Большие планы маэстрины

— Не могу. Если я вам подскажу, я стану соавтором и буду хотеть вступить тоже в патентное право. Потому что все в мире стоит денег, даже идея. Особенно реально воплотимая идея! Учитывайте это.

— А мы не против, — воскликнула Зоя Мейзен. — Маэстрина, понимаете, я хороший исполнитель. Я могу… Меня металлы слушаются хорошо. Я схему любую нарисую идеальной, выполню ее с ювелирной точностью. Но мне сложно что-то придумать самой. Нет у меня этой… как же вы слово такое говорили…

— Креативности! — подсказал ей Макс Анкер.

— Может, вы с нами индивидуально поработаете? С теми, кто хочет, конечно. Среди нас есть и те, кто сам хорошо придумывает новое. А есть такие, как я. Вы нам идею, мы вместе придумываем ее воплощение, патентуем и к концу года доделываем.

— Давайте так, — подумав, предложила я. — Вы сначала все же придумываете что-то сами. Обсуждаете, если хотите, со мной, я помогу увидеть слабые места и то, что стоит развить. Потому что, когда проговариваешь мысли вслух, лучше понимаешь. А если совсем никак ничего не придумывается, тогда я помогаю с идеей, ее чертежами и разработкой, но в патенте мы идем как соавторы.

Что удивительно, на это пошло несколько человек. Я-то хотела их отпугнуть. Думала, не согласятся. Возможно, предполагалось, что я преподаватель и должна им помогать просто так. Но я и помогала. По своему предмету. Во всех вопросах, которые касались алхимии и зельеварения, я готова была подсказать что угодно. И подсказать, и объяснить, и проконтролировать, и помочь сварить нужное зелье или эликсир.

Но артефакты — это не моя вотчина. Там я просто человек, который хочет за свои мысли и идеи получить вознаграждение. Так что без обид, но вот так.

В итоге мы запатентовали и разрабатывали кое-что с применением магии, но выполнимое студентами третьего курса без привлечения заводских мощностей. У нас вышла вариация ультразвуковой стирки — специальный магически заряженный кристалл, бросаемый в воду. Посудомоечная машина, работающая по похожему принципу, но артефакт создавал воронку, вода крутилась, бурлила, обеззараживала и отмывала посуду. Потом ее следовало прополоскать во втором тазу. Сушильная машина, там я даже не могу объяснить принцип. Горячий воздух нагонялся магически, вода должна была стекать через хитрую систему трубок. Пока вызывало затруднение, как переключать на виды тканей. Сошлись на том, что ориентируемся на постельное белье и полотенца, значит, хлопок и лен.

Еще я очень ждала печатную машинку. Ума не приложу, почему они до сих пор до нее не додумались. Поезда ездят, типографские станки работают, а печатной машинки нет. Непорядок!

А еще, чур, не смеяться. Шариковые ручки. Считаю это одним из величайших достижений человечества и требую себе нормальную, удобную, чтобы писать без клякс. Вот тут работа была кропотливая и почти ювелирная. Перо с шариком еще ведь должно быть магическим, легким в применении, не слишком дорогим.

За него взялась как раз Зоя. И мне приносила пробные варианты, мы их вдвоем тестировали, обсуждали, что хорошо бы исправить, как заряжать чернилами, из каких материалов делать…

Идей у меня было море! Но я не могла их все озвучивать, пусть сначала доведут до ума то, что мы затеяли. Ох, рано, наверное, им еще. Третий курс всего. С другой стороны — мы придумали, запатентовали, ребята старательно готовили исходную модель. Прародительницу, так сказать. А там пусть дальше кто-то доведет до массового производства. Мы свой процент все равно получим.

Но эти наши обсуждения проектов шли параллельно всей остальной активности, мы к ним внимания не привлекали. Мало ли о чем шушукается маэстрина со своей подопечной группой.

Наступил первый учебный день после каникул, в университет вернулся ректор. Причем я узнала об этом, только столкнувшись с ним случайно в главном корпусе. Он стремительно прошагал, уткнувшись в бумаги, и меня даже не заметил.

