Страница 105 из 125
– А как ты понял, что это она? – задала мучивший её вопрос Настя.
– Да это ведь очевидно, – Кайл удивлённо пожал плечами. – Пришла ночью, в такое ненастье, одна. И зачем? Предупредить, что чудище увидела. Любая нормальная деревенская баба от такого схоронится в погреб или под кровать, как наша славная хозяйка, но точно не пойдёт, жизнью рискуя, среди ночи, в одиночку, туда, где она страшилище узрела. А когда она так охотно меня к конюшне повела, последние сомнения развеялись. Я думал, хоть для отвода глаз упираться станет, а она меня сама позвала. Видно, очень хотела из горницы выманить – опасалась всё-таки дружков своих на пир звать, когда в доме столько народу, да ещё чужаки. Кто знает, чего от пришлых ждать.
– Мы-то теперь знаем, что пришлых надо меньше чем своих деревенских опасаться, – мудро вставила Данушка, до сей поры смиренно и почтительно помалкивающая, сидя в женском углу.
– Я потому с ней и пошёл. Узнать хотел, что за тварь под личиной человека скрывается. Думал, может она упыриха какая-то… А вот к сообщникам не готов оказался. Ждал, когда она нападёт, а тут с крыши сарая мне почти на голову ещё одна серая бестия свалилась. Эулина полагала, что зверёныш меня тотчас слопает. Потом поняла, что не так я прост. А когда я того оборотца приложил хорошо, она бросилась наутёк. Смекнула сразу: добью его и за неё возьмусь. Потому и в доме спряталась – надеялась дождаться подмоги, стаю призвала. Хотела, чтоб меня на улице дружки её заели, а уж тебя, Дэини, она и сама бы с удовольствием. Будь нас действительно только двое, и победили бы людоеды.
Кайл невесело улыбнулся Романовой.
– Уж как я боялся опоздать, покуда с первым зверем у сарая рубился! Корил себя, что даже знака вам не подал, не намекнул, что Эулина и есть злобная нечисть, что за кровью она явилась. Но теперь нечего бояться, – Кайл улыбнулся плотно сжатыми губами Альде, убиравшей со стола пустую посуду. – Матку убили, и оборотцам конец. Может снова сладко спать деревня Заринка. Да и нам пора! Рассвет уже, а мы ещё светлой ночи не пожелали!
***
Но поспать не удалось…
Едва солнце встало, Альда с ребятишками своими по деревне побежала. Новость, что горячий уголёк, в себе не утаишь, в карман не спрячешь – прожжёт!
Растрезвонила молодка соседям ближним, что ночью в их доме приключилось, а там уж само пошло-поехало, как снежная лавина – не остановишь.
Деревня как с ума сошла. И потянулись паломники со всех концов Заринки на настоящих живых рыцарей поглядеть, да на чудищ невиданных, ими истреблённых.
Уставший от чрезмерной похвалы Кайл сбежал по-тихому под навес, где были сейчас привязаны их лошади.
Настя тоже отошла туда, в спасительный тенёк – к милому поближе, да от уже начинавших смердеть уродливых мёртвых тварей – подальше.
Полукровка хмуро поглядывал на ажиотаж вокруг сваленных в кучу оборотцев.
– Пора сбегать, пока они не начали петь гимны в нашу честь…
– А разве ты не заслужил пару баллад? – улыбнулась Анастасия и добавила уже серьёзно: – Старушка права, это ты нас спас от смерти. Всех нас. Эти люди теперь могут жить спокойно, без страха. И это ты сделал.
– Не только я, – покачал головой Северянин.
– Не скромничай, Кайл! Без тебя мы бы точно не справились. Никто из нас про оборотцев даже не слышал. Никто не догадался, что Эулину стоит бояться. Стая прикончила бы всех. Наверняка прикончила! Но, к счастью, у нас есть ты, и ты не позволил этому случиться.
Настя снова улыбнулась ласково, опустила глаза, чувствуя, как зарделись щёки, и всё-таки она должна была договорить:
– Кайл… Может быть, я немного расчувствовалась ночью и что-то лишнее себе позволила… Знаю, в этом мире порядочные миледи с объятиями на шею мужчинам не бросаются. Ты пойми, это всё от волнения, от страха – я так счастлива была, что мы все живы остались! Знаешь, будто разум помутился.
