Страница 91 из 125
Ты путь свой начинал.
И вместо матери родной,
И доброго отца
Обласкан кружевом дорог
И бисером песка.
Ты слышал с детства звон мечей,
Ты помнишь дым костра.
В твоей душе, как вязью рун,
Начертаны слова,
Те, что превыше всех других,
Слова, что есть ты сам:
Война, Свобода, Кровь и Дом…
Дом – вот твоя мечта!
Когда поля кровавых сеч
Темны от воронья,
Когда как пепел седина
Белеет на висках,
На бесконечном полотне
Исхоженных дорог
Одну мечтаешь ты найти –
Ту, что ведёт домой.
Она забыта навсегда,
Потеряна навек.
И, может, нет уж очага,
Что в памяти горит.
И, может быть, твоя жена
Давно живёт с другим.
Но воин верит, воин ждёт…
Когда исчезнет дым,
Последней битвы стихнет гул,
Последняя стрела
Умчится в синеву небес,
Растает в облаках,
И меч последний опустив,
В последний миг войны,
Вдруг кто-то скажет:
«Всё! Домой! Довольно с нас борьбы!»
Но гонит вновь дорога прочь!
Проклятая судьба –
Брести без цели и мечты
Неведомо куда!
Я знаю, где-то земли есть,
Где кончилась война.
Мать Мира в светлый час зари
Всех позовёт туда.
А ты покинул отчий дом,
Избрав удел иной:
Попутчик-ветер за спиной,
Дождей косые стрелы…
Весь мир тебе, но ты – никто.
Что есть твоя стезя?
Если захочешь знать ответ,
Спроси о том Творца!
И, если хочешь знать ответ,
Спроси о том отца!
Да, если хочешь знать ответ,
Спроси о том отца!
Гроза
Отпускает ночь цветные сны,
Обнажая полный лик луны,
Отделились тени от стены –
Это значит, в дом пришли Они.
Их глаза светлы и холодны,
Там горят болотные огни.
Лора Бочарова
Бархатно-плюшевый лес, покрывающий ближайший холм, тянулся до самого горизонта.
А по обе стороны от дороги – пенное облако разнотравья. Над ним гудел рой мошкары – развесёлая мелкота хаотично сновала от цветка к цветку. Воздух пропитался тяжёлым приторным ароматом.
Небо на горизонте отсвечивало золотом, а духота по-прежнему стояла такая, будто солнце ещё в зените.
Нестерпимо хотелось закат, вечер, привал, райскую ночную прохладу…
– Надо искать ночлег! – Наир, пристально вглядывающийся в порыжевший горизонт, обеспокоенно спросил Кайла: – Здесь есть, где остановиться?
– Не припомню. Я в этих краях не был пару лет, – пожал плечами полукровка.
– Трактиров и дворов постоялых мы здесь не найдём точно. Глушь лесная кругом, – заверил Эливерт со вздохом. – Деревня здесь вроде была недалеко… Как её… Вертится на языке… Зар… Заря… Подскажи, милорд Далард! Соседи твои, всё-таки.
– Откуда мне знать? Я на север от Орсевилона никогда не забредал. Что мне тут делать было, на самой окраине?
– Заринка, – вдруг выдал Кайл. – Точно, атаман! На берегу реки она, так? Да только это не близко… Вот там, южнее, за холмами.
Настя бросила отчаянный взгляд, куда указал Северянин. Сил на то, чтобы преодолеть такое расстояние не оставалось. И не только у неё. Адская жара нынче доконала всех.
– Такой крюк! Не по пути совсем… – скривился Далард. – Давайте в лесу расположимся!
– Я – за! – кивнул Эливерт. – Ручей бы только какой найти, умыться… У меня такое чувство, будто нас весь день на вертеле коптили.
– О, да! – мечтательно протянула Рыжая. – Ручей! Или озерцо…
– Нельзя сегодня в лесу ночевать, – неожиданно возразил лэриан. – Крышу искать надо! И срочно. Пока не стемнело.
Все уставились на Наира в недоумении, но объяснений не последовало.
– Чего это вдруг? – не удержался Ворон.
