Страница 99 из 125
Не особо церемонясь, разбойник развернул её на месте, толкнул в спину и гаркнул:
– В погреб, я сказал!
Его тон не оставлял выбора, но подкосившиеся ноги подвели бедняжку. Данушка рухнула на пол, да так и поползла на «четырёх костях», поминутно всхлипывая и бормоча какие-то призывы к Великой Матери. Кажется, она даже честно попыталась подёргать крышку, прикрывавшую вход в подполье, выполняя наказ разбойника. Но то ли сил не достало, то ли Альда заперлась столь надёжно, однако, проникнуть внутрь женщине не удалось.
И всё, на что хватило помутившегося от ужаса разума у несчастной деревенской бабы, это заползти под топчан и притаиться там, среди каких-то узлов и корзин. Отсюда она, затаив дыхание и временами жмурясь от страха, наблюдала за всем дальнейшим разворотом событий.
Настя на Данушку только мельком глянула – у неё было занятие поважнее. Пока мужчины сдерживали бешеную волчицу, она наконец-то сумела одолеть проклятую дверь. Это получилось не сразу, засов перекосило и заклинило от безуспешных попыток Кайла выломать дверь. Как ни дёргала Дэини застрявшее «бревно», оно не поддавалось.
Рыжая, оглядевшись, подхватила кряжистый деревянный табурет и, размахнувшись, ударила несколько раз по заклинившей задвижке. Неказистая мебель в её руках с треском развалилась, но засов наконец-то сдвинулся чуток.
Настя упёрлась, поднажала и с облегчением заметила, как дверь качнулась ей навстречу.
За спиной у Рыжей мужчины снова сцепились с когтистой зверюгой.
А Настя шагнула в ненастную грозовую ночь.
***
– Кайл! – громко крикнула Дэини, в отчаянии всматриваясь в беспросветную тьму, стараясь перекричать шум бури.
Она метнулась с крыльца во двор, озираясь тревожно. Неистовый дождь хлестал в лицо, заливал глаза.
– Кайл! – призывно закричала она снова.
На миг почудилось какое-то движение в темноте. Огненная вспышка взорвалась в тяжёлых, беременных дождём тучах. Загрохотало раскатисто в вышине. Маленький дворик озарило как днём.
И Настя увидела, как из-за угла вынырнул высокий силуэт полукровки.
Дэини рванулась навстречу, готовая броситься на шею рыцарю и расцеловать. Слава Великой Матери, всё обошлось, он жив!
Кажется, и Кайл был счастлив увидеть её живой и невредимой...
Но в последний миг обоих что-то сдержало, и протянутая к ней рука лишь осторожно коснулась предплечья девушки.
– Кайл… – судорожно вздохнула Романова.
– Скорее в дом! – поторопил Северянин.
До крыльца было не больше пяти шагов, но вдруг откуда-то с крыши сорвалась неуловимо быстрая тень. Она шлёпнулась в грязь, окатив Настю потоком брызг, взвизгнула рассерженно, и…
Внезапно проступив из темноты, навстречу шагнула лохматая жуткая тварь, отдалённо напоминавшая волка. Глаза чудовища сверкнули мёртвым фосфорным светом.
Настя выхватила клинок, внимательно следя за каждым движением оборотня. Но всё равно не успела уловить первый молниеносный бросок…
Зато успел Кайл. Резкий выпад, короткий взмах клинком, скупой сдержанный жест, оставивший широкий тёмный росчерк на узконосой морде неведомого зверя.
Тварь взвизгнула, отскочила, затрясла головой, в бешенстве кинулась снова.
Теперь и Настя не упустила свой шанс. Их слаженная атака оставила сразу две новые раны на костлявых боках. Оборотень снова откатился назад, но удирать и не думал.
Рыжей казалось, что истинная его цель – дом Данушки. Зверь прорывался туда, а они стали лишь неожиданной преградой на этом пути.
Позади, за спиной, в доме заскулила первая из тварей, жалобно и яростно одновременно. Следом коротко вскрикнул Наир, матерно выругался Эливерт.
Хищник рванул к крыльцу, словно спешил на выручку, а может, так оно и было, но Кайл мгновенно встал на его пути. В этот раз тварь увернулась от нового удара. И тотчас попыталась проскользнуть с другой стороны, наиболее уязвимой – там, где фланг прикрывала Романова.