Стало немного обидно. Или странно… Не пойму даже. Почему-то думала, что между нами что-то намечается. Но все сложно, и вероятно, все же не настолько сильно намечается, чтобы как-то извещать меня о возвращении. Ну, вот по-дурацки так и нелогично. Сама же не позволяю ему ничего, а не явился ко мне — и я обиделась.

Следующим утром, перед первой парой, все преподаватели были приглашены на собрание. Первая его часть прошла как обычно: учебные планы и вопросы, утверждение всех необходимых программ, обсуждение рабочих вопросов. А после глава Усача перешел ко второму пункту.

— Месье, мадам, я был в столице и имел очередную аудиенцию у его величества. Он крайне заинтересовался нашими нововведениями, работой со студентами и рекламной кампанией в прессе. Запланированные нами статьи все вышли, тиражи были увеличенными, разлетелись полностью. Их величества, министры образования и культуры, а также знать и прочие ознакомились с ними, как вы понимаете. — Артур перевел взгляд на меня, помолчал, хмыкнул и несколько смущенно потер шрам на брови. — Будь мы с вами под патронажем короны, пришлось бы несладко. Но Усач был, есть и будет частью владений рода Гресс. Поэтому меня пожурили, что мы не поставили в известность вышестоящее руководство до того, как начали популяризацию Университета Специальных Чар. Наши рейтинги, как изволит выражаться маэстрина Мари, взлетели до небес. Весь двор только о нас и говорит. Даже ее величество и принцессы.

Я улыбнулась и подмигнула Софи, сидящей у меня на руках. Она, конечно, не понимала, чему я радуюсь, но тут же заулыбалась в ответ.

— Наш опыт общения с прессой взяли на вооружение. Следующая серия статей будет про столичную академию магии, маэстрина. Ту, которую вы оканчивали. Не хотите принять участие и помочь им? Меня просили спросить у вас.

— Нет. Не вижу смысла. Там есть свои прекрасные специалисты, намного опытнее меня. К тому же я не знаю всей их кухни, что там и как устроено. Ведь я была студенткой, занималась только учебой. Как ученица я видела много недочетов. Но, уверена, в руководстве академии и сами все знают и смогут подготовиться так же, как мы сделали это тут. Согласитесь, магистр, здесь тоже хватало огрехов, которые пришлось устранять.

— Я так и думал, — кивнул месье Гресс. — Но я им ответил, что вы не сможете, поскольку ваш контракт этого не позволяет. Что, к слову, является правдой. Только по его истечении вы будете вольны принимать любые решения. А к нам приедет через некоторое время комиссия. Его величество крайне заинтересовался нашими методиками в дополнительном развитии молодежи. Всеми эти кружками по увлечениям и нашим клубом «Двадцать пять часов».

— Нам стоит чего-то опасаться? — спросил декан Сверг.

— Н-ну… как бы вам сказать… Не опасаться, нет. Они хотят посмотреть, как это работает у нас, взять на вооружение. Вы себе вообразить не можете, насколько мы сейчас популярны в народе. Везде, где я был, меня буквально на части рвали с вопросами и просьбами рассказать что-нибудь об Усаче. Серия статей оказалась настоящим оружием массового поражения. Маэстрина, ваши фразы очень прилипчивы, вы знаете это?

— Знаю, — хихикнула я.

Еще бы я этого не знала, сама от них никак избавиться не могу. Притащила из другого мира и кучу народа в этом ими заразила.

— А учитывая, что студенты разъехались по домам на каникулы, а там рассказали родителям и друзьям о том, как у нас тут потрясающе… Небось, все уши прожужжали… Да что ж такое-то! — хохотнул он, снова повторив мою фразу. — Так вот… Родственники и знакомые наших студентов есть и при дворе. Те, кто встречались мне, тоже жаждут подробностей. Кроме того, они готовы помочь финансово. Магистры, прошу вас составить список всего необходимого, материалов, оборудования, мебели и так далее. Прикинем наши потребности и куда мы сможем потратить добровольные взносы родственников наших ребят. Но могу сказать сразу, родители в восторге от того, что их дети счастливы. Нам поют дифирамбы, говорят спасибо. О визите и составе комиссии нас известят. Но это еще не все.