Атаман, зная Наира достаточно хорошо, понимал, если того не спросить, он так и будет молчать, думая, что всем и так всё ясно – типично лэгиарнское заблуждение!
– Гроза будет ночью, – спокойно пояснил тот.
– Да брось! – не поверил Первый рыцарь. – Небо чистое как платье невесты – ни одной крохотной тучки! Откуда дождю взяться?
Далард был прав. Высокое синее небо чуть дрожало в раскалённом за день мареве воздуха, и лишь у самого горизонта его начинала заволакивать лёгкая туманная дымка.
– Ничто не предвещает грозы, но... – хмыкнул Эливерт. – На вашем месте, милорды, я бы всё-таки поверил нашему Ушастику. Так, на всякий случай... У лэгиарнов с чуйкой всё гораздо лучше, чем у нас, людишек.
– Думаю, Далард, он прав. Я тоже в воздухе что-то такое улавливаю. Быть дождю.
– Не в первый раз. Нас таким не испугать, – пожала плечами Романова, тоже подключаясь к разговору. – Давайте найдём укрытие получше, под каким-нибудь густым деревом!
– Не поможет! Гроза будет такая... – Наир пытался подобрать слова. – Не позавидую я путнику, которого она в пути застанет. Воздух дрожит, земля дрожит, неужели не чувствуете?
– Ничегошеньки мы не чуем, толстокожие смертные, – Эливерт хлопнул лэгиарна по плечу. – Но если ты говоришь, грядёт ненастье небывалое, я склонен тебе верить. Что делать будем, други?
– Заринка? – лаконично уточнил Кайл, оглядев всю нахмурившуюся компанию.
– Едем! – согласно кивнул Далард.
– Поторопимся – до темноты успеем, – пообещал Северянин.
– Дэини, солнце моё, ты как? Доживёшь до деревни? – оглянулся Эливерт на Настю, измученную жарой и продолжительной дорогой. – С седла не упадёшь?
– Куда я денусь? – вздохнула Рыжая и дала Искре шенкелей, подгоняя. – Свалюсь – подними, будь любезен!
***
К тому времени, как добрались до окраины Заринки, в прогнозе Наира уже никто не сомневался.
Тучи, внезапно обложившие горизонт, расползались по небу стремительно, словно чернила каракатицы в лазурной глубине моря.
Ураганные порывы ветра гнули до земли старые раскидистые деревья вдоль обочины дороги. Жалобно трещали ветви, вихрь срывал с них листву, горстями швырял прочь изумрудное резное конфетти.
Поднятая в воздух пыль нещадно хлестала в лицо, впивалась в глаза, засыпалась за ворот, скрипела на зубах.
Лошади нервно вздрагивали, заслышав отдалённые раскаты грома где-то там, у самого горизонта.
Первые ослепительно-яркие трещины молний раскололи беспросветный занавес надвигавшегося ненастья. Закатное солнце утонуло в этой зловещей трясине. Огненные линии вырисовывали на тёмном небе причудливые узоры цвета расплавленного серебра.
И Настя каждый раз вздрагивала от этих мертвенно-бледных вспышек, косилась на них настороженно, прищурив глаза от бьющего в лицо неистового ветра. Тревога охватывала всё сильнее. Беснующаяся на горизонте буря приближалась намного стремительнее, чем далёкие, растянутые по всему речному логу огороды Заринки.
Рыжая впервые видела в Кирлии столь странное поселение.
Обычно все городки и деревни придерживались традиционной для Средневековья схемы застройки: по периметру непременно стена, лучше каменная, в крайнем случае, высокий частокол, а уже за ним – дома, лавки, постройки для скота.
При нападении врагов всё население быстренько прячется внутрь такой крепости, запирает ворота и насмешливо показывает языки с безопасных высот. Может, кстати, и не языки… Тут уж всё от воспитания осаждённых зависит.
В центре такого селения желательно иметь ещё какое-нибудь дополнительное укрепление, на тот случай, если разгневанные непочтительным приветствием захватчики всё-таки смогут преодолеть стену и ворваться внутрь.