Нечисть сделала вид, что пытается укусить девчонку за ногу, но стоило Насте опустить клинок ниже, могучая лапа неожиданно взметнулась к её лицу.
В последний миг Рыжая успела отступить на шаг, крохотный шажок, чудом спасший её жизнь. Стальные когти просвистели в опасной близости от тела, но даже не смогли оцарапать. А дотянись зверь, и сейчас она бы уже заливала собственной кровью грязный тёмный двор.
Попытка избежать чудовищных лап удалась, но не в полной мере: отпрыгнув, Настя поскользнулась, грязь разъехалась под ногами, и она упала навзничь. Падение на мгновение выбило из колеи, от удара в спине словно все позвонки осыпались. Настя не смогла вскочить проворно и быстро, как того требовалось.
А зверюга не дремала, в стремительном прыжке она бросилась к распростёртой на земле Рыжей…
Словно издеваясь над несчастной, молния, вспыхнувшая в этот миг, ярко осветила зубастую пасть, неумолимо надвигавшуюся на Романову.
Самое время прощаться с жизнью…
Но Северянин оказался проворнее серой смерти. Вот теперь меч ударил широко и размашисто, вгрызаясь в ребра, вспарывая грудину зверя. Удар отшвырнул оборотня к стене. Тот с трудом поднялся, хромая на переднюю лапу, снова атаковал, хоть чёрные пятна крови покрывали уже всё его тело.
Полукровка, не сводя глаз с врага, протянул Насте руку. Та поднялась так резво, как смогла. В голове слегка штормило после падения.
– Уходи в дом! – велел Кайл. – Я его задержу.
– Ещё чего! Мы на войне своих не бросаем!
Рыцарь хмыкнул что-то неопределённое, а Анастасия вдруг почувствовала, что её охватывает какой-то злой азарт, безудержный задор. Эх, была не была!
Они ринулись вперёд, зажимая тварь с двух сторон, уже не отбиваясь, атакуя, не давая шанса острым когтям и клыкам дотянуться, достать, разорвать уязвимую плоть.
Под ударами меча Северянина хрустели острые шипы на горбу оборотня. Настя разила, как умела – может быть, она не наносила смертельных ран, но отвлекала тварь весьма успешно. А полукровке как раз это и было нужно.
В очередной раз взбешённая зверюга попыталась вцепиться зубами в Настино колено, изогнулась по-змеиному, и это стало её ошибкой.
Немедля Кайл нанёс удар в шею чудовища, кровь захлестала из артерии. Но, словно раненый волк в последний миг своей жизни, оборотень ещё пытался дотянуться до Рыжей.
Дэини стремительно пятилась назад и истерично отбивалась от жуткой пасти. Она продолжала наносить удары, даже когда тварь упала наконец в лужу, бездыханная и неопасная более. Чувство гадливости и ужаса овладело Романовой настолько, что она не могла сдержать себя, продолжала лупить уже мёртвое тело, пока Кайл не поймал её руки, сжимавшие клинок.
А потом Северянин аккуратно вынул меч из судорожно стиснутых пальцев и привлёк её к своему плечу, обняв бережно, как хрупкую птицу.
Настя перестала дрожать как осиновый лист. Этот внезапный жест нежности и защиты подействовал лучше всякого снадобья. Она мгновенно пришла в себя.
Да она ещё десяток волколаков готова замочить ради того, чтобы вновь ощутить на своих плечах эти заботливые ласковые руки!
О, женщины, на что вы способны ради любимого мужчины! Всё возможно для вас, таких хрупких и таких несокрушимых, если рядом настоящий рыцарь!
Тоскливый вой прожёг ненастную ночь. Пронзительный заунывный плач долетал сразу отовсюду: из горницы, где продолжался бой, с дороги, по ту сторону забора, с огорода, раскинувшегося за сараями. Многоголосое гибельное эхо.
Настя вскинула голову к ярившемуся грозному небу. По спине мурашки пробежали, ледяным холодом окатило от этого зловещего звука. Она вдруг поняла, что насквозь промокла, извалялась в грязи и замёрзла. Сейчас бы спрятаться под тёплым одеялом или притаиться у жаркого очага, где нет места страхам, оборотням и смертельным опасностям.
Кто-то взвизгнул по ту сторону забора, тонко, по-собачьи.
Настя могла поклясться, что в нос ей ударил запах мокрой шерсти, запах псины.
Шорох, гулкий удар о дерево, царапанье когтей…