– Не оправдывайся! – её неуклюжая попытка объясниться, очевидно, смутила полукровку больше чем ночное откровение. – Я вовсе не подумал о тебе… Ничего я… такого… Я всё понимаю, правда…
«Да ничего ты не понимаешь, дурак! – Настя едва не заплакала. – Глупый, красивый, любимый мальчик, я же умереть за тебя готова! Я на тебя как на солнце смотрю – неужели ты и этого не замечаешь?»
– Спасибо! – сдержанно поблагодарила Дэини вслух. – Это была, конечно, неудачная попытка выразить мою благодарность… Но, знаешь, я и сейчас готова повторить, что очень тебе признательна, и ты в моих глазах – настоящий рыцарь, герой и защитник. Ты меня столько раз за эту ночь спас, сосчитать – на руках пальцев не хватит.
– Ты преувеличиваешь, – покачал головой Северянин, но улыбнулся светло.
– Да как же! Меня бы ещё там, во дворе, прикончили, когда я на спину упала. А ты спас...
– А из дома ты зачем вышла? Мне помочь, – парировал Кайл. – Так что надо ещё разобраться, неизвестно кто кого…
– Уж от последнего броска Эулины точно ты уберёг!
– Велика заслуга – почти дохлую добил! Сначала-то ты сама её… И атаман тоже. Вы же её ранили смертельно.
– Отчего ты не желаешь свои заслуги признавать? – удивилась Настя. – Ведь и до этого, сколько раз ты меня из её лап выдернул. Вот хоть взять, когда она на меня напрыгнула, с ног сбила, когтями чуть было не порвала, а ты её вон как отшвырнул! Я никогда не забуду этот страшный миг. Думала, смерть моя пришла. Да я тебе своим вторым рождением обязана! Кайл, я от всей души тебе благодарна! Я же от чистого сердца это говорю, ты…
– Постой! А причём здесь я? – Северянин тряхнул тёмной головой. – Это ведь Эливерт! – Кайл посмотрел за плечо Романовой. – Пнул по рёбрам, она и… Так ведь?
Рыжая медленно обернулась.
Ворон стоят позади, привалившись плечом к столбу, подпиравшему крышу.
Вот чёрт! Интересно, и давно он здесь? Может быть, с самого начала разговора?
И как он умудряется так тихо подкрадываться, зараза! Не человек, а кот.
Настя посмотрела растерянно на разбойника, потом снова на полукровку.
На сердце вдруг стало холодно и тоскливо, как от долгих слёз. Неприятное чувство всё нарастало, расползалось внутри, как плесень.
Эл смотрел молча, долго, изучающе. И вдруг, неожиданно для себя самой, Анастасия виновато потупила взор.
Оказавшийся на перекрестии этих взглядов, Кайл всем телом ощутил застывшее в воздухе напряжение. И Настя снова каким-то внутренним чутьём уловила, как ему неловко и неприятно. Северянин, умевший читать людей, понимал, чувствовал, что стал невольным свидетелем чужой тайны, некоего секрета, чего-то личного, непредназначенного для посторонних.
Цепенея от ужаса, Рыжая осознала, что Кайл начинает подозревать что-то, догадываться. От полукровки ничего невозможно скрыть. Его дар – заглядывать в души людям, ведь он сам говорил ей об этом в Орсевилоне…
Насте показалось, что сердце в груди остановилось.
Сейчас. Вот сейчас.
Стоит Эливерту произнести хоть слово, и Кайл всё поймёт, и тогда она навсегда потеряет своего рыцаря.
Эл опустил глаза, словно погасил пронзительно-льдистый огонь, прошёл мимо растерянно застывшей Насти, отвязал Ворона.
Всё также, не смотря в сторону Романовой и Северянина, вывел жеребца из-под навеса и крикнул нарочито громко, обращаясь к приёмышам Альды:
– Эй, мелюзга, кто хочет на настоящем рыцарском коне прокатиться?
– Я, я!
– И я, я, я, я!
Радостные вопли разлетелись по двору. До чего жизнерадостные дети – их ночью чуть не съели, а они знай скачут, играют, в догонялки бегают!
– Ой, а он не укусит? – заосторожничал мальчик, первым подлетевший к восхитительному животному.
– Да на что ты ему сдался? – хмыкнул атаман. – На один зуб не попадёшь!
– А можно, я вперёд? – белокурая девчушка улыбнулась хитро, как маленькая лисичка.
– Нет, я! – заупрямился брат. – Я!
– Дамам надо уступать, – назидательно произнёс Эливерт и добавил, примирительно: – Но младших обижать тоже не дело! Вдвоём поскачите, в одном седле.