше от гадкогодемона.
– Иначе мне послужишь… Клянусь, ты горько пожалеешь о том, что явилась сюда и пыталась меня одурачить!
Мучительный стон отвлёк внимание «сына тьмы» от Насти.
– Глянь-ка, а вторая крыса тоже упряма! Я думал, она сдохла, – весело сообщил лэдрау, отбросив Романову на постель. – Ничего, это я быстро исправлю. Никуда не уходи, золотце! Я сейчас…