Страница 14 из 31
Глава 25
Казалось бы, где Северное Борнео, и где моя Семья?
Оказывается, нет. Моя жена очень быстро вполне прилично освоила джунгли, которые ни разу не мешали её шагоходу ломиться, куда ему надо. Пусть это и замедляет её, но ещё больше злит оттого, что приходиться заранее сканировать почву, а это требует значительных ресурсов Силы и работы вычислителя.
Аборигены уже раз пять, а то и шесть, пытались заманить её шагоход в ловчие ямы.
Не стану говорить, во что им это встало. За десятком-другим аборигенов шагоход не пойдёт. Для этого у него свита есть, которая скосит из одних только крупнокалиберных пулемётов пару гектаров леса за три минуты, и не вспотеет, а там ведь и другое вооружение имеется, более эффективное.
Не прошло и пары недель, как родные леса и джунгли перестали казаться аборигенам надёжным убежищем.
На Северное Борнео к тому времени уже никто не претендовал. Желающие как-то быстро закончились.
Неплохо показала себя тактика «загонной охоты». Силами пары японских полков, усиленных бронетехникой ЧВК, в полукольцо бралась значительная территория, а затем войска начинали выдавливать аборигенов на линию застав, где их встречали архимаги и массированный огонь множества пулемётов.
Если наблюдалась попытка прорыва, то к делу тут же подключались миномёты, а там и самоходки подтягивались, внося панику в ряды противника, не привыкшего к артиллерии.
Нельзя сказать, что противник бездарно слился. Были и у них свои удачные операции. Тот же ночной рейд «невидимок» мы отбили, понеся потери, сопоставимые с нападающими.
Отомстили через день, как только погода стала лётной. Все бомбардировщики совершили тогда по три боевых вылета за день, накрыв мелкими осколочными бомбами, вперемежку с зажигательными, основные селения племени «невидимок». И пусть бомбардировщиков на новом полевом аэродроме немного, всего двенадцать, но и основная масса домов в тех селениях построена из палок, тростника и шкур зверей.
Жестоко? Не гуманно? А что делать, если допросы полутора десятков пленных показали, что они понимают только жестокость и силу? У них в племени вся иерархия на этих принципах построена и любой другой язык объяснений им чужд.
Так что мы, зачистив Северное Борнео, понемногу пошли дальше, в его центральную часть. И вот там нам стали встречаться не только отряды аборигенов, но и малочисленные гарнизоны Индонезии.
Тут, казалось бы, и надо остановиться. Тем более, что основная и легитимная цель достигнута. Если с Северным Борнео мы были в своём праве, то теперь начинаем выглядеть, как захватчики.
Но я отдал приказ продолжать продвижение на юг, не особо усердствуя и избегая лишних жертв с нашей стороны.
Политика — дама капризная, а политическая обстановка в регионах может и измениться со временем.
Дара Предвидения у меня нет, а вот пара писем от кайзера имеется. В них Антон мне написал, что вопрос с выдворением французов из Индонезии у него решён, раз я не собираюсь на неё претендовать, и даже прошёл парламентское голосование с первого раза.
Фактически, Германия и Франция до сих пор находятся в состоянии войны. Вялотекущей. После того, как немцы захватили (вернули, по их версии) себе Эльзас и Лотарингию, французы периодически пытаются откусить хоть какой-то кусок от этих территорий. Иногда, успешно. Два -три небольших пограничных городка сумели как-то раз оттяпать, и даже продержались там пару лет, пока молодой кайзер лично не появился там с женой и тремя полками гвардии. За неделю решил вопрос, заработав себе и славу, и обожание немецкого населения.
Короче, Германия всерьёз настроена заменить французский протекторат над Индонезией на свой, и военное положение им в помощь.
Ну, а под такое дело кто мне что скажет, если я при всей создавшейся заварушке «случайно» отхвачу себе весь остров? Здоровенный такой островок. Площадью всего лишь
Вот в том-то и дело, что никто мне ничего не скажет и даже помешать не сможет. А Антон ещё и порадуется, если мы в соседях окажемся. Да и я буду только рад. Вдвоём мы много от кого можем отбиться, да и желающих напасть сразу на двоих весьма воинственных союзников окажется немного.
Когда я с Дарьей делился этими мыслями, то при этом присутствовали ещё три моих жены, старательно делая вид, что им наш разговор не слишком интересен. И нужно было видеть их лица, когда Дашка меня обсмеяла!
— Олежек, ну ты рассуждаешь, прямо, как справный крестьянин, — с улыбкой заметила она.
— Чего это? — насупился я в ответ.
— Сам посуди. Мне бы пару покосов поближе под себя прибрать, с земелькой угадать, сообразив, что на ней выгодней посадить, да заливной у реки луг выкупить — ажно тогда бы я развернулся! — очень похоже изобразила она простонародный говор.
— Не вижу в этом ничего плохого, — обдумал я её слова прежде, чем ответить.
— Дорогой ты мой! Это здорово, что ты так быстро землями и людьми прирастаешь. Но ты сделал очень широкий шаг. Объявил себя сюзереном нескольких стран, в число которых вошли две Империи! Причём, ты их не поглотил, а оставил в том виде, как они есть. Тебе самому такое не кажется странным?
— Так всё же нормально работает!
— Это и удивительно и, заметь, я сейчас высказываю не только свою точку зрения. За твоими успехами много людей наблюдает.
— С князем Белозёрским встречалась? — понимающе мотнул я головой.
— В том числе, а недавно ещё и письмо от него получила, — подтвердила Дарья, не собираясь что-то скрывать, — Он рад нашим успехам и готов помочь людьми и деньгами.
— А заодно и в долю попроситься, — усмехнулся я.
— Не без этого, — согласилась жена, — И не он один такой. Кстати, наш князюшко весьма скромный будет, на фоне некоторых других предложений.
— Ага, а ты всего на три дня прилетела, а потом собираешься снова по Борнео на шагоходе носиться, — прекрасно понял я, о чём идёт речь и как мне Дашку поймать, чтобы делом занялась, — Представь себе, что у твоего мужа дел невпроворот, но кому-то нужно все эти предложения разгребать, отделяя зёрна от плевел. И лучше тебя с ними никто не разберётся. Кого нужно, лицом в грязь макнёшь, а кого и приветишь. Сама же знаешь, я в Клановых отношениях не силён.