Пока мы живы

— Он не будет против того, что мы остались у вас?

— Что? Нет, не переживайте.

— Как вас зовут?

— Мария, а вас?

Я представила всю нашу компанию. После того, как мы расставили шесть разномастных тарелок, Мария разлила мужчинам остатки какой-то похлебки, а нам достались свежие овощи и кукурузная каша, при виде которой Зоино лицо перекосилось. Маратовна тоже не была особо рада такому ужину, но голод требовал свое. Я же решила не обижать Марию пренебрежением к ее стряпне и взялась за вилку.

— Мужчинам нужно хорошо питаться, — заметила хозяйка и погрустневшим голосом добавила: — Мой муж очень любил этот суп.

— Почему любил? — уточнила я, насторожившись.

— Он немного приболел.

Стало так тихо, что было слышно жужжание мухи, бессильно бьющейся о стекло. Мы с друзьями вновь переглянулись. Неужели он стал синим? Из-за него такой запах? А вдруг, от нее? Но нет, она не выглядела как синие. Вполне живой человек. Только со странностями. Хозяйка продолжала чесать руку и смотрела на нас мутными нервно бегающими глазами.

— Новая эпидемия? — осторожно спросила Маратовна.

— Что? О нет. Приходил врач, сказал, что ничего серьезного. Прописал антибиотики. Марк скоро поправится.

Мария потерлась рукой о стол. В тусклом свете камина и горящих свечей, расставленных по периметру комнаты, ее лицо казалось бледным. Что пережила эта женщина? Почему она так странно себя ведет? Расспрашивать не стали, оставалось только догадываться.

В углу комнаты я заметила миску с едой.

— У вас есть кот?

— Что? А, нет, нет… У нас была… собака… Пинки. Она… сбежала…

— Мне так жаль, — произнесла я, желая поддержать хозяйку, на что она просто кивнула и уставилась в свою тарелку.

Доедали в полном молчании. Уютно потрескивали дрова, распространяя по дому запах смолы, перебивающий зловоние. Разговаривать в присутствии хозяйки о том, что нам делать дальше, не хотелось. Поэтому мы терпеливо дождались, пока она уйдет в свою комнату, оставив зал в нашем распоряжении. Распоряжаться, впрочем, особо было нечем: мы с Зоей, не раздеваясь, легли на стареньком раскладном диване, Маратовна устроилась на плетеном кресле возле камина, мужчины улеглись на полу. Все лучше, чем спать на земле в лесу.

Зоя немного полежала, затем встала и подошла к Диме.

— Я не хочу тут оставаться, — громким шепотом сказала она. — Мне страшно.

Дима обнял девушку за талию и спросил:

— Чего ты боишься?

— Она, — Зоя махнула головой в сторону спальни, где спала хозяйка, — такая странная. Постоянно чешется. И тут воняет жутко.

— Синим негде прятаться, — заметила Маратовна. — Дом маленький. В случае чего, мы сможем себя защитить. — Она погладила рукоять Олега.

— Будем спать по очереди, — подал голос Илья. — На случай незваных гостей. Первый дежурю я. Дима, через несколько часов я тебя разбужу. Маратовна, потом ваша очередь.

— Дождемся рассвета и свалим отсюда, — сказал Дима, поглаживая Зою по спине. — Не бойся, малышка. Иди спать.

Зоя вернулась на диван. Она прижалась ко мне как котенок, продолжая ныть о том, что это плохое место.

Заснуть не получалось. Чудились какие-то звуки. Казалось, что кто-то царапает пол, шаркает ногами. Мыши? Крысы? Может, синие? Фантазия рисовала ужасные картины — одна страшнее другой. Я мечтала о том, чтобы поскорее наступил рассвет. Послышался храп Маратовны, затем к нему присоединилось Димино пофыркивание. Рядом со мной сопела Зоя. Я посмотрела в сторону догорающего камина — там сидел Илья, неподвижно наблюдая за хаотичным танцем огня. Жалобно скрипнул диван, когда я поднялась; застонали деревянные половицы, когда я шла к Илье. Мне нравилось сидеть с ним рядом — становилось тепло и спокойно. Некоторое время мы сидели молча бок о бок, раздумывая каждый о своем. Я решила задать мучавший меня вопрос.

— Как ты думаешь, можно заразиться, находясь в том доме, где когда-то были синие?

— Вряд ли. Мы бы давно были мертвы.

— Как люди заражаются?

— Я пока что не понял. Могу предположить, что вирус передается через прямой жидкостный контакт: попадание слюны или крови в организм живого человека.

Меня передернуло от отвращения. Не хотелось бы испытать это на себе.

— То есть, укус синего является фатальным?

— Думаю да. Не стоит их близко подпускать к себе.

— Как ты думаешь, ученые найдут противоядие?

— Не знаю.

В этих двух словах чувствовалось все его неверие. Я тоже очень сомневалась, что болезнь поддается лечению. Даже если все светлые умы человечества соберутся и изобретут антидот, может быть слишком поздно — лечить будет попросту некого.

— Илья…

Он перевел взгляд с затухающего пламени на меня.

— Да?

— Почему ты за меня заступился после аварии?

— Терпеть не могу, когда нападают на девушек.

— Спасибо.

После недолгого молчания я спросила:

— Научишь меня защищаться?

— Чему именно ты хочешь научиться?

— Убивать синих: ножом или пистолетом. Стрелять я, кстати, умею — научилась в детском лагере. Надо потренироваться.

— Так ты у нас стрелок? — улыбнулся Илья.

— Не смейся надо мной, — я не смогла не улыбнуться в ответ. Потом сказала уже серьезно: — Это важно — защищать себя. И других.

— Хорошо. Я найду для тебя подходящее оружие и покажу, как им пользоваться.

— Пистолет?

— Возможно. Еще подумаю над этим. А сейчас ложись спать. Тебе надо выспаться.